Яков Шехтер - Поцелуй Большого Змея

– Погоди, погоди, – остановил я Шали, уже опустившего голову над свитком. – А дальше-то что было? В Дамаск Енох добрался?

– Добрался, конечно, добрался. И поручение передал. Оно-то его и спасло. Если бы не Наставник, на землю бы мертвое тело опустилось, а не наш Енох. Но слово Наставника имеет силу не только на земле, но и в Небесах.

– А способности у него не отнялись?

– Вроде нет. Бегает так же шустро. Он в обители почти не бывает, то в Ливан его Наставник посылает, то в Дамаск, то в Александрию. Иной раз до Рима добирается.

– Так его ради меня в обители оставили?

– Конечно! Я ведь уже сказал – тебе повезло. Обычно Енох занимается с продвинутыми учениками на высоких уровнях обучения. Но чтобы его посылали объяснять азы начинающему – про такое я слышу впервые.

Он снова начал опускать голову к свитку, и я опять помешал ему.

– Шали, пожалуйста, еще один вопрос.

– Но только один.

– Хорошо. Мне Малих сто один раз повторял, что наше учение – устное, поэтому никаких записей делать нельзя, а нужно все учить наизусть. А ты не поднимаешь головы от свитка, как же так?

– Хороший вопрос, – улыбка Шали напомнил мне Малиха. – Только ответ на него очень прост. Я не учу, а вглядываюсь. Есть понятия, которые невозможно выучить, они должны сами войти в твою голову. Единственное, что можно делать – долго вглядываться в написание букв. И тогда Знание само оживет внутри. Все, а теперь не мешай.

– Шали, Шалинька, пожалуйста, – умоляюще протянул я. – Ответь только, где Кифа?

– Его посадили под паука.

– Под паука?! А что это?

– Узнаешь, узнаешь в свое время.

– Это опасно, Шали?

– Да нет, просто проверка, экзамен. Если провалит, вот тогда будет опасно. Для его будущего мира. Но не для тела. Все, Шуа, больше я не отвечаю ни на один вопрос.

Шали резко опустил голову к столику и погрузился в рассматривание свитка. Я вздохнул и принялся за упражнения. Слишком много вопросов осталось незаданными, а те, на которые были даны ответы, оставались во многом непонятными.

Следующие несколько часов прошли в полном безмолвии, нарушаемом только легким потрескиванием фитилька. Мне хотелось узнать, когда Шали закончит занятия, но он, похоже, намеревался сидеть над свитком до самого утра.

Мои упражнения шли из рук вон плохо. Ничего не получалось. Тепло пропадало почти сразу, а использовать советы Еноха я не решался из-за томления. В конце концов, устав от бесполезного разведения и сведения ладоней, я попробовал осторожно вывести наружу томления из обеих рук, но не сталкивать их, как когда-то, а лишь потихоньку коснуться одним другого. Ничего не произошло, каждая рука словно уперлась во что-то мягкое, плавно прогибающееся под малейшим нажимом, но вместе с тем довольно прочное, не поддающееся дальнейшему углублению. Будто бы я давил на мех, наполненный оливковым маслом, мех, частично опорожненный, в котором оставшееся масло под нажимом мягко перекатывалось из одного края в другой.

Я спрятал томление и опустил руки. Было уже поздно, мои глаза начали закрываться сами собой. Неутомимый Шали по-прежнему сидел в прежней позе, низко склонившись над пергаментом. Дрожащий огонек фитиля окрашивал в желтый цвет его волосы и щеки, и я невольно подумал, до чего красив мой товарищ.

Кифа не пришел ни в Дом Собраний, ни к завтраку.

– Ты не о том думаешь, – буркнул Шали, заметив встревоженные взгляды, которые я то и дело бросал на пустое место за нашим столом.

Я только пожал плечами.

Когда мы сменили одежду, и я уверенно двинулся к двери, Шали остановил меня:

– Сегодня я провожу тебя вместо Кифы.

– Зачем? Обитель самое безопасное место в мире!

Шали покачал головой.

– Слушайся старших, юноша. И не спорь, у меня нет времени на препирательства и объяснения.

Мы двинулись по коридору. Путь был настолько привычным и знакомым, что я мог проделать его с закрытыми глазами. Страх перед неизвестными обидчиками улетучился, я чувствовал себя в зеленоватом сумраке подземелий легко и свободно.

– Ты вот что, – вдруг сказал Шали. – Не думай, будто Енох только бегать умеет да носиться вверх-вниз по желтой линии. История на Хермоне случилась шесть лет назад. Он тогда еще совсем мальчишкой был, вроде тебя сейчас. С тех пор многое с ним произошло. В духовном смысле, я имею в виду. Енох – большой праведник и очень, очень большой мастер своего дела. Чем лучше ты будешь прислушиваться к его советам, тем выше поднимешься. Это я тебе говорю как товарищ.

Сладкие слезы проступили на моих глазах. Я знал, всегда знал, что Шали только притворяется, прячет за скорлупой насмешек доброе и чистое сердце. Я было раскрыл рот, чтобы сказать ему несколько сердечных слов, как он, почувствовав, что слишком раскрылся, мгновенно спрятал голову под панцирь.

– Как старший товарищ, – добавил он, прибавляя шаг.

Чтобы не отстать, я тоже ускорил шаги. Шали наподдал, я вслед, и вскоре мы почти бежали по коридору. Наверное, он хотел проверить, как я ориентируюсь в темноте. Не споткнусь ли о выступы пола, не испугаюсь ли столь быстрого передвижения. Но я, не отставая, следовал за ним, и вскоре мы оказались в круглом зале.

– Тебе туда, – ткнул он рукой в сторону арки, под которой начинался коридор, ведущий в комнату Еноха. – Будь здоров. До вечера.

Он резко повернулся и мгновенно исчез в другом коридоре. Окошко под потолком было закрыто. Наверное, его не открывали уже насколько дней, а я, не нуждаясь в освещении, просто не обращал на это внимания. Плавный бросок, больше присущий Шунре, чем человеку, которым Шали скрылся в зеленоватом сумраке, напомнил мне кого-то другого. Но вот кого, я никак не мог сообразить.

В комнате было пусто и темно. Я уселся на один из камней и стал поджидать Еноха. Окошко и здесь было закрыто, желая размять томление, я протянул правую руку по направлению к нише, в которой пряталась рукоятка, и продолжением пальцев потянул ее вниз. Ручка легко провернулась, и под потолком вспыхнул ослепительный после полной темноты кружок света. Другое зрение тут же закрылось, и спустя несколько минут я мог рассматривать стены и пустой пол обычным образом.

Мое внимание привлекли соломинки, забытые на полу Енохом. Они лежали прямо передо мной. Вспомнив вчерашнее упражнение, я вытянул над ними правую руку и попытался поднять их вверх. Куда там, соломинки даже не шелохнулись. Я повторял и повторял попытки, пока не разозлился и, выпустив томление, одним движением подбросил соломинки вверх. Не успели они скрыться в моей ладони, как из-за спины раздался голос Еноха.

– Молодец! Молодец! Просто потрясающее продвижение!

Я вздрогнул от неожиданности. Очевидно, Енох неслышно приоткрыл дверь и вошел, застав меня врасплох.