Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2007)

Вампиры. Потусторонние существа, ожившие мертвецы, выходящие по ночам из могил и сосущие кровь живых людей, чудовища, рожденные преисподней. Таково если не общепринятое, то наиболее распространенное представление людей о вампирах.

В романе Пелевина образ вампира представлен в свете нового мышления. Вампиры — не вымысел, они действительно существуют. Более того, существует даже великая вампирская держава — Empire V. Однако Empire V, держава вампиров, — это не империя зла. Расхожие представления ложны. Вампиры — вовсе не те злобные монстры, какими их изображают; скорее это — вершина пищевой пирамиды.

Более того, их государство, Empire V, — первая разумная цивилизация Земли. Цивилизация, которая избрала свой собственный, духовный или экологический, путь развития и поэтому не создала материальной культуры. Судьба ее была трагична. 65 миллионов лет назад на Землю упал астероид, и разразилась первая в истории глобальная катастрофа. Огромные волны-цунами, пронесшиеся по суше, смыли все живое. Мать-прародительница всех вампиров, Великая Мышь сумела пережить этот удар, поднявшись в воздух. Почти все живые существа вымерли, да и сама Великая Мышь оказалась на грани гибели. Но расе вампиров удалось выжить. Они выделили из себя свою суть — язык (см.), или мозг вампира. Язык стал селиться в черепе других существ, приспособленных к новым условиям жизни, и входить с ними в симбиоз. Одно время языки-вампиры жили в телах крупных хищников, однако полмиллиона лет назад в их мире началась “революция духа”: на смену мясному животноводству пришло молочное. Вампиры решили создать себе “дойное животное”, и царь природы, человек, возник в результате множества генетических экспериментов, последний из которых был проведен сто восемьдесят тысяч лет назад в Африке.

Вампиры больше не пьют человеческую кровь, а если и делают это, то исключительно в научно-познавательных целях (так называемая дегустация). Напиток современных вампиров — не кровь, а баблос (см.), а их совместное существование с людьми — не эксплуатация, а симбиоз или даже союз. Конечно, стороны этого странного союза находятся в неравноправном положении. Но что делать — такова природа вещей. Двадцать процентов людей выпивают восемьдесят процентов пива, несколько процентов населения контролируют девяносто процентов мировых богатств. На вершине же этой финансово-пищевой пирамиды находятся “люди в черном” — победители, которые получают все.

Означает ли это, что писатель реабилитирует вампиров? И зачем он вообще это делает? Что же, попробуем дать свое объяснение. Произведения Пелевина — беллетризированные размышления о смысле жизни, которые следует воспринимать в духе постмодернистского канона “двойного прочтения”.

Символом поиска истины мог бы стать столь любимый Пелевиным образ оборотня. Личина, которую он принимает, никогда не является его истинной сущностью, за ней неизбежно последует новое перевоплощение — очередная ступенька лестницы, ведущей к заоблачным высотам вавилонского зиккурата.

На страницах “Empire V” мы не встретим ни инфернального Дракулу, ни благородного охотника на вампиров Ван Хельсинга. Это не означает, что битва добра и зла, света и тьмы не интересна писателю. Просто жанр, в котором он работает, — не экшн, а квест. Все, что нужно Пелевину, — это новая метафора, из которой он творит новую виртуальную вселенную.

В мире царствует зло, а раз так, то почему бы не предположить, что им правят создания тьмы, вампиры? Но если вампиры воплощают силу и власть, это означает, что их существование должно иметь разумные причины. Человеческое мышление не может примириться с идеей абсолютного зла — что бы ни говорили по этому поводу ученые, называющие зло силами хаоса или “принципом энтропии”. Средневековые еретики, которых сжигала церковь, утверждали, что миром правит не Бог, а дьявол. Еретики-писатели сделали попытку проверить эту гипотезу на прочность (вспомним “Мастера и Маргариту” Булгакова). И удивительное дело: под их пером силы тьмы превращались в орудия добра. Упыри из народных легенд принадлежали миру зла; “Empire V” Пелевина стала частью нравственной идеи, средством, с помощью которого мировой дух пытается познать сам себя.

Гера. Красавица вампирша, главная героиня романа. Вампиры носят имена богов, вампирши соответственно — имена богинь. В древнегреческой мифологии Гера — первая леди Олимпа, жена верховного бога Зевса. В финале романа новая Гера становится первой леди Empire V, новым воплощением богини Иштар, сменив на этом посту отжившую свой век “Борисовну”. Точнее, становится сменной головой верховной владычицы — потому что, по традиции, восходя на трон, она лишается туловища. Вспомним политкорректное английское выражение: “У королевы Англии нет ног”. У императрицы Empire V отсутствуют не только ноги, но и торс. Что называется, положение обязывает.

Гламур и дискурс. Две главных вампирических науки, которые так переплетены между собой, что о них не стоит говорить раздельно. Все, что человек говорит, — это дискурс. А то, как он при этом выглядит, — это гламур. Дискурс — это сублимация гламура. Дискурс — это секс, которого не хватает, выраженный через деньги, которых нет. Гламур и дискурс соотносятся как инь и ян. Гламур — это дискурс тела. Дискурс — это гламур духа.

Гламур имеет два главных аспекта. Один — это жгучий, невероятно мучительный стыд за нищее убожество своего быта и телесное безобразие. Второй — мстительное злорадство при виде нищеты и убожества, которые не удалось скрыть другому человеку. И гламур, и дискурс погружают своих потребителей в убожество, идиотизм и нищету. В этом переживании позора и убожества проходит вся человеческая жизнь. Дискурс — нечто вроде колючей проволоки, отделяющей территорию, на которую нельзя попасть, от территории, с которой нельзя уйти. Территория, с которой нельзя уйти, — это гламур! Гламур всегда окружен или дискурсом, или пустотой, и бежать человеку некуда. В пустоте ему нечего делать, а сквозь дискурс не продраться. Остается одно — топтать гламур. Цель идеологии гламура и дискурса — поставить человеческое мышление в жесткие рамки и скрыть от человека его истинное место в симфонии людей и вампиров.

Некоторые из этих идей достаточно спорны. Вампиры и люди, так же как мужчины и женщины, — существа разной породы, поэтому им трудно понять друг друга. Гламур для людей — это не только форма садомазохизма, но и средство самоутверждения. Гламур — верховное или, если угодно, глобальное божество, каждый из адептов которого живет в собственном локальном и замкнутом мирке, на чью волну настроены все его чувства и эмоции. Глупая Эллочка-людоедка из “Двенадцати стульев” Ильфа и Петрова, одна из первых литературных жертв гламура, вступила в виртуальную войну не на жизнь, а на смерть с американской миллионершей Вандербильдт. Психология Эллочки нетипична для рядового потребителя гламура. Чувства обычного человека больнее ранят не мифические миллиарды Абрамовича или драгоценности Пэрис Хилтон, а уколы повседневной жизни. Гламур — это не унижение, а скорее очищение. Простой человек испытывает сложные эмоции, разглядывая миражи из гламурных журналов, — но точно такие же чувства испытывают и его более удачливые соплеменники. Богатство Абрамовича — ответ надменному соседу или самодуру боссу, заложившему дачу в престижном пригороде и купившему дорогой автомобиль. Отсель, из гламурной Ниццы и Куршевеля, мы будем грозить ему яхтами, дворцами и футбольными клубами, которых никогда не будет ни у нас, ни у него. Сияющие высоты гламурного Олимпа погружают в окутанную предрассветным туманом болотную трясину равенства всех, кто оказался за его пределами, — а таких подавляющее большинство!