Латифа Aз-Зайят - Открытая дверь

Перед уходом в школу Лейла хотела было заглянуть к брату, но мать посмотрела на нее красными от слез глазами и шепотом, будто по секрету, сообщила, что Махмуд спит. Этот шепот и заплаканный вид матери не на шутку встревожили Лейлу.

— Что-нибудь серьезное, мама?

— Пуля… Пуля попала в бедро, — прошептала мать, уставившись застывшим взором куда-то в одну точку, будто увидела там дуло пистолета, из которого вылетела эта пуля.

— А я и не знала, — тоже переходя на шепот, сказала Лейла.

— Как ты любишь преувеличивать, — вмешался в разговор отец, появившись в дверях с намыленной щекой. — Пуля не попала, а только задела. Ведь доктор сказал, что рана пустяковая, это и раной назвать нельзя, просто царапина.

Мать сделала протестующий жест рукой, словно отмахиваясь от его слов. При этом у нее было такое выражение лица, будто ей известно что-то такое, о чем никто даже и не догадывается.

Лейла недоуменно пожала плечами и направилась к двери. На пороге она остановилась в ожидании, пока спустится ее кузина Джамиля, которая жила в этом же доме на седьмом этаже. Прежде чем Джамиля успела нажать кнопку звонка, Лейла, заслышав ее шаги, вышла навстречу и, стараясь не шуметь, осторожно закрыла за собой дверь.

— Что у вас случилось, Лейла? — спросила Джамиля.

— Ничего особенного.

— Нет, правда, что произошло?

Лейла промолчала. Только когда они уже вышли на улицу, она произнесла:

— Ну и денек вчера был!

— А что такое?

— Разве Ассам ничего тебе не рассказал?

— А что он должен был рассказать? — насторожилась Джамиля.

— О Махмуде… — тихо проговорила она.

Джамиля остановилась, не в силах скрыть волнение.

— А что с Махмудом?

— Пуля… Пуля попала ему в бедро, — прошептала Лейла с таким же таинственным видом, с каким ей недавно сообщила об этом мать.

Джамиля даже сумку на землю уронила.

— Пуля? А кто в него стрелял?

Лейла, смерив Джамилю взглядом, потянула ее за собой.

— Кто стрелял? — передразнила ее Лейла. — Англичане… Кто же еще! Они стреляли в него, потому что он патриот. Настоящий герой!

— Но когда это произошло?

— Вечно ты, Джамиля, узнаешь все последняя!.. Стреляли вчера во время демонстрации на площади Исмаилия.

— А доктор был? Что он сказал? Рана серьезная?

Лейла хотела сказать Джамиле то, что слышала от отца.

Но прочитав в ее глазах страх за брата и, как ей показалось, восхищение, девочка, не зная сама почему, ответила уклончиво:

— А что может доктор сказать? Пуля попала в бедро…

Известие о ранении брата Лейлы распространилось по школе с быстротой молнии. «Рана… Пуля… Демонстрация… Герой…» Эти слова не сходили у всех с уст. Лейла оказалась в центре внимания. Ею интересовались все, даже старшеклассницы останавливали, задавали вопросы, пытались заговорить. Фантазия Лейлы разыгрывалась все больше, она едва успевала отвечать на вопросы.

— А как зовут твоего брата?

— Махмуд Сулейман…

— А сколько ему лет?

— Семнадцать…

— А когда его ранили, почему он сразу не попал в больницу?

— Чтобы его тут же арестовали?

— За что? Разве он сделал что-нибудь плохое?

— Нет. Он только хотел отомстить англичанам, которые стреляли в безоружных людей. И за это его самого ранили. Он так много потерял крови. Товарищ уговаривал его вернуться домой. Но Махмуд отказался. Его привели домой, когда уже стемнело. Не мог же Махмуд с такой раной показаться днем на улице. Только уже потом к нему позвали врача…

К концу занятий Махмуд сделался легендарным героем. О нем говорила вся школа. Оказывается, это он поджег английскую машину. Это он первый подкрался к укрытиям англичан. Да и вообще все подвиги вчерашнего дня совершил он, именно он, Махмуд, брат ученицы первого класса Лейлы…

В этот день Лейла впервые пожалела, что занятия окончились так быстро. У дверей ее остановила Инаят. Лейла зарделась. Ведь каждая девочка в ее классе считала за честь поговорить с красавицей Инаят.

