Джоди Пиколт - Девятнадцать минут

Кое-кто из ребят заметил ее раньше.

— Эй, Ройстон, — сказал парень на год старше, — похоже, прибыл президент фан-клуба.

Мэтт не любил, когда она приходила перед игрой. Вот после — это обязательно, ему было необходимо с кем-то праздновать свою победу. Но он четко дал понять, что у него нет времени на Джози, когда он готовится к игре, что ребята будут смеяться над ним, если она будет так к нему липнуть, что тренер хочет, чтобы игроки ни с кем не общались, а сконцентрировались на игре. И все же она решила, что в этом случае можно сделать исключение.

По его лицу пробежала тень, когда парни начали выкрикивать ему в след:

— Мэтт, тебе что, нужно поднимать тонус?

— Быстро дайте парню клюшку побольше…

— Ага, — крикнул им Мэтт, шагая по резиновым матам к Джози. — Вам просто тоже хочется, чтобы кто-то мог облизать украшение на шлеме.

У Джози вспыхнули щеки, когда раздевалка взорвалась смехом в ее адрес, и пошлые реплики переключились с Мэтта на нее. Схватив ее за локоть, Мэтт вытащил Джози наружу.

— Я же говорил, чтобы ты не мешала мне перед игрой, — сказал он.

— Я знаю, но это очень важно…

— Вот что важно, — прервал ее Мэтт, показывая на каток.

— У меня все хорошо, — выпалила Джози.

— Отлично.

Она уставилась на него.

— Нет, Мэтт. Ты не понял… У меня все нормально. Ты был прав.

Поняв, что Джози пытается ему сказать, он взял ее за талию и оторвал от пола. Его нагрудник стал между ними рыцарскими доспехами, когда он ее целовал. Это навело Джози на мысль о рыцарях, отправляющихся на бой, о девушках, которых они покидали.

— Помни об этом, — сказал Мэтт и улыбнулся.

Стерлинг — небольшой городок. Здесь не продают наркотики на центральной улице и нет бедных кварталов. Уровень преступности практически равен нулю.

Именно поэтому люди до сих пор не могут оправиться от шока. Они спрашивают, как такое могло случиться здесь?

А как могло такое неслучиться здесь?

Для этого достаточно одного несчастного подростка с доступом к оружию.

И не обязательно ехать в большой город, чтобы найти того, кто подошел бы по этоим параметрам, (Нужно только раскрыть глаза. Очередной потенциальный претендент на эту роль сейчас, возможно, спит наверху или развалился перед вашим телевизором. Но вы просто проходите мимо и делаете вид, что здесь такого не произойдет. Говорите себе, что с вами такого не случится благодаря тому, где вы живете и кто вы есть.

Так ведь проще, правда?

О человеке многое можно сказать, если судить по его привычкам. Например, Джордан встречал кандидата в присяжные, который каждое утро готовил себе кофе, садился с чашкой возле компьютера и читал электронную версию «Нью-Йорк таймс» от начала до конца. Были и другие, которые никогда не заходили на сайты новостей, потому что их это расстраивало. Были и жители деревень, которые, имея телевизор, смотрели лишь шипящую трансляцию государственных телеканалов, потому что у них не было достаточно денег, чтобы протянуть кабель в их захолустье. А были еще и такие, которые покупали дорогие спутниковые антенны, чтобы смотреть японские мыльные оперы или «Час молитвы» в три часа ночи. Были те, кто смотрел CNN, и те, кто смотрел канал новостей FOX.

Шел шестой час индивидуального допроса кандидатов в присяжные, в процессе которого выбирались присяжные для суда над Питером Хьютоном. На это ушли долгие дни, проведенные в зале суда с Дианой Левен и судьей Вагнером перед креслом, куда один за другим садились потенциальные члены жюри присяжных и отвечали на вопросы прокурора и адвоката. Их целью было отобрать двенадцать людей плюс резерв, которых эти выстрелы лично не коснулись, присяжных, которые могли бы принимать участие в случае необходимости в длительном процессе, а не думать о своих домашних делах или о том, кто присмотрит за их маленькими детьми. Людей, которые не ловили каждое упоминание в новостях об этом судебном процессе в течение последних пяти месяцев — или, как Джордан про себя начал их любя называть, свалившихся с Луны.

Был август, и днем столбик термометра подбирался к отметке сорок. Как назло, в зале суда сломался кондиционер, а от судьи Вагнера, когда он потел, воняло нафталином и грязными носками.

Джордан уже снял пиджак и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки под галстуком. Даже Диана, хотя он втайне подозревал, что она — одна из степфордских роботов, [24] Фильм «Степфордские жены», где идеальные женщины оказались роботами. завернула волосы в узел и заколола карандашом.

— Ну, что там у нас? — спросил судья Вагнер.

— Присяжный номер шесть миллионов семьсот тридцать тысяч, — пробормотал Джордан.

— Присяжный номер восемьдесят восемь, — объявил пристав.

На этот раз это был мужчина в брюках цвета хаки и в рубашке с короткими рукавами. У него были редеющие волосы, мокасины и обручальное кольцо. Джордан отметил все это в своем блокноте.

Диана встала и представилась, а затем начала задавать свой список вопросов. Ответы должны были определить, есть ли причина отказаться от кандидатуры этого человека — например, если у него есть дети, которые погибли в Стерлинг Хай, значит, он не сможет сохранять объективность. Если же такой причины нет, Диана могла использовать одну из своих черных меток, чтобы отстранить этого присяжного. У нее и у Джордана было по пятнадцать шансов отклонить кандидатуру потенциального присяжного без видимых причин. Диана уже использовала один против низкорослого лысого тихого программиста, а Джордан отказался от бывшего служащего военно-морских сил.

— Чем вы занимаетесь, мистер Олстроп? — спросила Диана.

— Я архитектор.

— Вы женаты?

— В октябре будет двадцать лет.

— У вас есть дети?

— Двое, сыну четырнадцать лет и дочери девятнадцать.

— Они ходят в государственную школу?

— Сын, да. А дочь учится в колледже, в Принстоне, гордо ответил он.

— Вам что-то известно об этом деле?

Джордан знал, что положительный ответ не отменит его кандидатуру. Главное, верит он или нет тому, что говорят в прессе.

— Ну, только то, что я читал в газетах, — сказал Олстроп, и Джордан прикрыл глаза.

— Вы читаете одну и ту же газету каждый день?

— Раньше я читал «Юнион лидер», — сказал он, — но их статьи выводили меня из себя. Теперь я стараюсь читать хотя бы «Нью-Йорк таймс».

Джордан принял это к сведению. «Юнион лидер» была известна своей консервативностью, а «Нью-Йорк таймс» — либеральностью.

— А как насчет телевиденья? — спросила Диана. — у вас есть любимые телепередачи?