Тимофей Ермолаев - Рассказы

— Доброе утро, сэр, — прогудел он. — Позвольте поздравить вас с пополнением вашего семейства. Ваша жена благополучно родила вашего четвертого ребенка. Как думаете назвать сына?

— Александр Четвертый, — ответил Блутхарт.

Верховный Медик исчез, и только сейчас Генералиссимус вспомнил, что предыдущего ребенка он назвал Александром Вторым. Да, точно, его первенец была девочка, и он нарек ее Атеной. Следовательно, в нумерации детей мужского пола появилась погрешность.

— На Луне завершилась постройка военного космолета первого класса «Штернфауст», — продолжал нудно бубнить секретарь.

— Глобальная карта, — приказал Блутхарт.

На экране развернулось схематическое изображение Солнечной системы, планеты жутко медленно, но неукротимо и математически правильно двигались вокруг желтого карлика со спектральным классом G2. Пальцы быстро застучали по клавиатуре, увеличивая масштаб особенно активных регионов. Наконец, внимание Блутхарта привлекла маленькая точка, приближающаяся к Плутону.

— Космический корабль регистрационный номер 74! — Блутхарт наклонился к микрофону. — Приказ: сменить курс и следовать к Юпитеру.

Ответа не было, но Блутхарт был спокоен. Он знал, что его приказ корабль получит только через пять часов.

На экране опять возник Блауберг.

— Сэр, на Церере полковник Нико снова объявил суверенитет…

Блутхарт молниеносно нашел нужный район, неподалеку от этой строптивой маленькой планеты с черепашьей скоростью покорял пространство супертяжелый боевой корабль «Зигфрид».

— Количество жителей на Церере?

— Три миллиона двести тысяч, — бесстрастно ответил секретарь.

Блутхарт немедленно приказал «Зигфриду» отклониться от курса и бомбардировать Цереру термоядерными бомбами общей мощностью двести гигатонн. Он хорошо осознавал жестокость этого поступка, но это должно было научить других, как не повиноваться Александру фон Блутхарту Великому. А этих других было очень много.

Через двадцать минут «Зигфрид» был на нужной дистанции от Цереры. Спокойно заработали его смертельные установки. Когда было все кончено, Блутхарт спросил:

— Количество жителей на Церере?

— Ноль, — ответил секретарь. — Малая планета Церера уничтожена. Боевой корабль «Зигфрид» возобновил выполнение предыдущего приказа.

На лице Александра фон Блутхарта появилась счастливая улыбка. Это была улыбка бога, всемогущего надчеловеческого существа, каким он, в сущности, и был.

— На сегодня хватит, Блауберг.

— До свидания, сэр.

Экран погас, но Блутхарт все еще сидел перед ним. Улыбка небожителя неуловимо таяла, исчезала. Наконец он встал, потянулся и вышел из комнаты, заперев дверь на кодовый замок.

Прямо за дверью на обшарпанной стене висело разбитое зеркало. Согнав с него огромного таракана, Блутхарт посмотрел на свое впалое лицо, неравномерно заросшее густой щетиной, на черные мешки под глазами, гнилые шатающиеся зубы. Поковыряв грязным пальцем с обломанными ногтями во рту, Блутхарт сплюнул, надел на голову дырявую шляпу и вышел на улицу.

Грязные голые ребятишки, у которых не было ни родителей, ни одежды, ни забот, вскочили с грязного песка и побежали к нему.

— Придурок Харди! — дразнили они его. — Харди-придурок!

Александр фон Блутхарт неожиданно осознал, что на самом деле является Алексом Харди, и от этого из его глаз покатились скудные слезы. Проявление чужой слабости еще больше обрадовало детей, а один из них, наиболее дерзкий, сбил с него шляпу на землю. Харди рассвирепел, схватил камень и швырнул ним в обидчика; тот упал, пораженный в голову, и больше уже не вставал. Дети разбежались.

— Эй, Харди! — к нему приближался широкоплечий мужчина по имени Юджин, он перешагнул через труп ребенка, положил свою сильную руку на плечо Харди и прямолинейно спросил:

— Харди, правда ли то, что ты нашел компьютер и теперь играешь на нем с утра до вечера и от этого у тебя крыша поехала?

Харди не торопился отвечать.

— Хороший комбинезон, Юджин, — он осторожно потрогал плотную ткань. — Дай пожрать, а?

— Сэр, у нас новый приказ с Земли: направляться к Юпитеру!

— Выполнять приказ.

— Но, сэр…

— Лейтенант, приказы даются для того, чтобы их выполнять, а не обсуждать. Выполняйте!

— Есть, сэр!

11.11.1997

Целых два часа я прилежно изучал дело под номером 10905, ибо правосудие не имело права совершить ошибку, а в моем лице объединялись функции судьи, адвоката, прокурора, присяжных и палача. Слушание дела было назначено ровно на полдень, и именно в это время дверь в мой кабинет открылась, и двое ребят в ярко-белых униформах ввели подсудимого. Он был невысокого роста, с неправдоподобно честными глазами, а его дочерна загоревшая кожа свидетельствовала о том, что он воспользовался услугами нашей компании.

— Мистер Роб Андерсон, меня зовут Эрл, — вежливо представился я. Мы остались наедине.

— Паршивый пробирочник! — услышать это от него я не ожидал и поэтому отделался служебной фразой:

— Мистер Роб Андерсон, сожалею, но вам придется забыть на время о ваших расовых предрассудках, пока не будет установлена степень вашей вины и ваше наказание.

Вызывающе развалившись в кресле, он нагло усмехнулся, но все-таки смолчал. Я заглянул в служебные бумаги.

— Седьмого августа этого года, то есть три дня назад, вы приобрели у нашей компании индивидуальное хронопутешествие в прошлое…

— Это был рай! — восхищенно воскликнул он, внезапно оживившись. — Я был в раю, пока ваши мордовороты не вытащили меня оттуда силой!

— Это была вынужденная мера, Роб. Вы ничего не смогли дать этим людям, жившим тридцать тысяч лет назад, а все ваши поступки можно определить как преступные и порочные.

— Не может быть, Эрл! — он был по-настоящему изумлен. — Вы что-то напутали в своей конторе.

Я позволил себе улыбнуться.

— Давайте вместе разберем последствия вашего хронопутешествия. В первый же день вашего пребывания там вы встретили племя…

— Да, — протянул он. — Это было совсем небольшое племя, человек сто. Хотя меня и предупреждали о возможной агрессивности, они были на редкость дружелюбны. Хотя женщины у них, честно сказать, немного страшноваты…

— Так вот, о женщинах. До вашего прибытия их купание в речке воспринималось мужчинами как вполне обыденное явление, даже не заслуживающее их внимания. Как только там появились вы, мужчины стали прятаться в кустах и украдкой подсматривать за голыми соплеменницами, лелея в своих не слишком развитых разумах самые грязные мысли…

Учитывая мое происхождение, я сделал ударение на слове «грязные». Роб Андерсон растерянно почесал подбородок, он явно не понимал, чего же плохого он тут сделал.