Андрей Шляхов - Записки школьного врача

– Не уверена, что мне подходит этот костюм, – разговаривали за моей спиной педагоги.

– Ошибаетесь, мне кажется, что он вам к лицу.

– Дело в том, что я хочу изменить цвет волос. Хочется ближе к весне поэкспериментировать с цветом. Как по-вашему, пойдут мне темные волосы?

– Думаю, что да, но и этот цвет вам к лицу.

– Спасибо, а что лучше – просто черный, насыщенный черный или же, может быть, «темный шоколад»?

– А что вы думаете, нас серьезно могли бы перевести преподавать в начальной школе?

– Да нет, конечно, это же чистейшей воды самодурство. Как мы можем преподавать в началке? Кому там нужна моя биология? Это так, пугает нас директор. А вот до увольнения, как я погляжу, дойдет быстро…

– Пусть лучше пугает, чем увольнять.

– Не стоит так беспокоиться – посреди учебного года увольнениями не увлекаются. «Коней на переправе не меняют», не так ли?

– Ну у вас и сравнения…

– При чем тут сравнения? Это поговорка такая…

По окончании нудной лекции Эмилия Леонардовна сказала:

– Дорогие мои педагоги. У меня есть для вас две новости – хорошая и плохая. Начну, как водится, с хорошей. Некоторые события последнего времени вынуждают меня поторопиться с новшеством, которое вообще-то было запланировано на начало следующего года. Наши кабинеты будут оборудованы видеокамерами. Теперь администрации не понадобится присутствовать на занятиях для их оценки, кроме того, у нас появится возможность проводить сравнительный анализ занятий…

– Девочки – мы под колпаком! – прошептали за моей спиной.

– Мрак!

– Большой брат все видит!

– Зато будет можно объективно оценить любой конфликт между педагогом и учеником…

– Вы о чем? Кому нужна эта объективная оценка? Клиент всегда прав!

– Знаете, о чем я мечтаю? Выйти замуж за обеспеченного мужчину, родить ребенка, отдать его в нашу гимназию и одиннадцать лет изгаляться над Леопардовной!

«Леопардовна». Здорово сказано. Замени всего одну букву в отчестве, и оно зазвучит по-новому. И как я раньше сам не догадался?

– Если это хорошая новость, то какая же плохая?

– …Как вы понимаете, стоит все это удовольствие недешево, но оно того стоит. Поэтому нам придется в некотором смысле… сократиться. Это плохая новость…

– Премий не будет…

– Ладно бы премий, а то заставят как два года назад договор перезаключать. На меньшую зарплату.

– А вы не перезаключайте.

– Когда тебе говорят: «надеемся на понимание, иначе…» – хочешь не хочешь, а перезаключишь.

– А я бы не стала. Пусть бы попробовали…

– Это стандартная схема – приходит на урок Чучундра и дает первый выговор…

– За что?

– Она найдет. Затем в классе проводит тестирование Светлана Александровна и выявляет море негатива, направленного в адрес того, кого надо уволить. Это – второй выговор. А третий получите с подачи зама по безопасности.

– Что так?

– Перечитайте инструкции и попробуйте сосчитать, сколько раз в день вы их нарушаете.

– Это черт знает что!

– Это «Пантеон наук», детка. Я работала в «Солнечном даре» и «Лучике-семицветике», так там было еще хуже.

– Ну, за те деньги, которые платят в «Лучике-семицветике», можно многое стерпеть…

– Слухи сильно преувеличены – процентов на двадцать больше, чем у нас, но нагрузку тоже не сравнить.

– Интересно – а кто будет просматривать все эти записи?

– Как «кто»? Наша Троица – директор и два завуча. Может, еще и особо сознательных педагогов привлекут…

– Вот как вы можете требовать правильного поведения от учеников, если сами не можете себя вести?! – рявкнула Эмилия Леонардовна, выведенная из себя нарастающим шумом. – Дайте мне договорить! Тишина в зале!

Тишины можно было уже не требовать – все, кроме директора, молчали.

– Имейте в виду, что с начала будущего года родители наших учеников получат пароли для входа в систему видеонаблюдения через Интернет. Каждый родитель сможет он-лайн наблюдать за уроками в классе своего ребенка. Это еще больше упрочит нашу репутацию…

– … и даст родителям возможность еще больше нас доставать!

Интересно, а мне в медпункт установят видеокамеры? Наверное, установят, но как тогда быть с врачебной тайной?

Глаза человека – не только зеркало его души, но еще и индикатор его психического здоровья. Стоит взглянуть человеку в глаза, как сразу понимаешь, имеешь ли ты дело с нормальным членом общества или с тем, чья крыша давно и безвозвратно укатила в сторону Камчатки. А таких, к сожалению, хватает. Я даже попытался классифицировать психов, заводящих (точнее – пытающихся завести) со мной разговор на улице, в автобусе или в метро. Вот моя классификация, если интересно.

«Местечковые идиоты». Местечковые, потому что живут в нашем районе. Безобидные, неопрятные и совершенно неадекватные. Таких у нас двое. Первая из них – это крупная нагловатая женщина неопределенного возраста, которая разгуливает со свистком в зубах и маленькой лохматой собачкой на поводке. Подойдет к магазину, встанет у дверей, свистнет в свой свисток раз-другой и идет дальше. Жители района зовут ее Музыкантшей. Второй – это Полковник, седой, опрятный и подтянутый мужчина, который зимой и летом ходит в военной форме с полковничьими погонами. Полковник никогда не надевает ничего поверх кителя, даже в мороз. На голове у него всегда красуется фуражка. По форме можно сделать вывод, что Полковник раньше служил в авиации. Полковник всегда появляется внезапно, откуда-то сбоку. Преграждает дорогу, останавливается, оглядывает меня суровым взглядом из-под насупленных лохматых бровей и заключает:

– Р-р-развели бардак!

После чего поворачивается и уходит, чеканя шаг.

«Агитаторы». Эти заговаривают со мной для того, чтобы спасти. Кого? Меня, разумеется. Спасти от соблазнов, небесной кары, происков мирового зла. Для того чтобы спастись, мы должны вступить в Общество Белых Сестер, Лигу Истинных Евангелистов-Лазаревцев, Братство Всеобщей Любви, Истинную Церковь Сто Сорокового дня, Клан Почитателей божества Еби-Даби и еще целую кучу подобных организаций. С «агитаторами» ни в коем случае нельзя вступать в разговор – не отвяжутся.

«Правозащитники». Они вызывают тебя на разговор, так и лучатся дружелюбием, а сами тем временем ищут повод, чтобы устроить скандал с «качанием прав». Если повода нет, «правозащитники» высосут его из пальца. Если им не возражать, а, напротив, во всем соглашаться с ними, быстро теряют интерес к продолжению скандала и уходят на поиски следующей жертвы.

Ну, а самая большая категория – это «долбанутые». Категория эта появилась в классификации с подачи моей одноклассницы Аньки Караваевой, у которой была любимая поговорка: «Долбанутых – пол-Москвы!» Комментарии, как мне кажется, излишни. «Долбанутых» очень много, но каждый из них неповторим, своеобразен и нисколько не похож на других…