Александр Ермак - Команда, которую создал я

Я долго прорабатывал различные пути обхода Щукиной «на кривой козе». Но никакого «мягкого» варианта придумать не мог. Для того чтобы развиваться в «Лидер Интернешнл», мне не оставалось ничего другого, кроме как сместить Щукину. И, значит, пойти на прямой конфликт с Карекой. Что ж, я готов к нему. Стал в агентстве силой, и теперь слово Кареки уже не все может решить. Ну, а если проиграю, то отойду на заранее подготовленные позиции в «Ньюми».

Итак, готовимся к войне. Прежде всего посмотрим досье нашего врага. На каждого более-менее заметного человека в агентстве у меня набралось уже именно досье. Я собирал различные документы: служебные записки, счета, договоры и прочее, прямо или косвенно фиксирующее промахи или ошибки разных людей. Это могло пригодиться в каких-то конфликтах. Предпочитая плохой мир хорошей войне, я еще никогда не использовал эти сведения. Но теперь пора. В деле с Щукиной все сгодится.

«Щ»… Щукина… Материалов довольно-таки много. В отделах Щукиной – бардак. Она не уделяет достаточно времени организации работы, рассчитывает на помощь Кареки, мол, так сойдет. Проходит иногда со строгим лицом по своим комнатам. Цепляется к кому-нибудь:

– Что б завтра же все переделал. О’кЭй?

Без нормального управления ее люди расслабляются. Мои сотрудники жалуются и устно, и письменно:

– Опять нас отдел исполнения заказов продинамил. Пришлось перед клиентом отвечать…

Вот она, записка: «По вине отдела исполнения заказов реклама опубликована меньшим форматом…».

Мальцев время от времени взрывался:

– Куда Щукина смотрит и каким местом думает?

Очень хотелось сказать ему, каким именно, но я молчал. Наблюдал и ждал. Анализировал. Заведующая отделом исполнения заказов Аверина посетовала мне:

– Да, мы уже действительно не справляемся с потоком рекламы, который от вас идет. Говорю об этом Щукиной. А она, вместо того, чтобы разобраться, помочь, только отмахивается: «Лучше работайте, о’кЭй?»…

Против Щукиной настроены уже и многие коллеги, и сами ее подчиненные. И недовольство свое они по разным каналам доносят не только до Кареки, но и до Шишкина, и до Протасова. Революционная ситуация назрела. Низы не хотят Щукину, верхи не могут ее убрать. Самое время мне возглавить путч, задвинуть Щукину себе за спину. И хорошо бы, чтобы именно она заварила скандальеро, выступила в роли зачинщика, разжигателя. А я бы оказался потерпевшей стороной. И весь гнев начальства обрушится тогда прежде всего на нее.

Да, можно было начинать боевые действия. Но Щукина по-прежнему избегала прямых конфликтов со мной. Что ж, я начал ее мелко провоцировать. Полагал, что рано или поздно женские эмоции возобладают над разумом. Капля мысли камень сердца быстро точит. Теперь в присутствии подчиненных Щукиной я говорю ей:

– Лариса, опять твоя служба не то объявление разместила в газете. Мой клиент просто в ярости…

– Лариса, посмотри – вот, мои подчиненные записку служебную написали. Из-за твоих людей потеряли всю прибыль с заказа…

– Лариса, твои люди перепутали дату размещения заказа. Я начальству пока не сообщал, думаю, ты сама разберешься…

– Ларис, ты разобралась по заказу, о котором я говорил?

– Лариса, ты изменила схему размещения?

Я надоедал ей, я досаждал ей. Изо дня в день. И она сломалась: написала служебную записку Кареке о незначительном промахе одного из моих людей. Боголюбов вызвал меня:

– Тут записка от Щукиной. Разберись, что там у тебя творится.

– Обязательно разберусь, – вежливо ответил я. Выйдя же из кабинета Кареки, рубанул рукой:

– Ага! Понеслась п… да по кочкам!

До эпизода с запиской я еще побаивался того, что в арсенале Щукиной есть нечто, чего не знаю, чего следует опасаться. Но теперь, когда Карека передал мне скандальный документик, понял, что все – это ее предел. Она перестала развиваться в работе и перестала бороться в агентстве сама. Все дальнейшие поступки Щукиной легко просчитываются, и ее уже можно не особенно бояться. Она предсказуема и, значит, достаточно беззащитна.

Да, Щукина, безусловно, умнее всех в своей службе. Она могла бы поспорить с моим Мальцевым, справиться с Гусаровым или, может быть, с Лавочкиным и Зайковским. Но дело в том, что у нас есть еще неплохие головы Юрзинова, Андрюшина, Шушкевич, всех других сотрудников, к тому же объединенные с моей, весьма поднаторевшей в агентских интригах.

Итак, Щукина объявила нам войну. Я был уверен, что, не смотря на помощь Кареки, она обречена. И потому подготавливаемая битва для меня не более, чем показательными учениями для подрастающих кадров. Они должны знать, как вести бюрократические войны, как побеждать в них.

Вечером собрал в «Баре» руководителей своих подразделений. Объявил:

– Плохой мир лучше хорошей войны. Но уж если война, так война. Сегодня вопрос стоит именно так: или Щукина, или мы. Начинаем операцию «Цунами». Мы должны смыть бюрократическим потоком цепляющуюся за Кареку Щукину. Смыть ее одну или их обоих… Фиксируйте абсолютно каждую задержку, неточность, ошибку в действиях сотрудников Щукиной или ее самой. Пишите мне служебные записки по каждому крупному случаю отдельно и по совокупности мелких еженедельно…

Записки полились потоком. Благо, придумывать ничего не надо было. Служба Щукиной по-прежнему работала плохо, и придраться к чему-либо было проще простого.

«С.Мамонтову от Юрзинова:

Прошу обратить внимание на несогласованное с клиентом изменение графика размещения заказа отделом исполнения заказов…»

«С.Мамонтову от Зайковского:

Прошу воздействовать на сотрудников отдела исполнения заказов, предоставивших неверную информацию по ценам по семи газетам из пятнадцати. В результате пришлось производить доплату за счет агентства…»

«С.Мамонтову от Тарасовой:

По вине отдела исполнения заказов не вышла в срок реклама клиента…»

«С.Мамонтову от Осокиной:

По вине службы Щукиной, не предоставившей вовремя необходимую информацию, сорвана подготовка квартального отчета…»

«С.Мамонтову от Мальцева:

Прошу разобраться с действиями отдела исполнения заказов. Это подразделение фактически подрывает работу моего отдела. Приведу лишь несколько случаев за последнюю неделю…»

Я отсылал эти записки дальше со своей визой.

«Генеральному директору Шишкину,

Первому заместителю Боголюбову.

Прошу оказать помощь службе Щукиной в исправлении ситуации…»

«Генеральному директору Шишкину,

первому заместителю Боголюбову

Прошу разобраться…»

«Генеральному директору Шишкину,

первому заместителю Боголюбову

Прошу обратить внимание…»

Я намеренно отсылал копию Шишкину. И чтобы Карека не зажал записки. И чтобы генеральный директор был в курсе происходящего. И чтобы в нем накапливались негативные эмоции по отношению к Щукиной.