Марк Далет - Орбинавты

Алонсо захлестнул такой водопад страсти, что ему стало трудно дышать. Он хотел Консуэло так, как хочет изголодавшийся по женской ласке солдат, вдруг оказавшийся наедине с привлекательной обнаженной девушкой. Он рвался к ней так, словно от немедленного слияния их тел зависела судьба мира. Сам не помня, когда он опять оказался внутри ее, он двигался быстро и ритмично, подобно дервишу, все более ускоряющему кружение на месте в стремлении к экстазу. И экстаз наступил. Теперь это был не вулкан, а дождь — золотой дождь, пролившийся из огромной тучи, которая рассеялась, выпустив всю свою влагу и уступив место безбрежному солнечному сиянию.

— Сьелито, небо мое ясное! Так ты волшебница! — Он был выпотрошен и счастлив, счастлив и пуст, пуст и полон обожания.

— Я могла бы дать тебе поспать, — тихо говорила Консуэло, — но сегодня я вынуждена проявлять некоторую жестокость. Только так ты поверишь в безграничные возможности того знания, которым я хочу с тобой поделиться. Поэтому я сейчас сразу, без передышки, снова доведу тебя до кульминации.

— О, пожалуйста, не надо! — взмолился Алонсо, встревожившись не на шутку. Он уже не сомневался в том, что это не пустые слова.

— Ну, коль ты так вежливо просишь…

После пяти минут отдыха мужчина изменил свое решение.

— Консуэло, — произнес он с некоторой нерешительностью. — Я готов рискнуть, если ты обещаешь не касаться того места у меня на животе. Мне кажется, что то, о чем ты говоришь, просто невозможно.

— А вот здесь можно касаться? — Сверкнув кошачьими глазами, женщина молниеносно протянула руку и тронула заднюю сторону его шеи. Алонсо почувствовал горячую волну, но не там, где она коснулась, а глубоко в чреслах. — А здесь ты разрешаешь? — Консуэло обвила ногами его бедро и сжала его.

Дыхание Алонсо участилось. Он обнял ее и провел рукой по линии талии, не переставая удивляться совершенству ее тела. Оно было красивым не только для глаз, но и для рук. Оно было красиво на ощупь !

Алонсо попытался выдернуть ногу из ее хватки, но силы его уже давно покинули. Впрочем, Консуэло вскоре сама разжала ноги и стала проводить ногтями по внутренней стороне его бедра. Он, возжелав ее так, как будто никогда не желал раньше, ринулся, чтобы погрузиться в ее плоть и выплеснуть то, чего уже не было, но Консуэло его не впустила.

Испытав смесь удивления и облегчения, мужчина стал успокаиваться. Напряжение почти спало, когда женщина опять провела по какому-то месту на его теле. Он ринулся к ней, и она снова не впустила его. В следующий раз, опередив ее движение к какой-то точке на внутренней стороне его левой ноги, он быстро закрыл ее руками. Тогда она потянулась к соску. Он успел вовремя закрыть и его, но в это время ее вторая рука втиснулась между его поясницей и постелью и нажала на какое-то место на спине. Мест на теле Алонсо было больше, чем у него рук, и он не мог прикрыть все сразу. Его бросило к ней, как сжатую и отпущенную часовую пружину, и на этот раз снисходительная Консуэло Онеста, мечта морисков и начитанных торговцев тканями, пустила его внутрь, и Алонсо разрядился длинной серией толчков, причем из него уже ничего не выстреливалось, не выплескивалось и даже не вытекало.

В нижней части туловища все стонало и ныло, и, когда они встали на ноги, Алонсо обнаружил, что ему больно ходить. Консуэло облачила его в красную тогу и нахлобучила на его спутанные волосы венок из ярких разноцветных бумажных цветов.

— Пожалуйста, прости меня, мой патриций, — ворковала она, помогая ему подниматься по лестнице. — Я больше никогда не буду так себя вести. Но теперь, когда ты знаешь могущество моей науки, я обучу тебя ей, чтобы ни одна понравившаяся тебе женщина не могла перед тобой устоять.

— Зачем тебе это? — спросил он слабым голосом, силясь собраться с мыслями. В голове было почти так же пусто, как и в чреслах.

Консуэло ввела его в столовую. На длинном столе стояли блюда с холодными закусками, горели свечи в высоких подсвечниках, приглашающе поблескивало вино, уже разлитое в кубки.

— Мне это нужно потому, что я считаю тебя другом. Но ты сейчас очень устал, поэтому мы отложим разговор на эту тему на следующий раз.

— А откуда ты знаешь, чего хотят другие женщины? Им может нравиться не то же самое, что тебе.

— У меня было много мужчин. А у них были другие женщины. Я всегда подробно расспрашиваю своих любовников об их опыте. Некоторые соглашаются и рассказывают. Не все. Кроме того, между женщинами существуют не только отличия. Есть и немало общего.

Как выяснилось, Алонсо очень проголодался, и еда была встречена им с большим воодушевлением. Вкушая копченое мясо с подогретой лепешкой и сыром, он постепенно приходил в себя. Напротив него сидела женщина, которая сейчас не казалась ему какой-то необыкновенной красавицей. Да, она миловидна, но не более того. Внешне уступает многим кастильским красоткам. Однако эта женщина способна заставить мужчину желать ее больше жизни, и это странно. Странно, жутко и захватывающе притягательно!

— Я, конечно, знаю о твоем теле далеко не все, так как знать все невозможно, — проговорила-пропела Консуэло.

— Но я уже знаю о нем куда больше, чем ты сам.

— Да, это я уже понял, — откликнулся Алонсо, оторвавшись от еды. — Как тебе удалось так быстро изучить мое тело? Ведь я знаком с собой намного дольше, но до сих пор не имел ни малейшего понятия обо всем этом.

— Я не просто водила по тебе руками. Я искала и изучала твои потайные места.

— Потайные места? — Алонсо понравилось это сочетание. — Так ты называешь те ниточки, за которые ты дергаешь меня, превращая в свою марионетку?

— Алонсо, мы подробно поговорим об этом в другой раз.

Они замолчали. Алонсо ел, наслаждаясь своим новым открытием: оказывается, при Консуэло можно молчать, не испытывая никакой неловкости. Это было ново и несло с собой ощущение легкости и свободы. Обычно в присутствии дам приходилось все время говорить что-то любезное.

— В какой момент ты поняла, что мы будем близки? — спросил он наконец.

— Как только увидела тебя. Или, может быть, чуть раньше, — когда услышала от Суад про твои рассуждения о защитных чехлах. Ведь для таких девушек, как я, вопрос предохранения очень важен. Но сам момент, когда ты на меня набросишься, я все же не угадала. Опоздала где-то на полсекунды. — Консуэло рассмеялась.

Алонсо вернулся в гостиницу за полночь, однако избежать встречи с кузенами не удалось. Они сидели в трактарном зале в обществе женщин, внешность и манеры которых не оставляли сомнений относительно их рода занятий.

— Алонсо! — окликнул его Энрике. — Наконец-то ты появился. Иди к нам!

— Оставь его, — сказал Хуан. — Посмотри на эту деревянную походку. Ему сейчас лучше всего полежать в бане, да поздно уже. Пусть идет спать.