Гарольд Роббинс - Охотники за удачей

Лэдди вздохнул, почувствовав себя немного лучше. Хоть она поняла и не осуждает его.

— Но что мы будем делать, мама?

Мать заглянула ему в глаза.

— Прежде всего мы должны показать Рине, что все понимаем. Бедняжка, наверное, до смерти напугана.

Он взял ее руку и прижался к ней губами.

— Ты так добра к нам, мама.

Это были его последние слова. Налетевший шквал ветра мгновенно перевернул их яхту.

Рина тупо смотрела, как рыбаки положили на песок два до боли маленьких тела. Лэдди и мать. У нее закружилась голова. Живот свело острым спазмом, и она упала на колени рядом с безжизненными телами. Закрыв глаза, она заплакала, чувствуя, как из нее сочится жуткая влага.

— Я уверена, что лето, проведенное в Европе, пойдет ей на пользу, — заявила Маргарет Брэдли.

Гаррисон Марлоу откинулся в кресле и посмотрел на сидевшую напротив учительницу: не лишенная привлекательности молодая женщина лет под тридцать. На ней был почти по-мужски строгий костюм, и она не манерничала, как большинство молодых женщин.

— Мы с ее матерью часто говорили о том, что Рине стоит съездить в Европу.

— Образование девушки нельзя считать законченным, если она не пожила там, — убежденно сказала учительница.

Марлоу медленно кивнул. Он даже не представлял себе, какая это ответственность — растить дочь. И осознал только недавно, после неожиданного разговора с Риной. Она вдруг объявила, что больше не намерена учиться. Он попробовал шутливо возразить, что, сидя дома, она не найдет себе бойфренда — и ее реакция его поразила.

— Бойфренда! — презрительно воскликнула она. — Обойдусь без этих животных, которые только и могут, что есть меня глазами. Им вечно нужно что-нибудь от меня получить — и при этом доказать, что они очень сильные и важные.

— Это потому, что они еще очень молоды, — засмеялся он.

— Знаю, — совершенно серьезно сказала она. — Именно поэтому они меня и пугают. Мне нужен мужчина постарше, с которым я чувствовала бы себя защищенной и уверенной. Жаль, что я не могу выйти замуж за тебя. Я люблю тебя, папа.

— Нет! — резко сказал он. — Нет, дома ты не останешься. Завтра же вернешься в пансион.

— Ты не любишь меня, папа? — вскрикнула она. — Ты не хочешь, чтобы я жила с тобой?

— Конечно, я люблю тебя, девочка, — мягко ответил он. — Но, видишь ли, нельзя прятаться от всего мира. Ты все поймешь, когда повзрослеешь, выйдешь замуж и родишь своих детей.

— Нет! — отчаянно крикнула она. — Я никогда не выйду замуж! У меня не будет детей! Я никогда не позволю, чтобы кто-то хватал меня своими грязными руками!

— Рина, милая! — запротестовал он.

Но она убежала к себе, хлопнув дверью…

Выйдя из задумчивости, он посмотрел на Маргарет. Ее глаза радостно горели.

— Я вверяю мою дочь вашим заботам.

Когда Жак вошел в квартиру, Рина стояла на голове, привалившись телом к стене. Он остановился на секунду, глядя на стройное тело, обтянутое черным трико.

— Что ты делаешь? — вежливо спросил он.

— Стою на голове, — улыбнулась она.

— Вижу. Но зачем?

— Амру Сингх сказал, что это очень полезно для мозга. Кровь приливает к голове, и весь мир видится в новом свете.

— А он сказал тебе, как целовать девушку, которая стоит на голове?

— Нет, — ответила она, и ее улыбка стала озорной. — Но это я и сама знаю. — И она раздвинула ноги.

Он расхохотался: приглашение было недвусмысленным. Быстро наклонившись, он поцеловал ее между ног.

Она со смехом упала на пол.

— Как приятно слышать твой смех, — сказал он. — Сначала ты почти не смеялась.

— Тогда я не была счастливой.

Она совершенно не походила на ошеломленную девушку, которую он увидел той ночью несколько месяцев назад, когда его разбудил телефонный звонок.

— Месье Дешамп? — произнес спокойный низкий голос. — Извините, что я вас беспокою. Меня зовут Амру Сингх. Я с вашей знакомой, Риной Марлоу. Ей нужна ваша помощь. Мадемуазель Брэдли погибла, и полиция ведет себя жестко. Мадемуазель Марлоу в шоке.

— Буду через полчаса, — сразу же сказал Жак. — И пусть она ни с кем не разговаривает.

Жак был потрясен, увидев серое лицо Рины и ее пустой взгляд.

— Ваша знакомая в шоке, — сказал инспектор, когда Жак представился.

— Не могли бы вы рассказать мне, что произошло, инспектор? Меня вызвал наш общий друг, но подробностей я не знаю.

— Это чистая формальность, месье. Мадемуазель Брэдли упала на лестнице. Нам нужны показания мадемуазель Марлоу, потому что в тот момент с ней была только она.

— Если вы позволите мне, инспектор, я отвезу мадемуазель Марлоу к ней домой. Завтра днем, после визита к врачу, я привезу ее к вам, и она даст показания.

Жак отпер входную дверь и пропустил Рину вперед. Она прошла в спальню, сняла платье и уселась на пол в позе лотоса.

— Что ты делаешь? — удивленно спросил он.

— Готовлюсь к медитации. А потом буду делать новые упражнения для родов, которым меня научил Амру Сингх. Они научат меня управлять всем моим телом.

— Не вижу, зачем тебе это. Они полезны только при родах.

— Знаю.

В ее голосе было что-то, заставившее его насторожиться.

— Чем вызван этот разговор?

— Тобой, — ответила она. — Доктор Форнэ сказал, что я беременна.

В следующую секунду он уже сидел рядом с ней и целовал ее, обещая развестись с женой, жениться на ней, всегда быть рядом…

— Прекрати, — мягко проговорила она. — Ты ведешь себя как американец-провинциал. Мы оба знаем, что развод погубит твою карьеру. Я рожу ребенка, и мы будем жить, как раньше. А теперь иди и прими ванну. Ты привез мне бостонские газеты?

— Они в портфеле.

Когда он вышел из ванной, Рины в спальне не оказалось. Он обнаружил ее в гостиной, за столом. Что-то в ее позе заставило его похолодеть.

— Я не смогу родить ребенка, Жак, — прошептала она опустошенно.

— Почему? — хрипло спросил он, ощутив первый прилив боли.

Она молча указала ему на газету с крупным заголовком: «Выдвинуто обвинение против Гаррисона Марлоу, потомственного бостонского банкира. Крах семейного банка в результате преступных махинаций!»

Он обнял ее, понимая, что спорить бесполезно.

Несмотря на огромный вентилятор под потолком, в кабинете губернатора было жарко. Худой нервный секретарь усадил Рину в кресло напротив массивного стола. Губернатор подписал протянутые секретарем бумаги и, отпустив его, повернулся к Рине. На мгновение их взгляды встретились.

— Вы не против, если я закурю? — хрипловато спросил губернатор.

Рина едва заметно качнула головой. Он улыбнулся, срезал кончик сигары специальным ножичком, сунул сигару в рот и чиркнул спичкой.

— Одно из немногих удовольствий, которое мне оставил врач, — сказал он.