Джоди Пиколт - Девятнадцать минут

Диана пошуршала своими записями, а потом перевернула листы лицом вниз.

— У обвинения нет вопросов, Ваша честь, — сказала она. Судья Вагнер обратился к судебному приставу:

— Проводите мистера Хьютона на место. Объявляю перерыв на выходные.

Как только присяжные вышли, зал взорвался потоком вопросов. Репортеры бросились сквозь поток зрителей к ограждению в надежде перехватить Джордана и получить комментарий. Он схватил свой портфель и поспешил к боковой двери, через которую охрана выводила Питера.

— Погодите! — закричал он. Он подбежал к мужчинам, между которыми стоял Питер в наручниках. — Мне нужно поговорить со своим клиентом по поводу понедельника.

Охранники переглянулись, потом посмотрели на Джордана — Две минуты, — сказали они, но остались на месте. Если Джордан хочет поговорить с Питером, то ему предоставили единственную возможность сделать это.

Раскрасневшийся Питер смотрел на него невинным взглядом.

— Я хорошо справился?

Джордан замялся, подбирая слова.

— Ты сказал то, что собирался сказать?

— Да.

— Тогда ты действительно хорошо справился, — сказал Джордан.

Он стоял в коридоре и смотрел, как охранники уводят Питера. Перед тем как свернуть за угол, Питер поднял сцепленные в замок руки и помахал. Джордан кивнул, держа свои руки в карманах.

Он вышел из здания суда через черный ход, прошел мимо трех телевизионных фургонов, на крышах которых стояли огромные спутниковые антенны, словно гигантские белые птицы. В заднем стекле каждого из фургонов Джордан видел режиссеров, монтирующих материал для выпуска новостей. Его лицо было на всех мониторах.

Он обошел последний фургон и услышал сквозь открытое окно голос Питера:

— Игра еще не закончилась.

Джордан перебросил портфель через плечо и зашагал быстрее.

— Игра еще не закончилась, — сказал он.

Селена приготовила для Джордана то, что он называл «последней трапезой [29] Трапезa, меню которой составлено по заказу приговоренного к смертной казни, незадолго до приведения приговора в исполнение. ». Она готовила ему жареного гуся каждый раз накануне вынесения приговора. Уложив Сэма спать, она поставила перед Джорданом тарелку и села напротив.

— Я даже не знаю, что сказать, — призналась она. Джордан отодвинул еду.

— Я к этому еще не готов.

— Ты о чем?

— Я не могу позволить этому процессу закончиться вот так. — Милый, — заметила Селена, — после того, что было сегодня спасти твоего клиента не поможет даже отряд военных.

— Я не могу просто сдаться. Я говорил Питеру, что у него есть шанс. — Он поднял искаженное болью лицо и посмотрел на Селену. — Это я позволил ему давать показания в суде, хотя знал, что этого делать не стоит. Должен быть какой-нибудь выход… что-то, что я могу сказать, чтобы слова Питера не оказались последним, что услышат присяжные.

Селена вздохнула и взяла тарелку. Она забрала нож и вилку Джордана, отрезала себе кусочек мяса и обмакнула его в вишневый соус.

— Гусь очень вкусный, Джордан, — сказала она. — Ты не знаешь, от чего отказываешься.

— Список свидетелей, — пробормотал Джордан, вскочил И начал рыться в бумагах на другом конце обеденного стола. — Должен быть кто-то, кого я еще не вызывал, кто может нам помочь. — Он просмотрел список. — Кто такая Луиз Герман?

— Она была учительницей Питера в третьем классе, — ответила Селена с полным ртом.

— Какого черта она делает в этом списке?

— Она нам позвонила, — сказала Селена. — Она сказала, что если нам понадобятся ее показания, то она с удовольствием расскажет, каким хорошим мальчиком он был в третьем классе.

— Нет, это не сработает. Мне нужен кто-то не из такого далекого прошлого. — Он вздохнул. — Здесь больше никого нет… — Перевернув страницу, он увидел одно оставшееся имя. — Кроме Джози Корниер, — медленно проговорил Джордан.

Селена опустила вилку.

— Ты собираешься вызвать дочь Алекс?

— С каких это пор ты называешь судью Корниер «Алекс»?

— Девочка ничего не помнит.

— Ну, тогда меня ничего не спасет. Возможно, она уже что-нибудь вспомнила. Давай вызовем ее и посмотрим, что она расскажет.

Селена покопалась в бумагах, которые лежали на кухонном столе, на каминной полке, на детском стульчике для кормления.

— Вот ее показания, — сказала она, передавая бумагу Джордану.

В первой странице были письменные показания под присягой, которые принесла ему судья Корниер и где было указано, что он не будет вызывать Джози в суд, потому что она ничего не помнит. На второй — протокол последнего разговора детектива Дюшарма с Джози.

— Они дружат с детского сада.

— Дружили.

— Все равно. Диана уже подготовила почву — Питер был влюблен в Джози, он убил ее парня. И если мы сможем услышать от нее что-нибудь хорошее в его адрес — может быть, даже что она его простила, — это сможет изменить мнение присяжных.

Он встал.

— Я еду обратно в суд, — сказал он. — Мне нужно выписать повестку.

Когда в субботу утром в дверь позвонили, Джози все еще была в пижаме. Она спала что называется без задних ног, и это неудивительно, потому что не могла уснуть целую неделю. Ей снились дороги, по которым ездили только инвалидные кресла, кодовые замки без цифр, королевы красоты без лиц.

Она осталась одна в комнате свидетелей, а это значило, что все уже почти закончилось, что скоро она снова сможет спокойно дышать.

Джози открыла дверь и увидела высокую красивую женщину афроамериканку, которая была замужем за Джорданом МакАфи и, улыбаясь, протягивала ей лист бумаги.

— Я должна передать тебе вот это, Джози, — сказала она. — Твоя мама дома?

Джози посмотрела на сложенный лист голубого цвета. Может быть, это приглашение на что-то вроде вечеринки по поводу окончания суда? Это было бы интересно. Она крикнула через плечо, зовя маму. Появилась Алекс, а за ней следом и Патрик.

— О, — удивилась Селена.

Алекс невозмутимо скрестила руки на груди.

— Что происходит?

— Госпожа судья, мне очень неловко беспокоить вас в боту, но мой муж хотел бы знать, сможет ли Джози поговори с ним сегодня.

— Зачем?

— Потому что он вызывает Джози в суд в качестве свидетеля в понедельник.

Комната закружилась.

— В суд? — переспросила Джози.

Мама сделала шаг вперед, и по ее виду стало понятно, что она могла бы ударить собеседницу, если бы Патрик не обнял ее за талию и не удержал. Он выдернул лист голубой бумаги из руки Джози и пробежал глазами.

— Я не могу идти в суд, — пробормотала Джози. Мама покачала головой:

— У вас есть заверенные показания под присягой, где сказано, что Джози ничего не помнит…

— Я понимаю, что вы расстроены. Но Джордан в самом деле собирается вызвать Джози в понедельник, поэтому нам лучше прорепетировать, что она будет говорить, заранее, чем бросить ее на произвол судьбы. Так будет лучше для нас, и так будет лучше для Джози. — Селена помолчала. — Это можно сделать либо так, либо более неприятным способом.