Станислав Миронов - Virtuality

Я покопался в Интернете и быстро нашёл на сайте «Быдла. нет» фотографии какого-то гопника и начал разрабатывать легенду. Согласно задуманного мной позиционирования, мой персонаж должен быть тупым, безграмотным и в корне брутальным. Словом, он должен быть классическим гопником, каким-то образом попавшим в Сеть и создавшим свой собственный блог.

Дело оставалось за малым: заполнить анкету.

Естественно, всё, что я в ней написал, было написано крайне примитивным языком, абсолютно безграмотно и брутально.

А назвал я его Серёга.

А что, очень даже подходит для гопника. Для пережитка прошлого.

Но самое главное — это то, что к гопникам априори относятся агрессивно. То есть, моя задумка с Серёгой уже изначально пророчила успешный троллинг.

И вот, когда анкета была заполнена и готова, я начал действовать.

И вдруг я как будто не слышу, а чувствую отдельными молекулами моего тела, как меня кто-то зовёт. Голос сначала слышался откуда-то издалека, словно вторгаясь в эту мою картинку из прошлого. Голос всё приближается, и из какого-то размытого, отдалённого и утроенного он становится более привычным и чётким.

Я слышу громкий приятный мужской голос:

— Вика, да что с тобой?!

А, точно. Дима.

Его голос снова произвёл на меня этот загадочный приятный эффект.

Так. Где я?

В кафе. Зашла перекусить и встретила своего старого знакомого.

Я снова прокручиваю в голове, как когда-то познакомилась с Пашей.

С тем самым Пашей, который настолько охуел, что после произошедшего ещё и набрался смелости просить у меня в долг.

Не зря я ему отказала.

На хуй такой балласт.

Я вспомнила его друзей, моих друзей, друзей моих друзей и просто многих знакомых. Точнее, бывших друзей и знакомых, с которыми я по каким-то причинам перестала общаться. Я точно не могу вспомнить, но почему-то я абсолютно точно знаю, что они уже не мои друзья. Как будто они так и остались одной из этих моих картинок из прошлого.

— Да, Дима. Всё в порядке, — сказала я, всё ещё пребывая в раздумьях по поводу своего прошлого.

Как будто бы я живу в какой-то не своей , альтернативной реальности.

Кстати, такое ощущение у меня уже не впервые. Я постоянно чувствую, что мне чего-то не хватает. Как будто я живу вроде бы и нормально, но вовсе не так, как привыкла это делать. Словно это моя жизнь, но из неё вырезали какой-то значительный кусок, и мне его теперь очень не хватает. Вырезанный кусок жизни — это не какие-то моменты моего прошлого. Я чётко отдаю себе отчёт в том, что это часть моего настоящего . Точнее, то, что должно быть частью моего настоящего, но по какой-то причине этого нет.

И этого нет именно потому, что я всё забыла.

Что же это такое?

Вынос мозга.

Дима говорит:

— Ты какая-то сама не своя. Как будто ты — это не ты.

Кстати, он сейчас сказал что-то очень точно напоминающее мои ощущения.

Надо записать.

Пока я, моментами поглядывая на Диму, достаю блокнот с ручкой и делаю очередную запись, он продолжает:

— Ты какая-то… — он сделал паузу, соображая, как меня описать, — отрешённая, что ли. Точно, как будто ты делаешь одно, а думаешь о другом. Как будто тебе чего-то не хватает, — он выдерживает ещё одну небольшую паузу, во время которой я замечаю, что он озадачен каким-то серьёзным мыслительным процессом, — или кого-то .

Что-то в этом есть.

И этот кто-то — явно не Паша.

И, слава Богу, не Женя.

Так кто же это?

У меня складывается такое ощущение, что Дима прав. Мне кажется, что мне кого-то не хватает, но в то же время я чётко осознаю, что этот человек уже не сможет появиться в моей жизни.

У меня кто-то умер?

Но кто?

Я говорю:

— Да, что-то есть похожее. По правде говоря, когда ты сказал это своё «по кругу», я ещё кое-что вспомнила.

— Да? Здорово, — с радостным видом говорит Дима, — и что же?

— Неважно, Дима. Забей.

— Ты не хочешь об этом говорить?

— Нет, немного по-другому. Я не то чтобы не хочу говорить об этом, просто я понимаю, что мне не хотелось это даже вспоминать.

— Да, как-то тяжело тебе.

— Херня. Самое главное, что всё, что я вспомнила, я действительно не хотела вспоминать.

— Вынос мозга.

Я рассмеялась и сказала: в точку.

— Ладно, ты что-то вспоминаешь из своего прошлого, и это тебе не нравится. Но сейчас-то тебя устраивает твоя жизнь? — спрашивает меня Дима.

— Вроде бы да, но мне чего-то не хватает, как ты и говорил. Как будто у меня что-то отняли, и я, понимая, что не могу это вернуть, чувствую себя словно не в своей тарелке.

Дима смотрит на отпитый бокал вина и задумчиво произносит:

— Ну, в тарелку нам пока рано… Да и салат мы не заказывали. Так что расслабься. Отдыхай.

Я снова рассмеялась. Дима меня поддержал.

Я ловлю себя на мысли, что мне хорошо находиться рядом с этим человеком.

Очень хорошо.

И ещё я понимаю, что мне впервые действительно хорошо с того момента, когда я очутилась возле кабинета Крылова.

Я говорю:

— Но в настоящее время, вроде бы, всё нормально. Я как-то чувствую, что в моей жизни теперь всё в порядке.

— Так ведь это самое главное, Вика, — улыбаясь, говорит Дима, — самое главное, — подняв вверх указательный палец, как бы подчёркивая особую значимость своих слов, повторяет он.

— Да, конечно. Именно сейчас, — отвечаю я, намеренно мечтательно подняв глаза наверх, чтобы дать понять собеседнику, что мне он не безразличен, — сейчас мне особенно хорошо.

— Серьёзно? — спрашивает Дима, — мне тоже, если честно, — и я вижу, как он постепенно краснеет.

Именно сейчас я чувствую, что между нами начинает зарождаться что-то особенное. Да и Дима этот внушает доверие. Примерно как Крылов, только его я в возможной перспективе воспринимаю именно как своего мужчину .

Кстати, я ведь так и не поняла, как я воспринимаю Крылова.

Подумаю об этом позже.

Дима спрашивает:

— А где ты живёшь?

Вполне привычный вопрос для обычного человека. Обычный человек ответит на этот вопрос, практически не задумываясь.

А я не могу.

Удивительно, но потеря памяти может в одночасье превратить тебя в бомжа.

Я говорю:

— Я так и не вспомнила, где я жила до потери памяти. Я помню примерную обстановку в квартире, в которой живу, но это совсем не та квартира, где я жила до ухода из дома.

— Ты ушла из дома? — удивлённо переспрашивает Дима.

— Да, — отвечаю я, — я так понимаю, что ушла. Это не та квартира, в которой я жила с мамой. И судя по тому, что я вспомнила на этот момент, я уже не живу с мамой. В то же время я точно знаю, что живу одна. Кстати, я даже не помню, как я уходила из дома, но у меня с этим есть какие-то негативные ассоциации. Ты меня понимаешь?