Сол Стейн - Курорт

Ничего не помогало. Счет, мысли, планы не позволяли забыть о насущной физиологической надобности, гласе мочевого пузыря. Он уже смирился с тем, что придется сдаться, когда услышал приближающиеся шаги, шебуршание у дверцы его шкафчика, и через мгновение она распахнулась.

— Привет.

Генри вгляделся в лицо Клита, совсем молодого человека, можно сказать, юноши. «Привет», как будто ничего не произошло.

— Ровно четыре часа, — продолжил тот. — Кажется дольше, не так ли?

Генри осторожно шагнул вперед, опасаясь, что потеряет сознание от боли, если выпрямится. Но ему это удалось. Ничего, Маргарет помассирует спину, и все пройдет.

— Где моя жена?

— На ленче.

Клит повел его к выходу.

— Кто сейчас следит за ней?

— Не смешите меня, мистер Браун. Неужели вы думаете, что она убежит, когда вы под замком? Кроме того, я заметил, что ей нравится здешняя еда.

— Все эти крики. Это не магнитофонная запись?

Клит рассмеялся.

— Ну и воображение у вас, мистер Браун. Магнитофонная запись! А как, по-вашему, мы смогли записать этот запах?

— Мне надо в туалет.

— Мы идем в ваш номер. Если вам невтерпеж, можете облегчиться прямо здесь, — он указал на ближайшую стену.

Генри удивленно взглянул на него.

— Никто не видит, — Клит ухмыльнулся. — Кроме меня.

Генри подошел к стене, расстегнул молнию. И, наконец, испытал безмерное облегчение. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он смог застегнуть штаны.

— Эй, хотите я вам кое-что покажу, — Клит достал свой член. — Видите, вам, евреям, не удалось ввести в этой стране поголовное обрезание. [13] В Соединенных Штатах обрезание делается не из религиозных, но из медицинских соображений. Установлено, что необрезанная крайняя плоть может способствовать развитию некоторых опасных заболеваний. Мой отец необрезанный, и я тоже.

Генри менее всего хотелось обсуждать с Клитом целесообразность обрезания.

— Могу я увидеться с моей женой?

— После ванны. Я приготовил вам сюрприз.

В номере Клит указал Генри на небольшое вихревое устройство, установленное на стенке ванны.

— Включите горячую воду.

Когда ванна наполнилась на три четверти, Генри разделся и под пристальным взглядом Клита осторожно ступил в воду. Только бы не поскользнуться, думал он. За четыре часа он разочаровался в своем теле. Он занимался спортом, следил за здоровьем, но попал в экстремальную ситуацию и теперь чувствовал себя совершенно разбитым.

Клит уже хотел вставить вилку в розетку под зеркалом, когда Генри остановил его криком: «Подождите!»

— Что такое?

— Меня убьет током.

— Не болтайте ерунды, — Клит вставил вилку. — Зачем мне это нужно?

У приборчика забурлила вода. Генри опустился в ванну, над поверхностью осталась только его голова. Спинные мышцы горели огнем.

— Несколько минут, и вы почувствуете себя другим человеком, — продолжал Клит. — Горячая вода оказывает магическое действие. Практически все, кого вы видели в ресторане, провели в шкафчике не меньше часа и знают, что такое мышечная боль. Тот, кто умеет себя вести, не попадает туда повторно. Понятно?

Генри надел чистое белье и рубашку. Почему Клит пристально разглядывал меня, пока я одевался, думал он. Может, он гомосексуалист? Непохоже. Или давал мне понять, что я для него не более, чем вещь?

— Теперь я могу присоединиться к моей жене?

— С одним условием.

— Я слушаю.

— Ну почему так печально. Я не потребую от вас невозможного. Просто я хочу, чтобы вы не рассказывали ей о шкафчиках. Если она в чем-то провинится, наш метод наказания должен оказаться для нее сюрпризом.

Я обязан предупредить ее, думал Генри. Нет, Клит хочет, чтобы я предупредил ее. Это будет новое нарушение. Она сможет стоять в полный рост. Ей будет легче.

— Договорились? — спросил Клит.

Генри кивнул. На сегодня, да. Потому что уже вечером они попытаются вырваться отсюда.

Увидев вошедшего в зал Генри, Маргарет поднялась из-за столика, чтобы пойти ему навстречу, но официантка что-то ей шепнула, и она опустилась на стул.

— Как ты? — спросила она, но в ее глазах стоял другой вопрос: «Что они с тобой делали?»

Генри искоса взглянул на Клита, севшего рядом с Маргарет.

— Нормально, — коротко ответил он, надеясь, что его тон удержит жену от дальнейших расспросов в присутствии их тюремщика.

Маргарет уже поела. Генри принесли тушеную рыбу с овощами. Съел он самую малость. И со словами: «Нет аппетита», — откинулся на спинку стула.

— Так посидите, пока я доем, — улыбнулся Клит.

— Я могу поспать после ленча? — спросил Генри какое-то время спустя.

— Да, конечно, — кивнул Клит. — Никаких проблем. А почему бы вам не прилечь вдвоем?

С чего он это предлагает, подумал Генри, чтобы наблюдать за нами по монитору?

Клит поковырял зубочисткой в передних зубах.

— Скажу вам откровенно, мы не запрещаем еврейским парам заниматься сексом у себя в номере, но вам делать этого не следует. Понятно?

— Нет, — ответила Маргарет.

— Вы не еврейка, не так ли?

Лицо Маргарет превратилось в каменную маску.

— Я ничего не имею против вас лично, — продолжил Клит. — Просто мистер Клиффорд убежден, что половые сношения между евреями и не евреями недопустимы. Такова его генетическая теория.

— Мы уже вышли из детородного возраста, — заметила Маргарет.

— Это точно, — кивнул Клит. — Но ваши дети полукровки?

Маргарет не ответила.

— И какая половина у них еврейская? — улыбнулся Клит.

Но они его уже не слушали. И ему это не понравилось.

Маргарет волновало странное выражение глаз Генри. Что они с ним сделали? Наклонившись через стол, она накрыла его руку своей.

— Как трогательно, — голос Клита сочился сарказмом. — Так вы меня поняли?

Идиот, подумала Маргарет.

Как только Клит закрыл за ними дверь, Генри увлек Маргарет в ванную.

— Где ты был? — спросила она.

Генри быстро пустил холодную воду.

— Мне не велено говорить тебе.

— Что значит — не велено?

— Это было ужасно.

— У тебя что-нибудь болит?

Генри кивнул.

— Что?

От такого, чисто профессионального вопроса Генри даже рассмеялся.

— Все.

— Хочешь, чтобы я сделала тебе массаж?

Он покачал головой. Только не перед телекамерой.

— Я не знаю, сколько у нас будет времени. В ресторане нам надо найти способ избавиться от Клита на три-четыре минуты. Нам обоим придется отпроситься в туалет.

Маргарет кивнула.

— Выйдя из зала, мы зайдем в женскую комнату. Окно в ней скрыто кустами. Я проверял. Кусты тянутся до самого леса. Дорога находится с другой стороны, но, спускаясь по склону, мы обойдем «Клиффхэвен» и выйдем на нее. Забудь обо всем, кроме того, что нам надо выбраться отсюда. Мне кажется, я знаю, как заблокировать дверь туалета, чтобы никто не смог открыть ее из коридора. Им потребуется время, чтобы выломать ее, а мы будем уже далеко.