Стивен Келман - Пиджин-инглиш

Мистер Кенни:

— На старт!

Становимся в стойку. Одно колено подогнуть, руки вытянуть перед собой. Торжественная минута. Все притихли. Понимают.

Мистер Кенни:

— Внимание!

Поза та же, что и при команде «На старт», только чуть приподнимаешься и знаешь, что вот-вот сорвешься с места. Напряжение растет. Готовность номер один. Кто-то пукает. Все смеются.

Мистер Кенни:

— Марш!

Свисток. Забег начался. Линкольн Гарвуд сразу падает. Очень похоже на правду. Катается по земле и держится за ногу. И кричит.

Бегу во весь дух.

Мы с Бреттом Шоукроссом впереди всех. Моя дорожка четвертая, у Бретта — шестая. Не знаю, какая из них счастливая. Они недалеко друг от друга. Жмем на всю катушку. На Бретте «Найки», на мне мои скромные «Диадоры», но я впереди. Смотрю прямо перед собой. Больше всего на свете хочу победить.

Кайл Барнс не выдерживает, задыхается и валится на землю. Все прочие далеко позади.

Все стихает. Хоть я и знаю, что несусь быстро, но мне кажется, что двигаюсь как под водой. А ведь я даже не бегу, а прямо-таки спасаюсь бегством. За мною гонятся. Поймают — разорвут на мелкие кусочки. Быстрее! Еще быстрее! Ты обязан выиграть, иначе все будет кончено!

Последний поворот. Не могу больше, сейчас свалюсь. Чтобы остаться на своей дорожке, снижаю скорость. На финишной прямой опять разгоняюсь и вдруг теряю дыхание. Перед глазами все плывет. Вспоминаю про духа, что живет в моих кроссовках, и обращаюсь к нему с молитвой.

Я (про себя):

— О дух, дай мне свою кровь! Дай мне свою быстроту! Не дай мне умереть!

Финиш близко, я уже вижу линию. Поппи ждет меня, хлопает в ладоши. Ощущаю прилив энергии. Дух входит в мои легкие, ноги поднимаются выше, руки работают быстрее. Я — Усэйн Болт [18] Выдающийся ямайский спринтер, трехкратный олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира. Обладатель мировых рекордов в беге на 100 (9,58 с, Берлин, 2009) и 200 метров (19,19 с, Берлин, 2009), а также в эстафете 4 по 100 метров в составе сборной Ямайки (З’ЦО с, Пекин, 2008). , я — Супермен.

Я — живой, и никому меня не догнать. Делаю глубокий выдох и всем телом тянусь к финишной линии. В меня врезается Бретт Шоукросс, и мы оба падаем. Закрываю глаза в ожидании свистка.

Мистер Кенни:

— Первое место — Опоку! Шоукросс — второй!

Я выиграл! Даже не верится. Крикнул бы «Да!», но дыхания нет. Лежу на спине. Надо мной вертится небо и гоняются друг за другом облака. Голова зудит. Наваливается дремота. Хочется глядеть на небо. Хочется повторить забег сначала.

Бретт Шоукросс:

— Ну ты крут. Классно бегаешь.

Чувствую, как на лице у меня появляется широченная улыбка, будто сам Господь нарисовал ее тонкой щекотной кисточкой. Приятно подташнивает. Я самый быстрый в седьмом классе. Это официальный результат. Папе бы сообщить, жду не дождусь. Поднимаюсь на ноги. Всем не терпится пожать мне руку, даже Бретту Шоукроссу и мистеру Кенни. Поппи обнимает меня. Ну, я прямо король. Все мною восхищаются, и никто не поджидает у ворот, знают, что, пока заклинание действует, меня нельзя трогать. Если бы каждый день был таким!

Тете Соне на корабле придется прятаться. Найдут — выбросят за борт акулам. Порядок таков: сперва тебе нанесут раны, чтобы акулы учуяли кровь, а потом швырнут в море, где тебя и сожрут. За добычу между акулами будет драка. От тебя останутся одни косточки и кровавое пятно на воде.

