Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 8 2008)

16 июля 2007

Тригорское

* *

*

Господи, Господи, что я хочу,

кроме того, что имею?

Да ничегошеньки!..

Чем оплачу

чудную эту затею?

Жизнью моею зовется она.

Радости больше, чем боли…

Савкина горка народу полна.

Модной становится, что ли?..

Господи, Господи!.. Знаю свой грех,

видел знаменья, помехи,

но озаботился из неумех

выйти хотя бы в умехи.

Всех лицедеев тщеславье слепит,

видно, такая порода…

Сороть за новою жертвой следит.

Мало ей прошлого года?..

Не оторваться от этой земли!..

Радость не слышит печали.

Господи!.. Если я слышен, внемли!

Горку бы не затоптали…

23 июля 2007

Савкина горка

* *

*

О, парк мой, чуть cправа, вблизи от меня,

я чувствую, право, что ты мне — родня,

с замшелым прудом, и скамейкой,

и вечно звучащей жалейкой.

Деревья приблизились ствол за стволом,

и кроны сошлись у меня над столом.

О, парк мой, пощада и кара,

собрат и поющая пара…

Под звуки жалейки кружится весь дом.

Себя самого понимаю с трудом.

Но сам не хочу пониманья

и все оставляю старанья...

Скажи мне, чуть справа, как правой рукой,

не ты ли корявой выводишь строкой

слова, убежденья и страсти?..

И ты отвечаешь: “Отчасти…”

Но я-то уверен, что все это — ты,

спасенье от пустоши и нищеты,

отрада, охрана, оправа,

мой парк, зазвучавший чуть справа!..

8 марта 2007

Цветков Алексей Петрович — поэт, прозаик, журналист. Родился в 1947 году на Украине. Учил­ся в МГУ, был одним из основателей поэтичес­кой группы “Московское время”. Эмигрировал в США в 1974 году, защитил дис­сер­тацию в Ми­чиган­ском уни­вер­ситете. Выпустил несколько стихотворных сборников, а также книги эссеистики и прозы за рубежом и в России. Живет в США.

“Новый мир” публикует перевод финальной сцены последнего, пятого акта.

Объяснять, зачем нужен еще один перевод “Гамлета” и вообще Шекспира, бессмысленно, но это бессмысленное занятие такого рода, что его не избежать, поэтому я попробую коротко изложить здесь несколько вполне очевидных соображений. Прежде всего, переводить Шекспира нужно потому, что по-русски его не существует. Существуют лишь переводы: мой, предыдущие и, как я очень надеюсь, последующие. Ни один из них не дает точного представления об оригинале и никогда не даст по той простой причине, что соответствий Шекспиру ни в каком из известных мне языков я не знаю — по широте взгляда, диапазону словаря и мощи таланта; а если бы таковые были в неизвестных, мы бы о них давно услышали. Излагать квантовую теорию без формул тоже нельзя, но все новые люди предпринимают все новые попытки, к нашей вящей пользе, и в конечном счете-— им спасибо. У кого-то выходит лучше, у кого-то хуже, но всегда есть надежда, что обойдешь прежнего лидера хотя бы на метр, — спасибо и на этом.

Переводов “Гамлета” на русский существует множество, разбирать их здесь нет никакой возможности. Коротко остановлюсь на самых известных. Перевод Лозинского, один из самых точных по смыслу и “эквилинеарности” (соблюдению счета строк), страдает временами насилием над языком и неуклюжими конструкциями, то есть нужный компромисс между точностью и художественностью не всегда достигается. Перевод Пастернака я бы, выразившись с предельной осторожностью, назвал недобросовестным. Для такой работы требуется знание языка оригинала, в каком-то смысле превосходящее то среднее, каким располагает образованный носитель этого языка. Ничего подобного мне в Пастернаке заподозрить не удается. Другой, очень важный для меня упрек: отсутствие в его переводе того, что я бы назвал “священным ужасом”, — ощущения разницы в масштабах между собой и объектом перевода. Гордыня в подобных случаях создает непреодолимое препятствие.

И еще одна исключительно важная деталь. Все предыдущие переводчики

оставляют у читателя впечатление, что они переводят некий общеизвестный оригинал. Между тем оригинала “Гамлета” не существует. Есть три разные версии, довольно трудно совместимые, и различные более или менее авторитетные из них компиляции. Основы этой текстологии переводчик просто обязан знать. Мой перевод выполнен, с парой мелких отступлений, по одной из достаточно авторитетных — версии Шекспировской Фолджеровской библиотеки в столице США под редакцией Барбары Моуэт и Пола Верстлайна.

Я бы сравнил переводы Шекспира с восхождением на Эверест с одной существенной разницей. Любое из предыдущих восхождений не отменяет нужды в последующих. Но на Эверест все-таки взошли, а Шекспир — из тех вершин, которые нам никогда не взять. Но мы будем стараться. Если мне удалось взойти чуть выше, моя функция выполнена, и единственное, что мне доставит еще большую радость,-— это чужая победа надо мной.

Алексей Цветков

Акт пятый. Сцена вторая

Входят Гамлет и Горацио.

Гамлет

Ну вот и все. Теперь могу продолжить —

Ты не забыл, о чем я говорил?

Горацио

Я помню все, милорд!

Гамлет

Я там лежал, а в сердце шла война

И сон гнала из глаз. Я был мрачней

Мятежника в оковах. Торопливо —

Порой и опрометчивость права,

И торопливость не во вред, коль скоро

Хиреют наши планы — в этом есть

Урок, неведомое божество

Нам правит замыслы...

Горацио

Наверняка.

Гамлет

Я вышел из каюты,

Закутавшись в свой плащ, впотьмах нашел,

Где эти двое спали, и пошарил

У них в имуществе, затем вернулся

Опять к себе, где, позабыв манеры

От страха, вскрыл врученный им пакет

С инструкциями. Там лежал приказ —

О, подлость королевская, Горацио, —

Со ссылками на тысячу причин

Равно с английской стороны и с датской,

С ушатом грязи в сторону мою —

Мол, тотчас по прочтении, не медля,

Не потрудившись заострить топор,

Отсечь мне голову.

Горацио

Не может быть!

Гамлет

Да вот оно, посмотришь на досуге.

(Вручает ему письмо.)

Ну, хочешь знать, что я затем предпринял?

Горацио

Прошу, скажите.

Гамлет

Итак, в их гнусный невод угодив —

Они уж вон куда зашли, пока я

Мозгами пораскидывал, — я сел,

Придумал новый текст и написал.

Я раньше думал, этот почерк вязью