Ромен Гари - Головы Стефани (Прямой рейс к Аллаху)
- Название:Головы Стефани (Прямой рейс к Аллаху)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Симпозиум
- Год:2010
- Город:СПб
- ISBN:978-5-89091-431-6
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ромен Гари - Головы Стефани (Прямой рейс к Аллаху) краткое содержание
«Прямой рейс к Аллаху» Рене Девиля и «Головы Стефани» Шатана Богата — кто эти люди и что общего между этими книгами? Под такими названиями и псевдонимами в США и во Франции был издан один и тот же роман великого мистификатора, знаменитого французского писателя Ромена Гари.
«Прямой рейс к Аллаху», несомненно, навеянный очередным обострением ситуации в Персидском заливе, можно было бы назвать «сатирико-политическим триллером»: терроризм и шпионаж, торговля оружием и нефтяной бизнес, невидимая борьба сверхдержав за сферы влияния, восточная экзотика в плохом и хорошем смысле — для главной героини, нью-йоркской фотомодели Стефани, все это только фон для фотосессии. Но лишь поначалу…
На русском языке роман публикуется впервые.
Головы Стефани (Прямой рейс к Аллаху) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В «роллс-ройсе» работал кондиционер, и контраст между жарой снаружи и прохладой внутри успокаивал нервы; настроение у всех было доброжелательное. Бобо храпел, Массимо крайне внимательно изучал журнал мужской моды, без конца возвращаясь к собственной фотографии, на которой он рекламировал брюки дорогой марки. Дорога заняла вовсе не три часа, как говорил Али Рахман, а четыре. Стефани однако не жалела о своем решении. Цвет гор менялся, переходя от охры к зеленому и от черного к серому, водопады и пропасти напоминали индийскую роспись по шелку, на которой отшельники идут к тайной пещере, где взорам их явится Будда. Встречались караваны верблюдов — казалось, что они, как и все караваны, нагружены золотом и пряностями, — и белые всадники в развевающихся одеждах, как будто только что выстиранных служанками Навсикаи… [25] Навсикая — в греческой мифологии дочь царя феаков Алкиноя и Ареты. Афина является Навсикае во сне под видом ее подруги и побуждает девушку отправиться со служанками на берег моря, чтобы выстирать там белье. Девичий крик пробуждает Одиссея, выброшенного накануне бурей на остров феаков. Навсикая выслушивает его просьбу о помощи и объясняет, как достигнуть дворца Алкиноя и добиться от феаков помощи в возвращении домой.
Пустыня возникла внезапно, суровая и чистая, как ислам и райские клинки, о которых говорит пророк. Здесь были барханы мягкого женственного цвета и рыжеватые барханы, на которых, казалось, вот-вот появится лев; стада пальм склоняли длинные жирафьи шеи под тяжестью зеленых фиников, над невидимой добычей кружили ястребы. Наконец, когда «роллс-ройс» взобрался на последнюю окаменевшую волну того, что двести тысяч лет тому назад было потоком лавы, они увидели оазис Сиди-Барани и — среди сочной сверкающей зелени — дворец, тут же заставивший их вспомнить о Тадж-Махале, с его куполом и белыми башнями. Вокруг росли королевские манговые деревья — кроны их поднимались до самой крыши. Они пересекли сад, где на ветках восседало множество павлинов, горлиц и серых обезьянок — их хватило бы, чтобы успокоить персидских и индийских миниатюристов относительно вечности их излюбленного сюжета… Династия Рахманов была иранского происхождения, но это место напоминало одновременно и Индию, и Аравию, и Джайпур, и Исфахан. Погружение в зелень после суровой сухости скал и песков стало для Стефани одним из лучших воспоминаний о Хаддане. Как если бы поэмы Хафиза и Омара Хайяма воплотились в жизнь прямо у нее на глазах.
