Айрис Мердок - О приятных и праведных

Тео все не снимал руки с ее плеча, слегка разминая его пальцами и уставясь невидящим взглядом в голубое мерцание экрана. Поздно ехать назад. Нет больше милосердной руки, что могла бы протянуться к нему, даруя исцеленье.

Но может быть, именно потому, что слишком поздно, ему сейчас самое время вернуться? Старик оценил бы это — поступок, заведомо бесполезный. Прежде картина возвращения совпадала для него с образом вполне земной любви. Теперь — с другим ее лицом. Зачем ему сидеть здесь и прозябать? Возможно, глыбина его «я» так никогда и не станет меньше. Зато он будет соприкасаться с мудростью посвященных и, возможно, сподобится вновь обрести хотя бы младенческую первозданную невинность. Пускай он ни на шаг не приблизится к тому великому, что неведомо, но будет знать, что оно существует, и в простоте той жизни будет отчетливее ощущать издалека его притягательную силу.

По лицу Тео потекли вдруг слезы. Да, он, быть может, еще вернется назад. Быть может, все-таки окончит свои дни в той зеленой долине.

Двойняшки лежали на краю утеса над Ганнеровой пещерой. Неподалеку от них, чуть выше, беззвучно вращаясь наподобие гигантского волчка, зависла над морем в воздухе красивая летающая тарелка, которую они часто видели на этом месте и раньше. Отлогий, серебристого металла купол испускал свечение, всецело исходящее от него самого и не заимствованное у солнца, а из-под внешнего, плавно сходящего на нет края тонкой линией, играя и искрясь, выбивалось голубое пламя. Определить, какого тарелка размера, было трудно, — казалось, будучи в некоем собственном пространстве, она помещена или загнана в чуждое ей измерение и не поддается попыткам что-либо в ней охватить или подсчитать человеческим глазом. Зависла посреди собственной стихии, собственного безмолвия — вне всяких сомнений, материальная, бесспорно настоящая и в то же время нездешняя. Потом, на глазах у двойняшек, качнулась и, не то набирая скорость, не то переходя в иное состояние, — сказать с уверенностью близнецы не рискнули бы ни разу — исчезла.

Двойняшки вздохнули и приняли сидячее положение. В присутствии летающей тарелки они никогда не разговаривали.

— Долго она пробыла сегодня, да?

— Долго.

— Странно, откуда мы твердо знаем, что она не хочет фотографироваться?

— Телепатия, скорей всего.

— По-моему, они хороший народ, ты как считаешь?

— Наверняка. Во-первых — такие умные, и потом — никому не причиняют вреда.

— Я думаю, мы им нравимся. Интересно, увидим мы их когда-нибудь?..

— Завтра опять придем сюда. Ты, Генриетта, не потеряла ту окаменелость?

— Нет, она у меня в кармане. Ой, Эдвард, до чего же я рада, что папа вернулся!

— И я рад. Вообще-то, я знал, что он вернется.

— Я, в общем, тоже. Слушай, ты посмотри, как стемнело, вон там, на море, уже дождик!

— Ага. И видишь — наконец-то настоящие буруны! Класс!

— Ну вот, теперь и над нами закапало, дождь пошел наконец, ура!

— Бежим, Генриетта! Айда купаться под дождем!

И дети, взявшись за руки, припустились к дому сквозь сетку теплого дождя.

Пусти же меня, Пирс, до чего ты меня раздражаешь (франц.).

Произведения искусства (франц.).

Лиделл, Генри Джордж (1811–1898) — английский ученый,
составитель «Греческого лексикона».

Скотт, Майкл (1175–1234) — шотландский переводчик и астролог.

Французское идиоматическое выражение, здесь слегка искаженное, смысл которого — комплимент.

Проперций, Секст (ок. 50 до н. э. — ок. 15 до н. э.) — римский поэт.

Положительно выраженное условие (лат.) — юридический термин.

Исторический район в Лондоне.

См. книгу пророка Исайи, 42:3.

Псалтирь, 18:3.

пер. Л. Остроумова. «Катулл, Тибул, Проперций», М. 63 «Худлит».

Любовь (лат.).

Любовь к року, судьбе (лат.).

Зд. лишним (франц.).

Ну и дурак же ты! (франц.)

Боевая кличка (франц.).

Гипотетически (лат.).

Поразительное (с нем.).

Газированный фруктовый напиток.

— Так когда ты дашь для меня этот самый концерт из Моцарта?

— Никогда, ты этого не заслуживаешь!

— Это почему же, эгоисточка?

— Ты ничего не понимаешь в музыке.

— А ты меня научи.

— Ты будешь послушным учеником?

— Ну да, моя птичка!

— А что ты мне дашь за это?

— Десять поцелуев.

— Недостаточно.

— Тогда — тысячу поцелуев! (франц.)

Речь идет о сочинении Платона, более известном под названием «Государство».

Катулл, «Книга стихов», 5:

Строки детской считалочки из сборника «Стихи матушки Гусыни».

Район в южной части Лондона.

Учелло, Паоло (1397–1475) — итальянский живописец.

Человек человеку — волк (лат.).

Скульптурное изображение юноши (греч.).

Улица в центральной части Лондона.

Улица в центральной части Лондона, известная своими книжными магазинами.

Дорогой и фешенебельный универсальный магазин.

«Фортнум энд Мэйсон» — дорогой универсальный магазин в Лондоне.

Принц Карл Стюарт (1720–1788) по прозвищу «Красавец принц Чарли», сын короля Якова I; возглавил восстание якобитов в 1715–46 гг.

Персонажи пьесы Шекспира «Сон в летнюю ночь».

«Раз, по веленью судьбы, смолкло: “Почаще ходи!”». Проперций, «Элегии». Кн. II, эл. 25 стих II пер. Льва Остроумова.

Оксфордская книга баллад, «Пригожий граф Мари».

Улица в Лондоне, известная своими магазинами радио-, теле- и прочей аппаратуры.

Восхитительно (нем.).

Фешенебельный район в западной части Лондона.

Городской район в графстве Йоркшир.

Правильный пятиугольник, внутри которого на его сторонах
построены равнобедренные треугольники, считавшейся в Средние
века магическим знаком.