Гай Эндор - Любовь и Ненависть

Руссо было не по себе от прошлых, нынешних и грядущих литературных побед Вольтера, сам-то он не достиг ничего. Ах, если бы Жан-Жак мог написать пьесу! Великолепную пьесу! И вот бы она принесла шумный успех — и он сразу взлетел бы на высоту Вольтера!

Ведь как начинал «учитель»: его первая пьеса «Эдип» была поставлена подряд сорок пять раз — это стало рекордом не только для этого времени, но и для всей предыдущей истории французской сцены.

Что еще могло принести Вольтеру мировую известность? Если и был когда-нибудь век, свихнувшийся на театре, так это именно восемнадцатый. Вся Европа, казалось, обезумела от театра (за исключением разве что Женевы — города, в котором родился Жан-Жак, — там театр был по-прежнему запрещен). Пожалуй, не было ни одного более или менее знатного человека, который не имел бы собственного придворного театра или даже собственной актерской труппы. Предпочтение отдавалось итальянцам и французам. Не было даже маленького города без специального помещения для выступлений. Не только Париж оказывал государственную поддержку театрам. Бродячие комедианты устанавливали подмостки где только могли, они выступали в так называемых театрах «двух ярмарок» — в Сен-Жермене и Сен-Лоране [35] Сен-Жермен, Сен-Лоран — предместья Парижа. . Там постоянно устраивались зрелища без особых на то разрешений — на потребу жадного до развлечений простого народа. Кроме того, в городе развелось много театров. Король разрешил играть спектакли в Тюильри [36] Тюильри — дворец в Париже, служивший резиденцией французских монархов. Постройка Тюильри была начата в 1564 г. До Великой французской революции короли жили в Тюильри редко. В 1882 г. дворец был снесен. , в Фонтенбло [37] Фонтенбло — город во Франции к югу от Парижа. Дворец Фонтенбло являлся загородной резиденцией французских королей. , в Версале — и повсюду, где останавливался его двор. Не отставала и королева, она ежедневно устраивала «большие спектакли», на их постановку, на роскошные костюмы, музыкальные инструменты, декорации и прочее денег не жалели. То, что было у королевы, было и у любовницы короля. Герцоги, графы, маркизы, насколько им позволяли средства, тоже старались не отставать от своего монарха. Ведь ничто в этот веселый век не считалось столь изысканным, как потратить целое состояние на театр. В этой гонке принимали участие и церковные служители, и монахи. Даже армия не оставалась в стороне. Иногда казалось, что война идет лишь за место в театральном репертуаре. В боевых сводках можно было увидеть такое объявление: «Завтра спектакля не будет ввиду начала военных действий. Спектакль «Сельский повар» будет показан послезавтра».

Итак, если Руссо хотел прославиться, нужно было написать приличную пьесу. Разве театры постоянно не требовали новых и новых произведений? Почему же он не может стать одним из авторов? Разве он не в состоянии сделать то, что другие делают запросто? Разве не способен проявить свой талант? Он должен написать пьесу, хотя бы ради спасения своей души.

У Вольтера все было по-другому. Даже если он не написал бы своего «Эдипа», все равно бы стал знаменитым. Как остроумный человек. Из-под его пера вышло несколько язвительных памфлетов, направленных против герцога Орлеанского [38] Из-под его пера вышло несколько… памфлетов, направленных против герцога Орлеанского… — Имеется в виду регент Филипп Орлеанский (1715–1723). , который после смерти Людовика XIV стал регентом малолетнего наследника престола. Отхлестать публично герцога было нетрудно, — он был заядлым любителем умопомрачительных оргий. Поговаривали, что он привлек к развратным пирушкам свою собственную дочь, и через некоторое время она забеременела. Его не любили главным образом за то, что он вверг страну в тяжелейший экономический кризис.

За дерзкие, насмешливые памфлеты Вольтера арестовали (хотя он являлся автором не всех, а лишь нескольких из них) и отправили в Бастилию [39] Бастилия — крепость в Париже, построена в 1370–1382 гг., с XV в. государственная тюрьма. , где он просидел одиннадцать месяцев. Когда наконец регент смилостивился и приказал выпустить смельчака, маркиз де Носе взялся устроить их встречу, чтобы Вольтер вновь заручился расположением герцога-регента.

Когда де Носе и Вольтер прогуливались в прихожей Пале-Рояля [40] Пале-Рояль — дворец в Париже, построенный кардиналом Ришелье в 1629–1634 гг. После смерти Ришелье там жила вдова Людовика XIII вместе с сыном Людовиком XIV и Филиппом Орлеанским. Позже дворец остался во владении Орлеанского дома. , где в ожидании приема бродили толпы придворных, разразилась сильнейшая гроза. Сверкала молния, гремел гром, дождь лил как из ведра, затем пошел град. Окна разбились, с крыш сорвало каминные трубы. Все улицы Парижа залило водой.

— Сейчас, по-моему, и на небесах установилось регентство, — не смог удержаться Вольтер. Услыхав его остроту, все ожидавшие приема рассмеялись. Взрыв хохота был таким сильным, что герцог-регент пожелал узнать причину такого веселья и вышел из своего кабинета.

— Сир, — начал маркиз де Носе, — я привел господина Вольтера, которого вы столь любезно освободили из Бастилии и которого теперь наверняка отправите обратно. — И он пересказал новую вольтеровскую шутку. Но регент оказался человеком типичным для того озорного времени. Он не мог устоять перед остроумием Вольтера, простил ему все заблуждения и даже выдал денежную премию в семьсот франков.

— Я только рад, что ваше высочество изъявило желание позаботиться о моем пропитании, — ответил Вольтер, принимая деньги. — Но прошу вас, не стоит больше беспокоиться о моем жилье.

Герцог засмеялся, очарованный не только остроумием своего собеседника, но и его ловкой манерой скрыть истинные причины их прежней вражды, — Вольтер сделал вид, что герцог отправлял его в тюрьму ради того, чтобы обеспечить сносным жильем.

Вольтер высоко ценил всеобщую страсть к остротам и поручил своей «громогласной трубе» Тьерио записывать слетевшие с его уст шутки, чтобы разносить их по всему городу. Однажды, когда этот зануда Тьерио мучился сомнениями, в каком же костюме ему отправиться на маскарад, Вольтер посоветовал ему: «Думаю, вам стоит отправиться туда в костюме обычного человека. Бьюсь об заклад, в нем вас никто не узнает». Вот еще пример. Вольтер входит в спальню одной знатной дамы, она вскакивает с кровати и извиняется: «Только ради такого гения, как вы, я встаю так рано». На что он отвечает: «Мне польстило бы больше, если бы вы сочли меня достойным присоединиться к вам».

Его заклятый враг, знаменитый поэт и соперник Алексис Пирон [41] Пирон Алексис (1789–1773) — французский поэт. С 1728 г. его пьесы ставятся в парижском театре «Комеди Франсез». Трагедии Пирона, растянутые и с запутанным сюжетом, успеха у публики не имели. О Пироне сохранилось много анекдотов. , считавший себя более остроумным, чем Вольтер, обычно обвинял его в плагиате. «Если бы у меня был корабль, — сказал он однажды, — я бы назвал его «Вольтер». Он, несомненно, принес бы мне целое состояние за счет пиратства».