Мухаммед Юсуф Аль-Куайид - Происшествие на хуторе аль-Миниси

— Хозяину — первый кусок.

Они никогда не обращаются ни к своему депутату — члену Национального собрания, ни к старосте деревни. Все это обязанности хаджи. Говорят, у него знакомства и в маркязе [7] Маркяз — районный центр. , и в губернаторстве, и в полицейском управлении. На хуторе все совершается с его ведома, даже браки.

— С твоего дозволения, отец хаджи. Благословен тот, кто соединил двоих в законном союзе.

И не освещенный законом грех в зарослях кукурузы, и разводы, и даже убийства — все происходит с ведома хаджи Хабатуллы.

Когда он покидает хутор (что случается редко), все дела откладываются до его возвращения. Он непременно возвращается к вечеру — не любит ночевать в чужом месте.

За всю историю хутора не было случая, чтобы происходящее там стало известно кому-нибудь постороннему. Ни один хуторянин не бывал ни у старосты деревни, ни у начальника караула в качестве жалобщика, ответчика или свидетеля. Все споры из-за земли, воды, даже семейные ссоры решает хаджи. Мужчины хутора и окрестных деревень здороваются с ним, как и полагается, по-мужски. Но женщины… Едва завидев хаджи; каждая скидывает с ног расшитые цветами шибшиб [8] Шибшиб — туфли без задников. оборачивает руку краешком покрывала и, осторожно обхватив громадную лапу хаджи, целует ее. Он, правда, выдергивает руку, говоря:

— Упаси Аллах, дочка.

Никто не припомнит, чтобы хаджи выставлял свою кандидатуру на каких-нибудь выборах, но известно, что отец его, старый хаджи аль-Миниси, баллотировался в Национальное собрание. Еще вспоминают, что, когда в деревне ад-Дахрийя был убит Хаджи Мансур Абуль Лейл, закадычный друг хаджи Хабатуллы, хаджи очень горевал. Молчание его, когда он узнал о случившемся, было страшнее любых проявлений скорби.

— Все мы принадлежим Аллаху и к нему возвращаемся.

Долгое время хаджи Хабатулла ходил мрачный и бледный, предаваясь воспоминаниям. А ведь никто из жителей хутора не видал, чтобы хаджи Мансур Абуль Лейл навещал хаджи Хабатуллу на хуторе.

Хутор хаджи Хабатуллы аль-Миниси занимает сто девяносто федданов [9] Феддан — единица площади, равная 0, 24 га. самых плодородных в округе земель. Хаджи владеет им совместно с братом, крупным чиновником в Каире, — никому точно не известно, какой пост он занимает: помощника министра, генерального директора или маамура [10] Маамур — высокая чиновничья должность. , но все уверены, что пост очень высокий, — а также с двумя сестрами, вышедшими замуж за богатых людей и живущими где-то далеко.

Хутор — это обычно значительная земельная собственность. Частное владение, где трудятся наемные рабочие. Система хуторов существует не так давно — с 1913 года. На сегодняшний день насчитывается около пятнадцати тысяч хуторов. Размеры каждого и число жителей зависят от размеров земельной площади. Некоторые уже превратились в настоящие деревни. Большинство хуторов в административном отношении связано с деревнями, из которых они выделились.

Если владелец хутора сам ведет хозяйство, то крестьяне работают у него как поденщики, либо как арендаторы. В любом случае они так или иначе связаны с землей и остаются на ней независимо от смены владельца. Часто можно услышать, как в своих разговорах хуторяне высчитывают годы и даты важных событий по хозяевам, сменявшим один другого.

Дом хаджи Хабатуллы аль-Миниси, когда-то серый, ныне выкрашен в белый цвет. Воду в него подают насосом, который приходится крутить вручную, накачивая воду в огромный бак. На хуторе есть контора (телефон — 18 Никля аль-Инаб), четыре мисрафа — дренажных канала, одна тераа — оросительный канал, десять водозаборных колес-сакий, тринадцать ослов, четыре быка — один из них покрывает, благодарение Аллаху, всех коров в округе, — трактор, десять молотилок, семь плугов, две бороны, четыре косилки, а к этому четыре улочки, бакалейная лавка, мост с железными, изъеденными ржавчиной перилами, очень старый, молельня, при ней имам, винтовка и сверх всего — десять зажиточных семей и подрядчик, нанимающий сезонных рабочих и поденщиков.

Хаджи Хабатулла аль-Миниси пользуется всеобщей любовью. Его уважают и боятся. К нему относятся с великим почтением, невольно рождающимся из всего, что хуторяне слышат о нем. Слухи здесь — главный источник сведений, поэтому в долгих вечерних беседах их пережевывают без конца.

— Этот самому шайтану брат.

Есть на хуторе тракторист, которого все зовут «уста». Он носит замасленный комбинезон, такию [11] Уста — мастер. Такия — круглая вязаная шапочка. и старые стоптанные башмаки. Есть также агроном, надсмотрщик, скотник, конторщик, пчеловод и садовник, ухаживающий за большим фруктовым садом на южной окраине хутора. Ему, единственному из всех жителей, разрешается есть манго, гавафу [12] Гавафа (гуава) — фрукт, по форме напоминающий грушу. и апельсины.

Хотя хутор аль-Миниси и примыкает к деревне Дамисна, он никоим образом от нее не зависит. Товары в хуторскую лавку привозятся прямиком из Этай аль-Баруда. На хуторе своя молельня, свой караульщик, правда, не совсем законный. Он не подчиняется ни омде [13] Омда — деревенский староста. , ни начальнику стражи в Дамисне, не приписан к полицейскому участку в Никля аль-Инабе, не носит на торбуше [14] Торбуш — головной убор типа фески. блестящую бляшку с номером. Его не проверяет караул, обходящий еженощно соседние деревни и хутора. Но у него есть винтовка и десять боевых патронов.

В общем хутор никак не зависит от деревни. Власть омды на него не распространяется. Когда из конторы омды поступает бумага — кое-как написанная от руки и тщательно сложенная, — вызывающая кого-нибудь из жителей в деревню (что случается крайне редко), означенному в бумаге лицу нужно лишь явиться к хаджи Хабатулле аль-Миниси. И хаджи обо всем позаботится.

О Социалистическом союзе [15] Имеется в виду Арабский социалистический союз. на хуторе знают только, что день выборов в него — нерабочий день, праздник. В этот день никто не ходит в поле, и скот остается в загонах. Ранним утром, когда пыль на дороге еще прибита каплями холодной росы, а изо рта, вместе со словами, струится белый пар, хуторяне выходят из домов, обутые в башмаки на резиновом ходу, в яркие полосатые носки, одетые в чистые галабеи [16] Галабея — мужская одежда типа длинной рубахи. , хранимые специально для праздников. Все эти вещи покупаются обычно женами хуторян на субботнем базаре в Никля аль-Инабе. Каждый держит в руке бамбуковую изогнутую палку с железной гайкой на конце, перевитую у изгиба кожей с хвоста последнего из забитых в этом году животных. Чтобы разгладить праздничное платье, его кладут на несколько дней под матрас.