Сергей Борич - За кулисами Apple, iЛИ Тайная жизнь Стива Джобса

В воскресенье снова звонит Айгер и говорит, что совет директоров «Disney» на следующей неделе собирается на заседание. Этот Айгер мне, скажем так, никогда не нравился. Свою карьеру он начинал диктором на телевидении, объявлявшим сводки погоды, и это сразу заметно. Иначе как без бумажки говорить не может. Стоит только завести с ним разговор, и сразу выясняется, что за душой у него ничего нет. Неплохой в целом парень, но нет в нем ни страсти, ни воображения. И все же нам пришлось стать партнерами по бизнесу, потому что он в припадке умопомрачения предложил за мою компанию семь с половиной миллиардов долларов. Я знал, что работать с ним — все равно что голой задницей на гвоздях сидеть, но от таких предложений не отказываются. Цена была слишком высока. Эта сделка вывела меня в число самых крупных акционеров «Disney» и обеспечила место в совете ее директоров. И вот теперь придется тащиться в Лос-Анджелес, который я ненавижу, и слушать бесконечную трепотню этих киношников.

— Туго будет? — спрашиваю я его.

— Если у вас есть бронежилет, — говорит он, — то я бы вам посоветовал захватить его с собой.

Остаток воскресного дня я провожу, отвечая на звонки людей, которые меня ненавидят. Им это, похоже, доставляет удовольствие. Билл Гейтс говорит, что пришлет мне книгу о том, как выживать в тюрьме, Майкл Айснер, который все еще не может мне простить, что я выпер его из компании «Disney» делает вид, что ему ничего не известно, и звонит якобы просто так, чтобы поздороваться. «Я тут отдыхаю в Хэмптоне, — говорит он, — и решаю кроссворд, так вот решил обратиться к вам за помощью. Буддийское понятие из пяти букв, начинается на „к“. Корма? Курма? Нет, это какое-то индийское кушанье. А, вспомнил: карма . Правильно? Это такая штука, что если вы плохо обошлись с кем-то, то она воздаст вам по заслугам. Я не ошибаюсь? Спасибо. Искренне рад вашим успехам».

Но хуже всего то, что звонит Эл Гор и заявляет, что хотел бы выйти из состава совета директоров «Apple».

— Дело не в том, что я боюсь за свою репутацию, — говорит он. — Я искренне считаю «Apple» потрясающей компанией. Но вы же знаете, у меня столько дел в последнее время. Тут и глобальное потепление, и все остальное, а я еще подумываю о том, чтобы принять участие в выборах 2008 года. Это тоже потребует немало времени. Я просто слишком занят. Действительно занят. Будем считать, что договорились?

Я звоню на мобильник Тому Боудитчу. Оказывается, он сейчас у нас в городе и остановился в «Гарден Корте». Он приезжает ко мне домой и мы звоним Элу Гору. Том говорит Элу, что тот не имеет права уходить и если он еще хоть раз заикнется об этом, то Том похитит и кастрирует его.

— Мы все в одной лодке, — говорит Том. — Вы не имеете права убегать и бросать нас, как вы бросили Клинтона, когда тот попал в беду.

— Я не бросал Клинтона, — возражает Эл.

— Не надо нам сказок рассказывать. Открестились от него, как от чумного.

Том с самого начала был против включения Гора в совет директоров. Он утверждал, что Эл, во-первых, идиот, а во-вторых, повсюду сеет раскол и разногласия. Но я полагал, что иметь бывшего вице-президента в правлении — это очень круто. Кроме того, он возглавил крестовый поход против глобального потепления климата, и это придаст нашей компании более прогрессивный имидж.

— Билл Клинтон обманул американский народ, — оправдывается Гор. — Он всех нас разочаровал.

— Парень всего лишь дал кому-то в рот, только-то и делов. А вы с воплями побежали прятаться, как нецелованная девица.

— Этот его поступок стоил мне проигранных выборов. Он разрушил мою карьеру.

— Это ваши проблемы, — говорит Том, — но вы должны знать, что просто так спрыгнуть с корабля мы вам не дадим. Вы останетесь и будете выполнять свои обязанности. Вы должны защищать компанию. Господи, да ведь именно из-за вас мы оказались в такой передряге.

— Простите?

— Вы что, не знаете, откуда у этой истории ноги растут? Дело вовсе не в засранце прокуроре из Сан-Франциско. Я тут поговорил с людьми. Все нити тянутся из Вашингтона. Команда Буша вас ненавидит. Они считают, что могут запятнать вас этим скандалом и похоронить ваши планы насчет выборов 2008 года. А мы просто заодно с вами попали под перекрестный огонь.

— Это самая странная версия из всех, какие мне только приходилось слышать.

— Странно то, что вы втянули нас в это дерьмо, а теперь пытаетесь удрать, когда брызги полетели. Вы входите в состав совета директоров этой компании и никуда не уйдете. Поняли?

Эл недовольным тоном лепечет что-то бессвязное и заявляет, что так с ним в жизни никто не разговаривал, даже Хиллари.

— Вы остаетесь в правлении, — говорит Том.

— Ну, ладно.

— Я хочу услышать это от вас. Скажите это вслух.

Эл глубоко вздыхает и говорит:

— Я остаюсь в совете директоров.

— Хорошо. И не вздумайте надуть нас.

Том вешает трубку. Весь остаток дня он проводит у меня дома, брызгая на меня слюной и изводя упреками, что я оказался таким глупцом.

После всего этого в понедельник утром я выхожу к публике со своей главной речью. Я стою на сцене в торговом центре Сан-Франциско, и обстановка воссоздает в памяти фильм Лени Рифеншталь «Триумф воли». [15] Хвалебный документальный фильм о Гитлере, снятый немецким кинорежиссером Л.Рифеншталь в 1930-е годы. — Прим. перев . За моей спиной на стене гигантская буква «X», на двадцатиметровых экранах сменяются изображения, а пять тысяч людей с остекленевшими глазами ловят каждое мое слово и готовы по моему приказу выйти на улицу, чтобы убивать. Обычно в такие минуты я чувствую себя царем мира, но сегодня все просто валится из рук.

Отчасти это объясняется тем, что репетиции были проведены некачественно. Прежде всего, возникли проблемы с моей бородой. Моя стилистка Аннализа решила попробовать новую краску, но седины в ней оказалось на три процента больше, чем нужно, и вид у меня стал слишком серым. Вторая проблема возникла с водолазкой. Фабрику нашего постоянного поставщика смыло цунами. Мой консультант по одежде Катарина занялась поисками замены, но никак не могла найти материал подходящего качества. Я перепробовал кучу самых разных водолазок, но так и нашел нужного фасона и расцветки. Пусть даже никто в аудитории и не заметил бы разницы, но я то сам знаю, и это выбивает меня из седла.

Еще одна проблема касалась выбора места для репетиций. Мы разбомбили одно из наших зданий фирмы и построили внутри точную копию конференц-зала в торговом центре, а затем наняли на целый месяц пять тысяч человек, которые должны были изображать аудиторию (мы давали им нембутал, чтобы создать блеск в глазах и видимость обожающего взгляда, а когда им нужно было изображать бурную овацию, направляли на них свет прожекторов). Но что-то все равно было не так. Я постоянно говорил нашему главному продюсеру Саймону: «Обстановка в зале неправильная. Здесь слишком много мест». Он настаивал, что зал построен точно по чертежам торгового центра. Когда же мы послали одного из наших вице-президентов в Сан-Франциско для проверки, то оказалось, что они удалили два сиденья в предпоследнем ряду. Нам пришлось сделать то же самое, но это был уже последний день репетиций.