Айрис Мердок - Школа добродетели

— Это моя жена. Вы очень добры, но…

— А как вас зовут? — поинтересовалась Элспет.

— Бентли, — ответил Гарри. — Мистер и миссис Бентли. Нам бы не хотелось вас затруднять. Если бы вы показали нам направление…

— Я их провожу, — повторила Сара. — Сами они никогда не найдут. Свалятся куда-нибудь в топь. Подождите секунду, я надену сапоги.

— Возьми-ка фонарь, — сказала Элспет Саре. — Туман сгущается.

— Нет, правда, нам не хотелось бы вас затруднять… — проговорил Гарри.

— Так вам нужна помощь или нет? Решайте.

— Тут недалеко, — сказала Сара. — Мы пойдем напрямик. Брауни еще в ванной — скажи ей, что я вернусь. Смотрите, у меня два фонаря. Пока, ма, скоро вернусь.

— Сара, не заходи в дом! — крикнула им вслед Элспет.

Сара вышла через калитку, Гарри за ней. Мидж стояла в стороне.

— Привет! Мистер Бентли, держите фонарь и светите мне вслед. Тут недалеко, но местами тропинка очень коварная, к тому же туман сгущается.

Небо успело потемнеть, а звезды скрылись за облаками. Громадные серые клубы тумана, подсвеченные фонариками, медленно перекатывались перед ними, обволакивали их, ухудшали видимость. Гарри взял Мидж за руку и потащил за собой, лучом фонарика высвечивая заляпанные грязью сапоги и драный низ джинсов Сары. Мидж ковыляла, выбирая, куда поставить ноги, ее туфли на высоких каблуках увязали во влажной траве, такой яркой в лучах фонарей. Задувал холодный ветерок, начал накрапывать дождь. Мидж тихонько, незаметно начала лить слезы.

— Мы почти пришли, — сообщила наконец Сара, — только поднимемся по склону. Миссис Бентли, давайте руку. Ну вот, отлично. Мы поднялись. Смотрите под ноги. Здесь не очень ровно. Тут где-то есть дверь, извините, темно — не могу найти. А, вот она. Звонка, кажется, нет, — Сара постучала в дверь кулаком и крикнула: — Эй, кто-нибудь!

В ответ тишина. Она постучала еще.

Беттина приоткрыла дверь на цепочке и спросила:

— Кто там?

— Это я, Сара, из Железнодорожного коттеджа. Тут со мной двое людей, у них машина завязла. Они просят их вытянуть.

Беттина закрыла дверь, потом открыла ее пошире и выглянула наружу.

— Это мистер и миссис Бентли, — сказала Сара, — им нужна помощь с машиной, они тут уже бог знает сколько времени кругами ходят.

— Извините, пожалуйста, что приходится вас беспокоить, — проговорил Гарри, — но мы увязли в грязи, и если бы вы на своей машине нас вытащили…

— У них и трактор есть, — услужливо вставила Сара, пытаясь заглянуть внутрь.

— Вам лучше войти, — сказала Беттина. Она еще шире открыла дверь, и Гарри вошел, а следом за ним Мидж. Беттина встала в проходе перед Сарой и сказала ей: — Спасибо. Доброй ночи. — И закрыла дверь.

— Огромное спасибо! — крикнул Гарри Саре, а потом обратился к Беттине: — Может быть, вы позволите позвонить…

— У нас нет телефона.

— Надеюсь, мы не слишком вас беспокоим…

— Конечно, беспокоите, — отозвалась Беттина, — но мы должны вам помочь. Присядьте на минутку. — Она выдвинула два стула с прямыми спинками и поставила их рядом с дверью. — В туалет не хотите?

— Нет, спасибо, — поблагодарил Гарри. — Извини, Мидж. Тебе не надо?

