Василий Федорович - Faciam lit mei mernineris

…Трамвай не спеша шел по весенней улице, в открытые окна залетал теплый ветерок. А молодой здоровый парень нервничал, так как опаздывал туда, где люди будут бить друг друга битами, лопатками, цепями, резать ножами и добивать упавших. Забавно, не правда ли? Торопиться на собственную смерть и переживать по этому поводу достаточно необычно, а все основания предвидеть оную Виктор имел.

«Иногда предвкушение волнует больше чем успех», было сказано в какой-то идиотской рекламе. Эта фраза лучше всего описывает то, что чувствует человек перед массовой дракой. Самое страшное не бой и больница (что чувствуют те, кого убили, известно только им) – процесс конечен, и имеет определенный результат. Пугает неопределенность, и страшно бывает до дрожи. Во время спонтанного конфликта или вольной охоты на «акции» не те ощущения, потому что ты не знаешь точного времени когда тебя начнут убивать. В таких раскладах нет ни рыцарских доспехов, ни строя щитов как у ОМОНа, ни сыгранных действий околофутбольной фирмы, ни даже хотя бы оцепления милиции и карет скорой помощи, как при уличных беспорядках. Есть только ты, твоя тушка, что-то в руках… и лес острых и тяжелых предметов, назначение которых – ломать твои кости, пробивать голову и наносить разнообразные увечья. Читателю невдомек эти прекрасные ощущения, так вот бледная тень оных – сцена первой драки в «Бандах Нью-Йорка» Скорцезе, где на редкость убедительно показаны боль и страх двуногих, рвущих друг друга заживо. Очень часто не имеет значения какой боец лично ты: достаточно тем, кто с твоей стороны, побежать и провалить мораль, как тебя снесут и на этом все. Это даже не древние военные действия – с тобой не подразделение или хотя бы место в организованном строю с офицерами, а самый худший вид случайного ополчения, спонтанного и практически неуправляемого, не знающего что такое «приказ» и «надо». Виктор не имел ни одной иллюзии по поводу своей стороны в предстоящем мероприятии, и мрачно гадал – то ли больше участников не придут совсем, то ли побегут в процессе.

Противник же по данным разведки был представлен «хачами» - сиречь традиционным составом старше, тяжелее и злее, не имеющим никаких предубеждений против холодного оружия. Глядя на парня впереди себя, как двигалась при дыхании его грудная клетка, Виктор словно со стороны смотрел на себя, получившего несколько ударов ножом в область легких и уже словно чувствовал больна вдохе. Закрыть на секунду глаза… успокоиться. В такие моменты как никогда инстинкт самосохранения ищет пути для спасения: срочное дело… у родных беда… да хоть понос прихватил. Есть только один способ не дать себе проявить слабость: сделать предстоящее дело для себя единственным выходом, уничтожив внутри себя само право на выбор. Иначе не будет сосредоточения на том как выжить, а нет ничего хуже рефлексии в самый ответственный момент, когда надо не думать а делать. Если дать себе «перегореть» заранее – можно практически быть уверенным в том, что там и останешься. Никто не знает, сколько из погибших и покалеченных похоронили и оплакали себя заранее, а цена ошибки именно такова. Виктор отлично знал все эти вещи, так как за последние два года это было шестое подобное мероприятие с его участием. От мыслей про вечное его отвлекла красивая девочка с букетом: уцепившись за конкретную задачу он будто приказал себе этот вечер провести со своей девушкой. Для этого нужно провести мероприятие. Для этого задачу надо решить. Все посторонние мысли разом куда-то растворились.

На свою остановку Виктор С. выпрыгнул легко и будто радостно – «раньше сядешь раньше выйдешь». Преодолев триста метров, в парке среди весенней толпы он увидел тех, кто сегодня идет вместе с ним. Группы по пять-шесть человек… негусто. Взгляд цеплял детали, от которых Виктор скривился: нашивки, ботинки с белыми шнурками, цыплячьи шейки, полторашки пива в руках. Землистого цвета мордочки с печатью раннего алкоголизма перемежались с румяными детскими физиономиями школьников-старшеклассников. Знакомых было мало, и из этого следовали плохая подготовка и низкая мораль состава.

Впереди и чуть в отдалении стояло полтора десятка совершенно других личностей. Непримечательная одежда по погоде, небольшие сумки на поясе, короткие стрижки и жесткие взгляды. По своеобразной моде олимпийки были подвернуты до локтей: среди типичных жертв много плохих борцов и любителей хватать за руки. На руках двоих уже были одеты строительные перчатки с пупырышками, главное орудие производства. Не сказать что эти люди как-то сильно отличались видом и возрастом от остальной массы… чуть спортивнее если только. Но было в них что-то такое, от чего становилось не по себе. Разгадка была проста: от группы молодых людей буквально несло смертью. Это был основной состав широко известной в узких кругах бригады, имя которой не надо поминать всуе. Знамениты они были тем, что регулярно и систематически акционируя и за несколько лет деятельности имея за плечами десятки убийств и тяжких эпизодов «основа» оставалась на свободе. Вокруг них, а всего вокруг бригады вертелось от сорока до восьмидесяти человек - садились. Этих же будто сам черт берег для каких-то своих важных бесовских дел.

Виктор подошел к их кругу и «вена в вену» поздоровался с лидером - А. Лидеру тогда было всего восемнадцать, и коренастый белобрысый парень легко управлялся с бойцами существенно старше себя. А. был прирожденным командиром, в гораздо большей степени одаренным чем Виктор. Обладатель чудовищной силы воли и совершенно звериного чутья, А. за несколько лет не только выжил, но и провел бригаду мимо физической расправы и правоохранительных органов через сотни эпизодов.

- Привет, фашисты. – Виктор встал в круг

- Значит чо. Чурки уже на месте, говорят будет их довольно много.

- Повод-то какой вообще?

- А хер его знает! Меня в это вообще левый знакомый вписал – тот, из-за кого вся канитель, там щас, в машине, с братом. Он их вычислить может.

- Чо по говну?

- У нас – все плохо. Есть немного арматуры, ножи, газ.

- Палок может наломаем? – раздался голос кого-то со стороны. Виктор присмотрелся и увидел юное лопоухое создание в камуфляже с имперским флагом

- В жопу тебе палок напихать!!! – А. резко набычился. Его насторожило не предложение, а то, что его посмели перебить, а это корень будущего неповиновения. Кары юное создание избежало лишь потому, что А. увидел в его глазах страх, переходящий в ужас. Правильно – его должны бояться сильнее чем хачей.

***

- …Короче есть мысль организовать камнепад. Каждый в руки берет стекло, камень – с пяти шагов по команде, потом прыгаем. Перед прыжком сбились в кучу, мы сзади будем. Кто выпрыгнет из строя ногу сломаю. Кто побежит – зарежу нахуй.