Андрей Чиланзарский - Цвети родной Узбекистан ! Но только - без меня

Я родился в Ташкенте, в то время еще столице Узбекской ССР — братской советской республики, и с тех пор прожил в нем чуть более 28 лет. Причем десять из последних этих лет выпали на жизнь в совершенно новом, независимом государстве — Республике Узбекистан. Хотя, в новом лишь по форме, а по сути — в том же, по крайней мере для русских. При этом добрую половину этих лет я мечтал из Узбекистана уехать. Моя мечта получила свое осуществление только летом 2001 года, когда мне наконец удалось продать свою квартиру и купить билет на самолет Домодедовских авиалиний.

Хотя я являюсь русским человеком, вынужденным из-за этого покинуть Узбекистан, я не могу вычеркнуть того что со мной было: ни плохого, ни хорошего. Мне хочется вспомнить свою жизнь в Узбекистане, но не потому, что меня мучает ностальгия. Ностальгии нет как нет, наверное потому, что уже нет того Ташкента и нет того Узбекистана, по которым можно было бы скучать и мечтать. Я хочу вспомнить и рассказать для того, чтобы немного приоткрыть завесу перед русскими, никогда не выезжавшими за пределы России, о том, как жили такие же как они, русские, среди нерусских. Я хочу рассказать об этой жизни, о надеждах и их рушении.

Выведенное в заголовок неписаное правило известно всем, кто жил в Узбекской ССР — и русским, и узбекам. Лично я узнал о нем довольно рано. Было это в «застойные семидесятые», когда мне шел пятый год. Тогда была еще жива моя бабушка — мамина мама. Можно сказать, что она была моей второй матерью: родители ходили на работу, а бабушка, пенсионерка, сидела со мной дома. Впрочем, в прямом смысле «сидеть» ей приходилось мало, так как большую часть времени отнимали заботы по дому. Среди прочих обязанностей были прогулки с внуком на свежем воздухе. Одна из таких прогулок врезалась мне в память на всю жизнь.

Был теплый летний день и мы сидели на скамейке возле нашей четырехэтажки, в тени богатых листвой деревьев. Обычно летом в Ташкенте очень жарко, но тот день не был особо знойным. Бабушка читала какой-то журнал, а я теребил в руках какую-то игрушку и задавал ей бесчисленные, по-детски глупые вопросы. Это был послеобеденный час, когда во дворе безлюдно и тихо. Кроме нас и редких прохожих — никого. Вдруг, из соседнего подъезда послышалось стрекотание игрушечного автомата. На улицу вышел пятилетний мальчик, которого звали Шавкатом. Он выбирал себе воображаемые цели то тут, то там, нарушая тишину продолжительными очередями. Подойдя к нам, он нацелился на меня и начал стрелять.

Конечно же, Шавкат играл, и ничем не мог мне повредить. Однако, по законам детской игры он был не прав, так как стрелял в безоружного. А уж с точки зрения взрослого и вовсе учился нехорошему. Поэтому моя бабушка справедливо возмутилась:

— Шавкатик, как тебе не стыдно! В людей стрелять нельзя.

— Он русский — в него можно! — неожиданно выдал Шавкат.

— А причем тут русский или нерусский? — спросила бабушка. — Что плохого сделали тебе русские?

— А пусть они едут в Россию! — не унимался маленький поганец.

Моя бабушка была ошарашена этой дерзостью и было видно, что ее что-то держит, не дает разразиться в эмоциях, накричать на гаденыша или же пригрозить ему. Попытка обратиться к голосу совести Шавката не удалась видать, таковая у него отсутствовала. Тогда моя бабушка обратилась к его разуму:

— Но ведь твой папа учился в Москве и его оттуда никто не гнал, сказала она тем же уверенным и спокойным голосом, что и прежде.

— Хм… — ухмыльнулся Шавкат с презрением, — Ну и что, Москва для всех, а Ташкент для узбеков.

На это у моей бабушки почему-то не нашлось контраргумента. А может, она просто не захотела с ним больше связываться.

Тогда я впервые задался вопросом: чем узбеки лучше русских? Почему такая несправедливость? Почему в Москву может приехать каждый, кому заблагорассудится, а я должен уезжать в Россию, хотя никогда там не был? И вообще, почему я должен куда-то уезжать из Узбекистана, ведь я родился в Ташкенте?!

Позже я узнал, что представители нерусских национальностей были в СССР на особом положении. Нас так и делили: на русских и националов. (Как будто русские — это не национальность!) «Девочкам-националкам» разрешалось носить в школу украшения. «Мужчинам-националам» разрешалось ношение ножей — как части национального костюма. И всем «националам» разрешалась набрать символическое количество баллов для поступления в институт. Даже на вступление в партию, что давало больше возможностей делать карьеру, было такое ограничение: принимать в первую очередь рабочих и националов. Если же русский приезжал из республики поступать на учебу в Москву, то ему зачастую говорилось: у нас разнарядка только на националов, а вы возвращайтесь в республику — у вас там есть свои университеты… И русским приходилось возвращаться: благо образование в советское время было приблизительно на одном уровне по всему Союзу. По крайней мере, в республиканских центрах оно было качественным. В Москву же ехали в основном не за лучшими знаниями, а из-за престижа… Сейчас в Москву тоже едут, только теперь из-за нужды. Причем не только русские, но и те, кто их выгнал из бывших советских республик. И вновь получается, что Москва для всех, а Ташкент — для узбеков.

Меня удивляет неосведомленность некоторых россиян. Узнав, что я из Узбекистана, они спрашивают: «А узбеки там на ишаках ездят и в халатах ходят?» Сразу видно, что такие люди знают об Узбекистане даже меньше, чем о жизни на Марсе. А все потому, что для российского телевидения «нет такой страны на Свете». За пару лет, что я нахожусь в России, по телевидению прошло только несколько официальных репортажей из этой республики. Один раз — когда Каримов приезжал в Россию, другой — когда Путин посетил Узбекистан, третий — когда узбеки праздновали очередную годовщину обретения независимости. И все. Вот поэтому российский народ и судит о настоящем Узбекистана лишь по художественным кадрам прошлого, т. е. по фильмам «Ташкент — город хлебный» и «Белое солнце пустыни». В первом показано сердечное гостеприимство тюркских народов, во втором — их же лицемерие в полной своей красе. И то, и другое — правда. И с тем, и с другим я сталкивался. Видимо, второе есть продолжение первого?

Что представлял из себя Узбекистан до прихода русских? Рассказывать, пожалуй, излишне. Посмотрите на кадры из Афганистана и вы все поймете. Это глинобитные дувалы (заборы), дома без мебели, простая одежда из грубой ткани на все случаи жизни и гужевой транспорт. Повальная безграмотность, неограниченная рождаемость, болезни, антисанитария, голод: чашка чая и лепешка на обед.