Мама:

— Зачем тебе ехать неизвестно куда? Живи здесь, пока не найдешь что-то конкретное.

Тетя Соня:

— И чтобы вокруг вертелся Джулиус, который уже всех достал? Ты с ним больше не связывайся. Хватит с тебя и того, что есть.

Мама:

— Слишком поздно. Не надо было брать у него деньги.

Тетя Соня:

— Лучше бы я тебе про него не говорила.

Мама:

— А как бы иначе я здесь устроилась? Авиабилеты на деревьях не растут. Сидела бы дома и складывала денежку в жестянку: десять песев [19] Национальная валюта Ганы — седи, равный 100 песевам (1 долл. США приблизительно равен 2220 седи). сюда, пятьдесят — туда. Я сделала свой выбор, никто меня не заставлял. Ради себя, ради детей. Как только расплачусь с долгами, им ничто не будет угрожать. Они добьются куда большего, чем я могла бы им обеспечить. Я тут, под рукой, позволь тебе помочь. Скажи мне, что тебе нужно.

Тетя Соня:

— Твоя плита. Прежняя «я» опять разрастается.

Мама:

— Самое время. Я соскучилась по прежней тебе.

Тетя Соня медленно и печально потерла пальцы. Вот сейчас черная блестящая шкурка отвалится и покажутся новые старые узоры. Если сцинк [20] Наиболее обширное семейство ящериц, включающее около 130 родов и более 1500 видов. потеряет хвост, у него вырастет новый. Я прочел это в своей книжке про рептилий. Везет же ящерицам.

Мама:

— Ты не можешь все время находиться в бегах.

Тетя Соня:

— В бегах — нет, но я могу начать все сначала. Я заплатила лишние пятьдесят долларов, чтобы попасть на судно, где рулевой в курсе, какая разница между рыбаками и береговым патрулем. Боже тебя сохрани узнать, как пахнет ливийская тюрьма. Мне эта вонь до сих пор снится. Черт, нога чешется как сумасшедшая. Дай мне карандаш.

Нога у тети Сони по колено в гипсе. Мне кажется, это Мастер Уговоров поработал, а Лидия считает, что Джулиус прокатился по ноге на машине. Кто окажется прав, получит сто очков. Тетя Соня помалкивает на этот счет, сказала только, что сама виновата, вовремя не отошла в сторону. Она разрешила мне нарисовать на гипсе картинку, я старался изобразить тебя на счастье, а вышло что-то вроде гуся. Извини!

Тетя Соня:

— Все равно он меня не отпустит, слишком много я знаю. Надо еще прикинуть, какие у меня блага по жизни, вот вроде приличных обезболивающих. «Перкоцета» [21] Он же «оксикодон» — наркотическое средство, полу синтетический опиоид. я глотаю столько, будто это «М&М», такое впечатление, что снова попала в Штаты. Это здорово. Могу я получить эти штуки обратно, доктор? Спасибо!

Пришлось вернуть ей костыли. Меня от них так и так мутило. Я открыл тете Соне дверь и проверил, не притаились ли в коридоре враги. Берег был чист.

Тетя Соня:

— Видели, что сделали с вашей дверью?

Она взглядом показала нам, куда смотреть. В дереве были процарапаны большие буквы:

ТРУП

Палочки вышли тонкие и глубокие. Понятное дело, ножом писали, не ручкой. В животе у меня похолодело.

Тетя Соня:

— Кто это сделал?

Я:

— Джанки какой-нибудь. Их тут миллионы шляются.

Я провел пальцем по буквам, как бы стараясь разобраться. Хотя уже знал, кто это написал и для кого. Джордан вечно пускает в ход свой боевой нож, пишет всякую гадость, чтобы показать серьезность намерений и устрашить врага. И еще разбрасывает всюду кожуру от бананов. Я-то ем бананы с кожурой, а Джордан — нет. А что страшного в шкурке, да и в самом Джордане?