Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 1, 2003

Алла Павловна обрела равнодушный к нашим судьбам и беспощадный вид. Сказала: «Завтра сообщу в милицию».

Мы чувствовали себя героями, думая, что не сознались в главном, и не понимая, что главное уже известно и если не Вонюкина, так нас осудят за воровство, когда Алла Павловна сообщит об этом в милицию. Уже с какой-то детской наивностью верилось, что нас ни в чем не обвинят. Поверят, что мы ее просто нашли, а если что-то произойдет и все же установят факт кражи, то Вонюкин обязательно сам же сознается, ведь это сделал он, а не кто-то из нас.

«Я ничего не видел, поняли? Они не докажут… Говорите, что нашли… На свалке…» — шипел перепуганный Вонюкин, когда узнал обо всем. Это происходило уже в землянке, где мы собрались как будто в последний раз. Игорек, помертвевший от пьянства, валялся на диване. Он то начинал судорожно говорить вслух, то затихал… Он говорил, что нам надо бежать… Снаряжал куда-то на Север. Бросил тут же клич, чтобы нам отдавали деньги, какие у кого есть… Но казалось, это он зачем-то запугивал нас, чтобы стало страшно, — или просто бредил.

С утра Игорек встречал нас одиноко у школы: проводил на уроки и ждал еще до полудня, сидя несколько часов на приступке, похожий на сильного зверя, которому тяжко даже двинуться из-за какой-то глубокой раны… Закончились уроки. Мы тягостно вышли — его многочасовое бездвижное пребывание у школы нас уже страшило. Он сказал: «Пошли… Что ни услышите, молчите. И своих чтобы, это… не выдавать».

Алла Павловна нас не ждала, а Игорька встретила так живо да напористо, будто сразу поняла, зачем он появился и что задумал: «Слушать ничего не буду. Иди вон!» Игорек переборол невольную робость и молча стоял напротив нее, всем видом давая понять, что никуда не уйдет. Она сдалась — даже что-то немощное, дряблое проявилось в ее лице. «Колонку я с выставки украл. Потом сказал, чтобы спрятали на чердаке школы. А что краденая — они не знали, я им не сказал. Все. Теперь звоните ментам». Проговорив это вызывающе спокойно, он замолчал, но директор школы тоже молчала и уже сама с какой-то непонятной робостью глядела на своего бывшего ученика.

«Звоните ментам!» — не вытерпел молчания Игорек.

«И позвоню, позвоню… Пусть приедут… Пусть узнают, чьи же там отпечатки пальцев!» — заголосила возмущенно и вдруг умолкла, понимая, что произойдет… «Не смей!» — крикнула порывисто, испуганно. Но было поздно. Игорек, как по ее же приказу, будто еще и боясь, что не успеет, бросился оставлять свои «отпечатки», хлопая по корпусу огромной концертной стереоколонки… А через несколько минут, взяв себя в руки, директор школы сердито кивнула на главную улику преступления: «Это останется в школе. У меня».

Мы вышли на свободу. Стали смеяться, радуясь, как все легко нам сошло с рук. Все мы думали одно и то же: Алла Павловна сделала даже очень выгодное приобретение для школы, а концертная колонка, которую никто бы и не догадался в ее стенах искать, наверное, окажется теперь в актовом зале, хотя могла бы достаться не школе, а нам, если бы не глупая случайность… Игорек, шедший впереди, вдруг развернулся — и мы успели увидеть только ужасную нечеловеческую гримасу на его лице. Как будто заключая в объятия, он ринулся на нас и начал избивать всех троих так быстро, что мы не успевали продохнуть, барахтаясь под его ударами. Он расправился с нами в несколько мгновений, а пока мы ползали по асфальту, исчез.

На месте землянки каждый потом находил черную обугленную яму. Она еще дымилась. Никого не было кругом. Только бродили чуть в стороне голодные собаки — и не пугались, потому что давно уж знали, привыкли, а в тесном небе над свалкой галдело, как и всегда, воронье. Казалось, больше некуда было идти. Но я все же очнулся и куда-то побрел.

Чигрин Евгений Михайлович родился в 1961 году на Украине. Публиковался во всех поэтических дальневосточных изданиях, а также в журнале «Юность», альманахах «Арион» и «Рубеж», в «Антологии русского верлибра». Член ПЕН-клуба. Живет на Сахалине.