Делая вид, что она занята исключительно своим черным кожаным поясом, который старалась затянуть потуже, чтобы подчеркнуть свою тонкую талию, и не глядя на Лейлу, Инаят спросила:

— Лейла, а какой он, твой брат Махмуд?

Лейла смутилась еще больше.

— Какой он из себя? — повторила Инаят, носком туфли чертя на земле какие-то знаки. — Брюнет или блондин? Высокий или низкого роста?

— Блондин… И не очень высокий. Среднего роста.

— Это хорошо! — засмеялась Инаят, тряхнув головкой и откидывая назад красивые вьющиеся волосы.

Оправившись наконец от смущения, Лейла улыбнулась и с гордостью произнесла:

— Он как само солнце!

И в подтверждение своих слов достала из медальона, висевшего у нее на груди, маленькую карточку Махмуда.

— Ничего не скажешь, красивый парень! — согласилась Инаят, внимательно разглядывая фотографию.

— А я вот возьму и передам Махмуду твои слова. Скажу, что ты назвала его красивым! — лукаво посмотрела на нее Лейла.

— А разве Махмуд знает меня?

— Тебя знают все мальчишки школы Хедива Исмаила. Они называют тебя королевой красоты.

Инаят, не скрывая удовольствия, засмеялась.

— Смотри, Лейла, — потрепала она девочку по щеке, — а то я и рассердиться могу!

— Я все равно передам твои слова Махмуду! — уже на ходу крикнула Лейла и побежала домой.

— Махмуд! — закричала Лейла, ворвавшись в комнату брата, и тут же замолчала.

Махмуд, как ей показалось, спал, повернувшись лицом к стене. Можно было подумать, что он лежит так, не меняя положения, со вчерашнего дня. На краю постели у его ног сидел Ассам и нервно теребил рукой подбородок. Рядом, с лимоном в руке, стояла мать.

— Сыночек, ты бы встал. Покушал чего-нибудь, — умоляюще произнесла она.

Махмуд не шевелился. Казалось, он не слышал ее слов. Не дождавшись ответа, мать тихонько положила лимон на тумбочку, склонилась над Махмудом и приложила руку к его лбу.

— Сыночек милый! Ну, скажи, что у тебя болит?

— Ничего, — не поворачиваясь, ответил Махмуд.

— Не знаю даже, что и подумать… — обратилась мать к Ассаму. — Со вчерашнего дня лежит и молчит.

— Ну чего вы подняли всю эту шумиху? — подскочил Махмуд. — К чему эта возня? Я же сказал — ничего не произошло. Простая царапина. Сущий пустяк!..

Каждое слово он выкрикивал так громко, что голос его то и дело срывался. Казалось, он вложил в свои слова последние силы. Замолкнув, Махмуд упал на спину. Большие с зелеными огоньками глаза лихорадочно блестели на бледном лице. На лбу выступили крупные капли пота. Мать испуганно посмотрела на него и молча направилась к двери.

— Мама, — слабым голосом позвал ее Махмуд.

Он жестом попросил ее подойти поближе, Затем притянул ее голову к себе и тихо сказал:

— Ты видела, мама, как режут цыпленка? Первые секунды он дергается под ножом. Потом, будто смирившись со своей участью, успокаивается, готовый уже ко всему. А когда начинает капать кровь, он, словно спохватившись, дергается еще несколько раз и стихает навсегда… — Лицо Махмуда стало серым. — Вот так и гибли вчера люди. Как цыплята! — прерывающимся голосом воскликнул он, стукнув кулаком по тумбочке, и разрыдался.