Роберт Кормье - Шоколадная война

— Извини, что побеспокоил, — сказал он.

— А ты точно не Дэнни? Ты что, разыгрываешь меня, Дэнни? Слушай, я тебе честно говорю, ты меня уже задолбал…

Джерри повесил трубку. Он больше ничего не хотел слышать. Слово «задолбал», будто эхом отдающееся у него в мозгу, мигом разрушило все его иллюзии. Как если бы он встретил писаную красавицу и она улыбнулась ему, выставив напоказ гнилые зубы. Но сердце у него продолжало колотиться. Вы что, извращенец? Может, и так. Не в сексуальном смысле, а в другом. Разве отказ продавать конфеты нельзя считать своего рода извращением? Разве это не полная дурь — отказываться продавать их даже после вчерашнего последнего предупреждения, сделанного Арчи на сходке Стражей? И все же сегодня утром он продолжал гнуть свою линию и снова выдал брату Леону спокойное и решительное «нет». И в первый раз этот ответ вызвал у него прилив воодушевления, чуть ли не восторга.

Когда в его ушах еще звучало это последнее «нет», Джерри казалось, что сейчас разразится какая-нибудь катастрофа — рухнет школьное здание, например. Но ничего не случилось. Он видел, как Стручок сокрушенно покачал головой. Но Стручок не знал об этом его новом чувстве, об ощущении, что все мосты позади сожжены и теперь ему впервые в жизни действительно наплевать, что с ним будет. Он вернулся домой еще возбужденный — иначе ему не хватило бы смелости обзвонить всех Барретов из справочника и поговорить наконец с той девушкой. Конечно, эта затея с треском провалилась. Но он все-таки позвонил, сделал решительный шаг, нарушил серое однообразие своих дней.

Внезапно проголодавшись, он пошел на кухню, достал из морозильника коробку с мороженым и вывалил на тарелку щедрую порцию.

— Меня зовут Джерри Рено, и я не буду продавать конфеты, — сказал он пустой квартире.

И его голос, и сами эти слова прозвучали твердо и благородно.

Конечно, им не стоило вызывать на собрание Фрэнки Ролло. Одиннадцатиклассник, Ролло был известный нахал и смутьян. Он упорно отказывался участвовать в спортивных соревнованиях и других внеклассных мероприятиях, которые традиционно играли в Тринити важную роль. Он редко открывал учебник и никогда не делал домашних заданий, но благодаря своему природному чутью и сметливости умудрялся получать приемлемые отметки. Мухлевать он умел блестяще. Кроме того, ему еще и везло. В обычных условиях Арчи с удовольствием взял бы такого в оборот, чтобы согнуть или сломать. Как правило, очутившись перед Арчи и Стражами, эти так называемые крепкие орешки мигом превращались в большую порцию дрожащего желе. В напряженной атмосфере кладовки рядом со спортзалом вся их развязность и высокомерие куда-то улетучивались. Но Фрэнки Ролло оказался из другого теста. Он стоял перед Арчи спокойно и свободно, ни капли не робея.

— Имя? — спросил Арчи.

— Не смеши, Арчи, — отозвался Ролло, широко улыбаясь. — А то ты не знаешь, как меня зовут.

Наступила устрашающая тишина. Но перед этим кто-то успел изумленно ахнуть. Арчи по-прежнему сидел с каменным лицом, следя за тем, чтобы не выдать никаких эмоций. Но в душе он был потрясен. Раньше ему никогда так не отвечали. Никто не осмеливался дерзить Арчи, когда его вызывали для получения задания.

— Смотри, Ролло, допрыгаешься, — не выдержал Картер. — Быстро называй свое имя.

Молчание. Арчи ругнулся про себя. Вмешательство Картера было очень неприятно — как будто он бросился ему на выручку. Обычно собрания проходили под диктовку Арчи и он не терпел никакой самодеятельности.

Ролло пожал плечами.

— Я Ролло, Фрэнки Ролло, — нараспев провозгласил он.

— Думаешь, ты важная птица? — спросил Арчи. — Орел?

Ролло не ответил, но ухмылка на его лице была достаточно красноречивой.

— Орел, — снова повторил Арчи, точно смакуя это слово. Но на самом деле он растерялся и просто хотел выиграть время, чтобы собраться с мыслями. Он понимал, что сейчас придется импровизировать, чтобы как-то осадить этого наглеца.

— Ну, раз ты так считаешь… — самодовольно протянул Ролло.

— Мы здесь любим орлов, — сказал Арчи. — Это наше любимое занятие — делать из них воробышков…

— Завязывай, Арчи, — сказал Ролло. — Кого ты из себя корчишь-то?

И снова молчание — по комнате словно прокатилась ударная волна, ошеломившая всех. Даже Оби, который давно мечтал о том, как очередная жертва когда-нибудь бросит вызов великому Арчи Костелло, заморгал от удивления.

— Что ты сказал? — произнес Арчи, точно откусывая каждое слово и выплевывая его в Ролло.

— Слушайте, ребята, — сказал Ролло, отвернувшись от Арчи и обращаясь ко всем остальным. — Я вам не новичок, который готов обоссаться от страха из-за того, что его вызвали к себе большие злые Стражи. Несчастный девятиклассник и тот на вас кладет — вы не можете заставить его продать коробку конфет…

— Вот что, Ролло… — вставая, начал Арчи.

Но он не успел закончить, потому что Картер стремительно вскочил на ноги. Он ждал подобного момента годами — все это время у него чесались руки, а он вынужден был неделю за неделей сидеть здесь без движения, глядя, как Арчи играет с вызванными в кошки-мышки.

— Ну хватит, Ролло! — воскликнул Картер. В то же мгновение его кулак метнулся вверх и врезался Ролло в подбородок. Голова Ролло с хрустом откинулась назад, и он взвыл от боли. Его руки инстинктивно дернулись вверх, чтобы прикрыть лицо, и в этот же миг Картер с тошнотворной неумолимостью утопил другой кулак у него в животе. Ошеломленный, Ролло со стоном сложился пополам, хватая ртом воздух, пытаясь унять жестокие позывы к рвоте. Кто-то пнул его сзади, он рухнул на пол и стал ползать по нему на четвереньках, кашляя и отплевываясь.

Стражи приветствовали выпад Картера одобрительным гулом. Наконец-то состоялся переход от слов к действиям, наглядным и эффективным!

— Убрать его отсюда, — распорядился Картер.

Двое добровольцев подняли и наполовину вынесли, наполовину выволокли Ролло в коридор. Арчи наблюдал за этой молниеносной расправой с чувством, близким к испугу. Ему не нравилось, что Картер неожиданно очутился в центре внимания, не нравилось, что его выход на авансцену встретил у всех остальных такой теплый прием. Впервые Арчи как назначающий оказался в тени, а ведь он велел Оби вызвать Ролло только для затравки, ради того, чтобы немного оживить собрание, главная цель которого заключалась в другом — обсудить поведение Рено и решить, что делать с этим упрямым новичком, не желающим вести себя как положено.

Картер стукнул молоточком, призывая собравшихся к порядку. В наступившей тишине было слышно, как Ролло бросили на пол в спортзале, а потом оттуда донесся звук рвоты, как будто в туалете спустили воду.