Мидж села и уронила сумочку на плитки пола. Гарри присел рядом с ней. Они в изумлении рассматривали большое темное открытое пространство, напоминавшее зал железнодорожного вокзала. Мидж не узнала этой комнаты — она видела ее очень давно, в летний солнечный день, когда это помещение было наполнено яркими платьями и веселыми людьми.

В Атриуме было тихо и пусто, если не считать удаляющейся фигуры Беттины; ее раскачивающиеся юбки почти касались пола. Атриум освещала единственная лампа у дверей Перехода. Ужин — в последние дни режим нарушился, и ужины задерживались — еще не начался, хотя стол был накрыт и часть блюд уже стояла на нем «на манер пикника», как называла это матушка Мэй. Гарри и Мидж сидели на неудобных стульях у двери почти в темноте.

— Странное место, — заметил Гарри тихим голосом. — Они впустили нас в какой-то сарай. Слава богу, у них есть трактор.

Вдали хлопнула дверь, потом появилась Беттина с лампой в сопровождении матушки Мэй. Беттина говорила матери:

— Это мистер и миссис Бентли, у них машина завязла, я думаю, им нужен трактор. Помнишь, когда в последний раз такое случилось, нам пришлось использовать его. Надо же, чтобы такое случилось именно вечером!

— Да… — пробормотала матушка Мэй.

Гарри встал.

Свет лампы приблизился к ним.

Мидж тоже поднялась. Она уже узнала матушку Мэй. Потом она узнала и помещение. Шарф упал ей на плечи, и матушка Мэй узнала ее.

Она вполголоса сказала Беттине:

— Выйди на минуту и никого сюда не пускай.

Беттина передала матери лампу и пошла назад к Переходу.

Мидж направилась к двери, но открыть замок у нее не получилось.

— В чем дело? — спросил ее Гарри.

— Это Сигард, — ответила Мидж.

Гарри отодвинулся подальше от света.

Матушка Мэй дрожала от возбуждения, ее глаза, ее мягкие серые глаза широко раскрылись и засияли, губы увлажнились. Лампа подрагивала, словно вот-вот упадет. Матушка Мэй закинула голову назад и свободной рукой пригладила волосы, ненароком выбив несколько шпилек, отчего длинная прядь упала ей на спину. Поставила лампу на пол. Она тяжело дышала и думала, думала.

Мидж, тоже задыхаясь, вернулась от двери. Несколько мгновений вид у нее был совершенно безумный, как у загнанного животного, готового броситься наутек или напасть на преследователя. Потом она замерла, окаменела, уставившись перед собой неподвижным взглядом и приоткрыв рот. Гарри тоже задумался. Все трое обдумывали ситуацию.

Матушка Мэй сказала Мидж:

— Прошу вас, присядьте. Вы, должно быть, устали.

Мидж не стала садиться — она отвернулась, глубоко дыша. С нарочитой неторопливостью она сняла с шеи шарф, встряхнула его и сунула в карман.

Матушка Мэй, похоже, надумала, что следует делать, и вполголоса произнесла:

— Миссис Маккаскервиль… — Она повернулась к Гарри. — Мистер…

— Уэстон, — сказал Гарри с улыбкой, отклоняясь от света лампы. — Молодая дама, проводившая нас сюда, не расслышала. У меня автомобиль «бентли». Я подвозил миссис Маккаскервиль назад в Лондон, когда с нами случилась эта неприятность. Я так понял, у вас нет телефона? Какая жалость. Мы хотели позвонить мужу миссис Маккаскервиль и моей жене — сказать, что задерживаемся. Но если нет телефона, может быть, вы будете так добры и вытащите нас? Мы не хотим портить ваш вечер…

Гарри исходил из того, что его не узнали. Дальнейшая ложь позволяла получить некоторые выгоды, а если она раскроется, они мало что проиграют. В любом случае ему ужас как не хотелось называть свое имя в этом доме.

— Может, выпьете чашечку чая, съедите что-нибудь? — с улыбкой спросила матушка Мэй у Мидж.