Ларс Хусум - Мой друг Иисус Христос

– Мы не можем встречаться.

– Почему нет?

– Потому что это внесет путаницу, а пока нам не стоит вмешивать еще и отношения.

– Я считаю тебя красивой. А Сес думала, что мы встречаемся.

Она взяла мою руку и ласково сжала:

– Но нет, Николай, и давай пока больше не будем говорить об этом. – Она встала с лестницы и нежно улыбнулась мне. – Пойдем обратно в бар?

– Нет, я немного побуду тут. – Я попытался ответить на ее улыбку, хотя и был разочарован.

Я проследил взглядом, как она, шатаясь, вошла в бар. А из бара на меня с грустью смотрела Анита, готовая вот-вот расплакаться.

Мы завтракали – точнее, мужчины, – Марианна принимала душ, Анита еще не проснулась. У всех было похмелье, а у нас со Свищом к тому же болели полученные накануне раны. Моя челюсть по-прежнему странно щелкала. Так что мы ели молча. Вдруг перед нами появилась Анита – с собранной сумкой, в куртке и ботинках. Мы с недоумением посмотрели на нее. Я поинтересовался:

– Ты куда-то собралась?

– Домой.

– В Тарм? Почему?

– Потому что я тут никому не нужна.

Велик фыркнул:

– Черт возьми, Анита, ты не можешь отправиться домой только потому, что Николай не хочет тебя трахнуть.

Свищ решительно встал, выхватил у Аниты из рук сумку, открыл ее и раскрутил в воздухе, так кто вся одежда разлетелась по кухне. Пара ее трусиков оказалась в завтраке у Йеппе. Анита попыталась остановить Свища, но тот оттолкнул ее и продолжил крутить сумку, пока она не опустела.

– Зачем ты это сделал? – Анита заплакала.

– Мы все вместе приехали сюда и тут все вместе останемся.

Анита молча отвернулась и в ярости ушла в свою комнату, хлопнув дверью. Обстановка в квартире накалялась. Через две секунды дверь открылась, она высунула голову, крикнула: «Гребаные уроды!» – и хлопнула дверью еще сильнее. Марианна вышла из ванной обмотанная полотенцем:

– Что тут происходит?

– Анита расстроена тем, что Николай не хочет вставить ей, – отозвался Велик.

– А почему, в самом деле, ты не хочешь? – удивленно поинтересовался Свищ.

– Почему он должен хотеть? Вы тоже можете с таким же успехом.

– Но она-то хочет Николая.

– Ага, но у нее с ним ничего не выйдет.

– Это ты определяешь? Уже зарезервировала его себе? – дразнился Велик.

Марианна покраснела:

– Да нет.

Марианна постучалась в комнату – ей нужно было одеться. Но дверь оказалась заперта на замок. Нам сообщили, что мы все тупые уроды. И Марианна тоже тупица.

– Я была в душе. Почему же я тупая?

– Просто так, – кричала из-за двери Анита.

– Открой, я хочу одеться.

Марианна начинала потихоньку раздражаться, ведь это была и ее комната, а она вынуждена сидеть в штанах и рубахе, позаимствованных у меня. Надо сказать, моя одежда на ней смотрелась намного лучше, чем на мне.

Утро оказалось скомканным, к тому же мы осознали, что у нас нет плана действий. Мы ехали в Копенгаген, надеясь на какое-то озарение. Теперь мы не могли сделать ставку на эффект неожиданности, ведь Бриан уже знал моих друзей в лицо, и в следующий раз он их не пощадит. Мы пододвинули стол к двери комнаты, где заперлась Анита, чтобы она осознала важность своего вклада в обсуждение, сидели и безучастно смотрели друг на друга. Из-за двери не было слышно даже никакого покашливания, и с нашей стороны воцарилось полное молчание.

– У кого-нибудь есть предложение, что нам делать дальше?

Все молчали.

– Тогда мы могли спокойно остаться в Тарме.

– Мы можем сначала разобраться с Силье, – высказался Велик.

Я покачал головой:

– Нет, начать нужно с Бриана.

– Почему?

– Так надо.

– Я с ним не встречалась, – раздался радостный голос Аниты.

Значит, она все-таки слушала. Дверь потихоньку отворилась, и на пороге появилась Анита. Выйти из комнаты она не могла, так как дверь подпирал стол.

– Меня он не знает в лицо…

Мы с интересом смотрели на нее, и она гордо продолжила:

– Я могу завоевать его доверие и заставить встретиться с тобой.

– Каким образом?

– Понятия не имею. Но он же не знает меня.

– Означает ли это, что ты остаешься?

– Ну да.

Ее голос дрогнул. Свищ поспешил отодвинуть стол, и все, что на нем стояло, полетело на пол. Мы окружили Аниту. Она хорошая девушка, но не для меня.

Велик, я и Свищ стояли за прямой путь. Суть его заключалась в том, что Анита должна была просто снять штаны и убедиться, что Бриан это заметил. В трудных ситуациях нужно использовать свои сильные стороны. Девушки наотрез отвергли эту идею, и мы принялись их уговаривать. Анита начала поддаваться, с каждой секундой становясь сговорчивее.

– Заткнитесь! – закричала Марианна.

Мы тут же примолкли – крик Марианны был слишком громким и пронзительным.

– Что вы о себе возомнили? Вы думаете, вы кто такие?

– Мы просто обсуждаем, – осторожно сказал я.

– Я сказала, заткнитесь.

Она запустила в меня вилку, которая просвистела рядом с моим ухом.

– У нас, кажется, был договор.

Она в ярости смотрела на меня. Я не посмел перечить и молча кивнул. Остальные недоуменно смотрели на нас.

– Я обещал Марианне, что у нее будет право вето.

– Так не честно, – расстроился Велик.

– Возможно, но так должно быть.

Анита восхищенно посмотрела на Марианну.

Прошло несколько часов нашего военного совета, хотя это, наверное, сильно сказано. То и дело всплывала прежняя идея, но Марианна тут же пресекала все попытки ее развить. Мы уже начали унывать, но нас спасла Анита. Ее опыт подсказал ей, что путь к сердцу отца-одиночки лежит через его ребенка, так что Аните необходимо было устроиться на работу в «Божью коровку».

К нам на помощь в Копенгаген приехала Карен. И мы вместе с ней и Анитой отыскали Гитте и Ханну. Мы сидели в полупустом кафе «Бопа» в Эстербро. Ханна никак не могла понять:

– Объясните, пожалуйста, еще раз.

– Мы хотим помочь Бриану. Я его шурин, а Анита – моя подруга. Бриан в ужасном состоянии.

Ханна и Гитте кивали.

– Я хочу помочь ему, но он отвергает всякую помощь и ведет себя крайне агрессивно. Анита расслабит его, а потом уже за дело примусь я. Понимаете?

Они одновременно закачали головами.

– Мы не желаем ему зла. – И я показал им содержимое своей сумки, в которой лежало триста тысяч крон. Выглядело это впечатляюще, и Гитте с Ханной побледнели.

Карен вступила:

– Гитте, ведь ты в ужасном стрессе.

– Простите?

– Если ты возьмешь больничный, сославшись на стресс, Анита может подменить тебя. Мы говорим о сроке в три месяца, за который ты получишь двести тысяч.

Гитте вновь заглянула в мою сумку.

– А ты, Ханна, получишь сто тысяч за гарантию того, что Анита устроится на это место.

Они стыдливо взяли деньги, и Анита через неделю приступила к работе воспитательницы в детском саду.