Олег Сочалин - Больше, чем игра

Так вот ты какой, мой самый главный соперник, — усмехнулся Артём, вспомнив слова Евгенича, которые недавно повторил Денис. — Как же тебя победить? Разве это возможно?

Привкус хлорки, оставшийся на языке, усилил неприятное ощущение после вчерашнего разговора с Жанной. Вдруг Артём совершенно ясно понял, что его жизнь в этой квартире будет такой же, как хлорированная вода — очищенная, но мерзкая на вкус и ужасно пахнущая. Он понял, что не сможет всю жизнь делать только то, что хочется Жанне и её папочке. Ему показалось, что всё вокруг, каждая вещь как будто постоянно шепчет о своей цене. Раковина — тысяча долларов, зеркало — восемьсот долларов, ванна — две тысячи долларов, тумба под раковиной — девятьсот долларов — идеальная ванная. Вообще, казалось эта квартира — идеальное личное пространство, только вся беда в том, что в нём нет ничего от личностей хозяев, всё на свой вкус обставил дизайнер. Хотя нет, у каждого здесь есть своя игрушка: у отца — старенький проигрыватель, у матери — старые потрёпанные книги, выменянные в своё время на макулатуру. А у Жанны? Артём снова посмотрел в зеркало. Да вот же она! Артём Кудрявцев — аксессуар, кукла для наряжания и игры, последняя деталь, придающая интерьеру завершённость.

«Опять получается какой-то балаган! Но даже в этом балагане мне снова досталось ничего не значащая роль, — с досадой подумал Артём. — Конечно, можно всю жизнь прожить в комфорте, ничего не добившись самому, а просто женившись на Жанне, вот только чья это будет жизнь? От своего главного соперника не спрячешься даже в такой роскошной квартире. Чтобы бороться с ним, надо сначала его изучить. А сделать это, расшифровать себя я могу только на футбольном поле. Только рядом с такими людьми, как Дэн. Если уж сегодня моя бесславная футбольная карьера закончится, то пусть она закончится на футбольном поле из-за того, что я не смог забить два гола, а не в этой квартире, напоминающей домик Барби. Всегда нужно играть до свистка — пока судья не остановил игру, ещё есть шанс победить. Нужно сначала остаться в футболе, а потом уже разбираться, что к чему. Ради Евгенича, ради Дэна, ради тех, кто сломался, у кого не получилось, ради тех, кто по-настоящему любит футбол».

Артём вышел из ванной, тихонько оделся, последний раз посмотрел на Жанну и улыбнулся. Жанна крепко спала. Её не разбудил даже громкий звук захлопнувшейся входной двери. Артём не боялся объяснения с Жанной, он просто спешил на игру.

Небо заволокло тучами ещё ночью, но дождь начался только утром. Сначала нерешительный, робкий, с каждым часом он набирал силу и лил всё сильней. Даже на искусственном поле стадиона «Феникс», несмотря на хороший дренаж, стали появляться лужи.

Алексей Петрович уже минут пять стоял на крыльце офиса «Зари» под навесом и не мог решить, вернуться ему за зонтом или быстро пробежать сто метров под дождём до здания, в котором находилась раздевалка его команды. Все ребята к тому времени уже должны были собраться. Вдруг на стадион забежал какой-то парень, держащий в руке спортивную сумку.

— Алексей Петрович, не сахарный! Не растаете! — крикнул Артём, пробегая мимо тренера.

— Кудрявцев! Ты бы на поле таким остроумным был! — Мотрин не ожидал увидеть Артёма на игре и был приятно удивлён его появлением. Возвращаться за зонтом теперь было глупо, и Алексей Петрович, тяжело вздохнув, пошёл вслед за Артёмом.

Установка на игру не отличалась оригинальностью. «Постарайтесь без травм, без карточек, очки будем брать в следующих играх». А когда Алексей Петрович выставил на железную, в виде футбольного поля, доску, висящую на стене, специальные магнитные фишки, изображающие игроков, и начал в очередной раз объяснять, как надо играть в защите, Стасик Ковалёв и Кирилл Клеймёнов не выдержали и засмеялись.

— У вас пять секунд, чтобы объяснить ваш смех! — резко обернулся к ним Петрович.

Ребята смутились. Им на помощь пришёл Гоша Добровольский, племянник Овдиенко, уже месяц игравший в «Заре». Только ему было позволено указывать на ошибки тренера.

— Алексей Петрович, у вас на доске вместо одиннадцати игроков двенадцать.

— То-то я смотрю, всё так здорово получается…

Артём, еле сдерживая смех, посмотрел на Дениса, первый раз появившегося в команде после прошлой игры. Никто не знал, почему он за неделю не был ни на одной тренировке. Дэн сидел в углу и даже не улыбнулся. Казалось, он ещё больше похудел и был бледнее обычного. Лицо его было опухшим, волосы взъерошены. Выглядел он, как после пьянки. «Неужели Дэн сломался?» — с тревогой подумал Артём.

Мотрин поговорил ещё минут пять, ещё раз повторил состав, а потом вышел из раздевалки. Как только дверь за ним закрылась, ребята прыснули от смеха.

— Какого хрена вы такие весёлые? Мы скоро на последнее место свалимся, а вам по барабану! — Денис вышел в центр раздевалки.

— Дэн, достала твоя мораль уже! Я не пойму, ты не слышал, что Петрович сказал? Судья заряжен, постарайтесь обойтись без травм. Задача много не пропустить. «Олимпия» по-любому выходит во вторую! — Гоша тоже встал со своего места.

— Как-то вы быстро все согласились, что нам не светит! Пускай Петрович уже проиграл, пускай он выставляет по двенадцать фишек, пускай орёт — это его дело. Но, надо отдать ему должное, он так гонял нас перед сезоном, что физически сейчас все в порядке. Просто настройте голову как следует! — Артём почувствовал, что для Дэна почему-то очень важно выиграть эту игру.

— При чём тут голова? Они реально сильнее, просто выше уровнем, — сказал Стасик, надевая жёлтые бутсы.

— Да какая разница! Давайте встанем все в оборону! Может, Серёга потащит, как в прошлой игре! Давайте просто постараемся выиграть борьбу! Класс не имеет значения, если проигрываешь физически! У вас у всех полно сил! Вы же здоровые мужики! А мужики пахать должны! Мужики должны уставать! А вы ни хрена не устаёте! Ни в играх, ни на тренировках!

— А ты сам-то где всю неделю был? Забухал, небось! — Гоша считал, что Денис слишком много на себя берёт.

— У меня отец умер… — Денис вышел из раздевалки.

Стало слышно, как в душевой капает на пол вода. Ребята молча смотрели друг на друга. Всем было понятно, что эту тишину нельзя выносить на поле, что нужно что-то сказать, нужно разрушить её, но никто не решался.

— Ну и что притихли? — спросил Сергей Галочкин, заматывая пластырем свой кривой мизинец.

— Парни, если мы и сегодня не выиграем, мы реально конченные! Нам уже ничего не поможет! — Гоша совсем не был похож на своего дядю.

— Петрович не зря сегодня двенадцать фишек выставил. Нам Дэна батя помогать будет!

Договорились играть строго от обороны и предельно просто. На разминке все были сосредоточены, и не было слышно обычных шуточек.