Имоджен Эдвардс-Джонс - Модный Вавилон

— Это неплохо, — говорит он. — Американцы столько не пьют. У них не принято появляться на показе со спиртным.

— Потрясающие новости, — отвечаю я. — Ты просто гений.

— Знаю. Мы будем в «Брайант-парке».

— Еще столько нужно сделать, — говорю я и чувствую, как от страха к горлу подступает комок.

— Ты в порядке?

— Если честно, у меня трясутся поджилки. Коллекция вообще не готова! Я корплю над этим проклятым платьем. А нужно еще подготовиться к показу. Найти парикмахера и стилиста. В Нью-Йорке у нас нет никаких связей! Надо пригласить потенциальных покупателей. Правильную прессу. Обеспечить первый ряд. Позвать Анну Винтур.

При одном упоминании этого имени мы вдруг оба замираем и смотрим друг на друга. Я глупо ухмыляюсь.

— Как ты думаешь, она придет?

— А что ей остается делать?

— С чего ты взял?

— Обычно она приходит ко всем дебютантам, которые приезжают в Нью-Йорк. Просто на тот случай, если новичок окажется талантлив. Анна побывала на первом показе Луэллы, Мэтью, Колана. Благодаря ней возникла Алиса Темперли.

— Серьезно?

— Более чем. Вот о чем тебе еще надо подумать.

Мы снова глядим друг на друга.

— Что уже сделано? — спрашиваю я.

— Ничего, — отвечает Александр с улыбкой.

— Черт…

Она выиграла! Просто не верится — ни мне, ни Ванессе. Александр был в таком восторге, что закатил двухдневную пьянку, чтобы отпраздновать победу. Кэти позвонила мне среди ночи, чтобы рассказать подробности. Я решила не ложиться и посмотреть церемонию, но не смогла найти нужный канал и вдобавок так намучилась, переделывая «семидесятые» в «сороковые», что просто не нашла в себе силы бодрствовать.

На следующий день Ванесса и ее платье были повсюду. Она красовалась на первой странице любой газеты, с Золотым глобусом в руках, мило улыбалась и выглядела смущенной и безмятежной одновременно. Журналы мод немедленно обратили внимание на платье. Ванесса была «элегантна». Оно подчеркивало ее «юные формы». Оно было «оригинальным и свежим». Выгодно освещало все ее достоинства. «Отличное платье для молоденькой актрисы». Я просто не верила своим глазам. «Платье победительницы» фигурировало во всех подборках новостей. Ванессу поставили в один ряд с Гвинет Пэлтроу в платье от Balenciaga, Скарлетт Йоханссон и Кайрой Найтли в платьях от Valentino… Интересным, оказалось, также посмотреть на платья-аутсайдеры. Дрю Бэрримор выглядела несколько тяжеловесно в закрытом платье от Gucci — не самый удачный выбор для девушки с большой грудью. Риз Уизерспун, как и предсказал Александр, появилась в кукольном платьице от Chanel в духе пятидесятых, которое, как выяснилось, три года назад на ту же самую церемонию надевала Кирстен Данст. Таким образом, оно оказалось не таким уж винтажем. Мнения разошлись лишь по поводу, кто из них двоих смотрелся в нем лучше.

Триш едва справляется. Никогда еще наша работа не завершалась таким потрясающим результатом. Она почувствовала, что мы пошли в гору: телефон трезвонит не умолкая, и все, кто хоть что-нибудь собой представляет в нашем бизнесе, просит платье. В течение четырех дней, последовавших за победой Ванессы, белый вариант платья появился в телепередачах Richard and Judy, Morning, LK Today. Стилист Лоррейн Келли подсказала телезрителям, каким образом они могут освежить свой гардероб в домашних условиях, и те принялись прочесывать город в поисках чего- то похожего.

Все происходящее кажется мне просто невероятным. Теперь я отдаленно представляю, как чувствовал себя Ролан Мюре после создания своего «галактического» платья. Платье, которое и само по себе было потрясающим, теперь стало Платьем с большой буквы. Я сожалею лишь о том, что нельзя выпускать черный вариант наряду с белым, но сейчас уже ничего нельзя с этим поделать. Александр, наоборот, сильно разочарован. Он зовет Триш в мой кабинет.

— Итак, — говорит он, сидя на краю стола и глядя на нее. Потом оборачивается ко мне. — Я полагаю, что нам следует поговорить о контроле.

— Хорошо, но так ли это необходимо сейчас? — спрашиваю я. — У меня уйма дел.

— Именно сейчас, — сурово отвечает Александр. — Вчера я едва успел перехватить платье, отправляющееся к Кейт Торнтон из «Икс-фактора».

— Кто это допустил? — спрашиваю я и мгновенно сосредотачиваюсь.

— Э… я… — мямлит Триш.

— Ты?

— Мне нравится ее передача. — Она слабо улыбается.

— Да, но это платье не для Кейт Торнтон!

— А в чем дело? — недоумевает Триш.

— Не всякая реклама хороша. Платье можно запросто загубить, если отдать его не тому человеку, — объясняет Александр.

Он, конечно, прав. В наши дни в мире моды все происходит с невероятной скоростью. Раньше уходило примерно полгода на то, чтобы знаковое платье перестало быть достоянием исключительно элитного рынка и стало доступным для знаменитостей второго ряда, но сейчас это — дело нескольких дней. Подтверждение тому — сапоги выше колена от Stella McCartney. В понедельник их надела Мадонна, а в пятницу — Виктория Бэкхем. Таким образом, сапоги отправились в небытие в течение недели. Фирмы наподобие Balenciaga постоянно выпускают новые варианты одной и той же сумочки, и причина отчасти в том, что предыдущие были скомпрометированы «неправильными» людьми. Можете себе представить, как Ролан кусал себе локти, когда увидел свое платье на Кэрол Уордерман из «Обратного отсчета». За три месяца оно спустилось от Скарлетт Йоханссон, через Кэмерон Диас и Рэйчел Уайз, к Кэрол. В результате Скарлетт теперь обходит платье Galaxy за милю. В конце концов, такова, наверное, цена успеха.

Еще одна причина гибели хита — это то, что все крупные магазины страны начинают выпускать копии. Причем сразу же, как, только манекенщица в этом платье покажется на подиуме. Здесь они безжалостны; а поскольку, например, Top Shop устраивает презентацию десять раз в год (а не как мы — две), то у них больше шансов. Я уже сбилась со счета, сколько раз мои топы и юбки всплывали у Karen Millen, Miss Selfridges или H & M, прежде чем я успевала запустить их в производство и отослать в Harrods. И с этим ничего не поделаешь. Некоторые дизайнеры пытались подавать в суд — или по крайней мере собирались. Но бесполезно. И потом, не то чтобы вещь была доступна каждому. Женщина, которая тратит двадцать долларов на ту или иную тряпку в магазине на Оксфорд-стрит, получает не то же самое, что женщина, которая выбрасывает восемьсот на Слоун-стрит. Ткань и отделка хуже, нет ощущения роскоши. Можно сказать, своего рода лести. В прошлом году все главные магазины были набиты товарами «под Хлою», и, должна сказать, самой Хлое это нимало не повредило. Хотя, с другой стороны, летом я сделала треугольный топ, который принялись копировать так активно, что впору было спятить. Я шла по улице и чуть ли не на каждой грудастой девчонке видела нечто похожее — под жакетом или кардиганом, в сочетании с джинсами. Вдобавок первыми, кто попался мне на глаза на МузТВ, были какие-то безголосые девицы в моих топиках. После этого я чуть было не бросила модный бизнес навсегда.