Джоди Пиколт - Девятнадцать минут

— Питер!

Он обернулся и увидел Джози, которая хлопала ладонью по свободному сиденью рядом с собой. Ее темные волосы были собраны в хвостики. А еще на ней была юбка, хотя она терпеть не могла юбки.

— Я заняла для тебя место, — сказала Джози.

Он сел рядом, чувствуя себя уже намного лучше. Он ехал в автобусе. И сидел рядом с лучшим другом в мире.

— Классная коробочка для завтрака, — заметила Джози.

Он поднял коробку и показал ей, как, если коробку покачать, кажется, что Супермен двигается, и в этот момент через проход потянулась рука. Парень с руками гориллы и в повернутой назад козырьком бейсболке выхватил коробку из рук Питера.

— Эй, урод, — сказал он. — Хочешь посмотреть, как Супермен летает?

И прежде чем Питер понял, что собирается делать старший парень, тот открыл окно и вышвырнул коробочку. Питер встал, вертя головой в поисках запасного выхода в хвосте автобуса. От удара об асфальт коробка раскрылась. Яблоко покатилось, пересекая желтую полосу разметки, и исчезло под колесами проезжавшей машины.

— Сядь! — рявкнул водитель.

Питер опустился на свое место. Лицо было бледным, но уши горели. Он слышал, как тот парень и его друзья смеялись, так громко, что казалось, они смеются прямо в его голове. Тогда он почувствовал, как Джози взяла его за руку.

— У меня есть арахисовое масло, — прошептала она. — Мы поделимся.

Алекс сидела в комнате свиданий в тюрьме напротив своего нового клиента Линуса Фрума. Сегодня утром, в четыре часа, он весь в черном и с лыжной маской на голове, угрожая оружием, ограбил магазин на заправке в Ирвинге. Полиция прибыла, когда Линус успел скрыться, и нашла на полу мобильный телефон. Он позвонил, когда детектив уже сидел за своим столом.

— Чувак, — сказал звонивший. — Это мой мобильный. Ты его нашел?

Детектив ответил утвердительно и спросил, где тот его потерял.

— На заправке в Ирвинге. Я был там где-то час назад.

Детектив предложил встретиться на перекрестке шоссе 10 и 24а, пообещав принести телефон.

Стоит ли говорить, что Линус Фрум приехал и был арестован за ограбление.

Алекс смотрела на клиента, сидящего с другой стороны поцарапанного стола. Ее дочь сейчас ела печенье с соком, или слушала сказку, или рисовала, или что там еще делают в первый день в подготовительном классе. А она сидит здесь, в окружной тюрьме, в одной комнате с преступником, у которого не хватило ума не остаться в дураках.

— Здесь сказано, — сказала Алекс, внимательно просматривая полицейский отчет, — что имел место какой-то конфликт с детективом Хошольмом, когда вам зачитывали права.

Линус поднял глаза. Он был еще ребенком — всего девятнадцать — с прыщами и бровями, сросшимися на переносице.

— Он думал, что я тупой, как кусок дерьма.

— Он так вам сказал?

— Он спросил, умею ли я читать.

Все полицейские спрашивают. Они обязаны убедиться в том, что преступник понимает зачитываемый список прав задержанного.

— А вы, похоже, ответили что-то вроде: «Я че, козел, похож на идиота?»

Линус пожал плечами.

— А что я должен был говорить?

Алекс сжала пальцами переносицу. Ее работа государственного защитника состояла из череды моментов вроде этого: когда огромное количество времени и энергии тратится на того, кто через неделю, месяц, год опять будет сидеть за этим столом. А с другой стороны, что еще она умеет делать? Это тот мир, который она сама себе выбрала.

Запищал ее пейджер. Взглянув на номер, она выключила его. — Линус, я думаю, мы будем оформлять чистосердечное признание.

Она передала Линуса в руки дежурного и заглянула в кабинет секретаря, чтобы позвонить.

— Слава богу, — произнесла Алекс, когда на том конце ответили. — Ты спас меня, а то я уже собиралась выпрыгнуть из окна тюрьмы на втором этаже.

— Ты забыла, что там решетки, — ответил Уит Хобарт смеясь. — Я раньше думал, что их устанавливают не для того, чтобы арестованные не сбежали, а чтобы удержать их адвокатов от бегства, когда те поговорят со своими подзащитными.

Уит был начальником Алекс, с тех пор как она стала государственным защитником штата Нью Гемпшир, но девять месяцев назад он ушел на пенсию. Уит был не только легендой в своем деле, он стал ей отцом, которого у нее никогда не было, — таким, который, в отличие от ее собственного отца, умел хвалить, а не критиковать. Ее хотелось, чтобы Уит был сейчас здесь, а не в каком-то гольф-клубе на побережье. Он приглашал ее на обед и рассказывал истории, которые помогали ей понять, что у каждого государственного защитника бывают делай клиенты вроде Линуса. А потом он каким-то образом умудрялся оставить ее одну со счетом за обед и желанием встать и бороться дальше.

— Чем занимаетесь? — спросила Алекс. — Послеобеденный сон?

— Нет. Проклятый садовник разбудил меня своей газонокосилкой. Что я пропустил?

— Ничего особенного. Только наш офис без вас уже не тот. Недостает… определенной энергии.

— Энергии? Ал, ты там, еще не стала гадалкой с кристаллами? Алекс улыбнулась.

— Нет.

— Хорошо. Поэтому я тебе и звоню. У меня есть для тебя работа.

— У меня уже есть работа. И честно говоря, работы хватит на двоих.

— Три окружных суда поместили объявления в газете о вакансии. Ты должна обязательно подать заявку, Алекс.

— Стать судьей? — Она рассмеялась. — Уит, что вы там курите в последнее время?

— Ты была бы хорошей судьей, Алекс. Ты умеешь принимать решения. Ты уравновешенная. Ты не позволяешь своим чувствам мешать работе. Ты работала в защите, поэтому лучше понимаешь стороны. И ты всегда была блестящим адвокатом. — Он помолчал. — К тому же, не так часто в Нью Гемпшире губернатор-демократ, да еще женщина, выбирает судью.

— Спасибо за доверие, — сказала Алекс, — но я совершенно не гожусь для этого.

Она была уверена в этом еще и потому, что ее отец был судьей высшего суда. Алекс помнила, как каталась на его вращающемся кресле, считала канцелярские скрепки, водила ногтем большого пальца по зеленой фетровой поверхности его идеально чистого пресс-папье, пытаясь выцарапать решетку. Как поднимала трубку и разговаривала с гудком. Она притворялась. А потом неизбежно входил отец и бранил ее за то, что она тронула карандаш, или папку, или — Боже сохрани — его самого.

На ее поясе опять завибрировал пейджер.

— Послушайте, мне сейчас нужно поехать в суд. Может, мы пообедаем на следующей неделе?

— У судей нормированный рабочий день, — добавил Уит. — В котором часу Джози возвращается из школы?

— Уит…

— Подумай об этом, — сказал он и повесил трубку.

— Питер, — вздохнула мама, — ну как так получилось, что ты опять ее потерял?

Она обошла отца, который наливал себе кофе, и начала рыться в навесном шкафчике в поисках коричневого бумажного пакета для завтрака.