Юный принц сбежал по ступенькам лестницы и приветствовал Стефани с ребяческим восторгом. Он взял гостью за руку, как будто боялся ее потерять: судя по всему, он много мечтал и знал, насколько хрупкими бывают мечты. На секунду Стефани показалось, что сейчас он начнет показывать ей свои игрушки. Что, впрочем, Али Рахман и сделал: он отвел ее в зверинец, где жили львы, подарок императора Эфиопии его отцу, и стояли клетки с экзотическими птицами: каждый взлет их был взрывом красок. С ними соседствовали песчаные лисы и летучие обезьяны — уши у них были больше черных мордочек, взгляд был удивительным, страстным и жадным, как у влюбленных женщин. Привезенные из Японии золотые карпы сладострастно взмахивали плавниками среди актиний, без которых, уверил ее принц, они не могут обходиться — умирают от горя, стоит их разлучить с этими подругами…
— Надеюсь, что власти позаботятся о моих животных, — сказал Али. — Так как очень скоро мне придется покинуть дворец. Правительственным декретом он отдан народу. Это совершенно правильно. Здесь устроят музей. Я теперь такой же гражданин, как и все. Трудящиеся будут приезжать сюда на отдых… Добро пожаловать. Я порекомендовал организовать на будущий год музыкальный фестиваль…
— Это позор, — пробурчал Бобо. — Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь разделался с «народом» раз и навсегда. Хватит уже. Народ… Народ — это тяжелая работа, пот, слезы… Просто отвратительно. Карл Маркс сказал, что есть «природная несовместимость между народом и красотой».
— Он никогда не говорил ничего подобного, — проворчала Стефани.
— А ты, красавица, страдаешь пуританством и интегризмом, что означает, что для тебя народ — это тело Господне. Ты падаешь перед ним на колени, ты его почитаешь, ты возжигаешь ему свечи. Народ стал Иисусом Христом, он последний крик этой моды, моды на Иисуса и пасхального агнца, на тело Господне и почитание Святого Креста в форме серпа и молота. Я жду, что со дня на день увижу религиозную церемонию, во время которой профсоюзные вожди придут мыть ноги рабочему… Она уже у нас на носу, если так можно выразиться… Где вы планируете жить, принц? В Швейцарии? Как правило, «бывшие» всегда выбирают Швейцарию.
Али Рахман улыбнулся.
— Вовсе нет. Я, возможно, поеду в Англию и буду там изучать новые методы ирригации пустыни, но я, конечно же, вернусь сюда, чтобы служить своей стране как обыкновенное частное лицо. Я, знаете ли, всем сердцем разделяю новые идеи. Я за демократию…
Стефани взглянула на него с жалостью. Бедняжка. Он так отчаянно старается не отставать от жизни… Но если судить по серьезности, вернее, по печали в его красивом взоре, не все идет так уж гладко. Чувствуется, что под английским блейзером продолжает жить принц древних империй…
Он показал им дворец. Несмотря на атмосферу выставленного на продажу дома, и на «тронный зал», где трон, викторианское кресло из красного плюша, неумолимо напоминал об английских ягодицах и Артиллери-мэншенз, [26] Дорогой жилой комплекс в центре Лондона.
искусство Омейядов [27] Арабская династия (661–750).
проявлялось то здесь, то там в красоте мозаик, гармоничных пропорциях, коврах, а главное, в том необыкновенном архитектурном чутье, позволявшем повсюду отыскивать прохладу и тень, которое эти сыны пустыни донесли до Гранады. Во дворце было слишком много подушек, а стулья и кресла выглядели неуместным вторжением в образ жизни, веками не знавший им применения. Повсюду стояли очень красивые сундуки, хранившие, наверное, настоящие сокровища, по стенам вились восхитительные по изяществу и цвету мозаичные надписи, а в мебели, привезенной с Запада, чувствовался кричащий дурной вкус выскочки. Но от чего у Стефани перехватило дух и что наполнило ее одновременно и восторгом и страхом, так это оружейный зал.
Через него, казалось, прошли все воины на земле — и навсегда оставили в нем свой след. Здесь были великолепные доспехи — некоторые из них относились к эпохе Крестовых походов, — а стены были увешаны холодным оружием всех времен: саблями, кинжалами, копьями; вне всяких сомнений, это была самая полная частная коллекция орудий, которые со дней основания веры служили для того, чтобы кромсать тела и резать глотки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: