Никита Высоцкий - Высоцкий. Спасибо, что живой.

— Замой водой... — еле слышно пискнул Сева.

Татьяна побежала в ванную, а Нефедов отстранил

Кулагина, пытающегося делать искусственное дыхание Высоцкому.

— Дай я ему челюсти разожму.

Он нажал где-то под горлом, и рот у Высоцкого раскрылся.

— Может, он язык проглотил?

Нефедов залез пальцами в рот.

— Теперь давай!

Кулагин снова попробовал вдохнуть в Высоцкого воздух. Сам Нефедов двумя руками надавил на грудную клетку.

В номер без стука зашел Леонидов.

— Чего у вас тут за бардак? Где Володя? Почему дверь нараспашку?

Заметив лежащее тело, еще раз оглядел всех:

— Вы чего наделали?

— Ты мне мешаешь!—прошипел Нефедов. Теперь он искал нужный препарат, роняя ампулы и разбрасывая упаковки таблеток.

Вымывая нашатырный спирт и задыхаясь от слез, Татьяна причитала:

— Все же было хорошо... Хорошо...

— И что мне прикажете делать? Отменять концерты? — повысил тон Паша.

— Ты не понял... Он... Он... — Сева задохнулся.

— Если он мне завтра на концерт не выйдет, я деньги заберу — ив Москву. Сами разбирайтесь! Я свою работу выполнил.—Паша с недоумением посмотрел, как Нефедов бьет в грудь Володю, пытаясь вернуть его к жизни. — Он... чего? Того, что ли?.. Он живой? Вова!

Леонидов бросился к Высоцкому и столкнулся с Нефедовым лбами. Тот отшвырнул его:

— Пульса нет.

Паша застыл, сидя на полу.

* * *

На коммутаторе гостиницы переглянулись двое растерянных оперативников, оба в наушниках.

— Звони Михалычу.

— Лучше скорую вызовем.

— Сначала Михалычу!

Второй спешно принялся накручивать номер.

* * *

Облокотившись о капот «Волги», Михалыч и Серый пиджак дружески прощались. Машины стояли на стоянке недалеко от рынка. Подчиненные Михалыча загружали в багажник ящики с фруктами, провожая в дорогу дорогого гостя.

— Буду держать тебя в курсе. А вот провожать не поеду.

— И не надо.

Серый протянул Михалычу руку.

Из кабины «Волги» послышался зуммер телефона.

— Ответь, я подожду, — кивнул Серый.

Через открытое окно Михалыч просунулся в салон и поднял трубку:

— Слушаю. Что?! А вы где были? Еду!

Михалыч распрямился, несколько секунд молча смотрел в глаза Серому пиджаку, а потом как-то буднично сказал:

— Он умер.

— Поехали.

Они моментально забрались в машину.

— Так ты же...

— Ты же... мы же... что же... где же... Поехали!

Машина сорвалась с места.

Сотрудники Михалыча в растерянности проводили ее взглядом, но, спохватившись, тут же пустились следом.

Две «Волги» неслись по улицам тихого городка, разрезая поток машин и пугая прохожих воющей сиреной.

— Хочешь совет? Сбавь скорость и сирену выключи. Давай-ка прикинем, что делать, — заговорил Серый. Он опомнился первым.

— Доедем — прикинем.

— Плохо, что ты знал про его состояние, а мер не принял. Сейчас чего гнать-то? Езжай спокойно.

— Я — спокоен! — Михалыч не сбавил скорость и не выключил сирену. Снял трубку. — Исраилова! Срочно! Бехтеев. Товарищ генерал, у нас проблемы. Я не тяну. Он умер. Я еду... — Трубка ответила короткими гудками. —Ах, сука! — отнесся к отсутствующему Исраилову Михалыч.

— Давай-ка я во вторую машину пересяду, — предложил Серый.

— Давай.

Михалыч резко тормознул, остановилась и задняя машина.

— Ну, чего ты, иди.

— Не психуй, все уже случилось, — нарочито медленно говорил Серый. — Кстати, для тебя — не худший вариант. Да и для меня. Я свяжусь с Москвой, посоветуюсь. А ты сделай так, чтоб поменьше людей знало. Москвичей изолируй, тело тихонечко вывези из гостиницы.

— Вылезай.

— Вылезу, не спеши.

Серый открыл дверцу, но выходить не спешил.

— Вскрытия не допусти ни в коем случае.

— Почему?

— Если выяснится, что он помер от «лекарств», которые Ивлева привезла, тебе кранты.

— Почему? Я, что ли, их привез?

— Ты все знал и не изъял. Значит, взял ответственность на себя. Приедешь в гостиницу — первым делом найди «лекарства» и забери. Бумаги потом подчистишь. Но главное — чтобы никто пока ничего не знал.

Пиджак вышел и пересел в заднюю машину. Михалыч секунду тупо смотрел перед собой, затем снял телефонную трубку.

— Второй, слушай внимательно: заблокировать гостиницу, отключить телефоны. Я буду через пятнадцать минут. Найди какую-нибудь машину... тело вывезти.

Второй взял рацию и распорядился:

— Бархин! Перекрыть вход-выход из гостиницы. Служебный тоже. Никого — ни туда, ни сюда! Всё! Быстро.

* * *

Из рафика выскочили несколько человек и бросились к гостинице. Остановили и насильно затолкали внутрь выходившую из гостиницы парочку. Один из подбежавших остался дежурить у двери.

Несколько секунд — и приказ Михалыча был выполнен. Оставался транспорт для тела. Бархин побежал на дорогу «голосовать».

* * *

Промокнув ваткой место, куда только что сделал укол, Нефедов откинул в сторону шприц.

— Это все — мертвому припарка. Не поможет... Нет пульса... Пульса нет...

— Делай что-нибудь! — взмолился Леонидов.

— «Что-нибудь, что-нибудь»... Надо запустить сердце. Как? Ничего нет... Иногда помогают пощечины, иногда реаниматоры кричат, трясут больного. — Вдруг Нефедов завопил на ухо Высоцкому: — А-а-а! Володя!

Леонидов с перепугу тоже завопил:

— А-а-а!

— Севка, давай воду, побольше. Вот сюда. — Нефедов указал на валяющийся на полу кумган. — Окатить его надо! — Взгляд Нефедова, мечущийся по комнате, упал на настольную лампу. Секунду подумав, он схватил ее и выдернул из нее электрошнур. Зубами стал зачищать провода. Поняв, что он хочет сделать, Татьяна бросилась к нему.

— Ты убьешь его! — Она пыталась вырвать провод у Нефедова.

— Заткнись!.. Убери ее, Павел!

Леонидов оттащил бьющуюся в истерике Татьяну в сторону и уставился на Нефедова. Тот пластырем приклеил один оголенный провод к груди Высоцкого. Держась за другой, попытался включить провод в розетку, но не достал. Тогда он вцепился в ковер с лежащим на нем Высоцким и подтянул его ближе к розетке.

— А ну-ка отошли все!

Вставив штепсель, прикоснулся оголенным концом к груди Высоцкого и сразу же отдернул руку. Эффекта не последовало. Он решил повторить. Вдруг из-за спины Нефедова Кулагин окатил тело водой. Послышался резкий треск разряда, экран телевизора погас, Нефедов отлетел метра на два и упал.

— Ты чуть не убил меня, скотина! — заорал он.

— Ты сам сказал — «окати»!

— Это же электричество, баран!

Нефедов на всякий случай выдернул уже безопасный провод из розетки. Затем трясущимися руками нащупал у Высоцкого пульс. Поискал на другой руке, на шее. Выдохнул и обмяк.

— Нет... Все. Володя умер. Доигрались.

Нефедов приоткрыл Володины веки, чтобы рассмотреть зрачки.

— Володя! Володечка!.. Нет, он не умер... — Татьяна вглядывалась в лицо Володи, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки жизни.