Андрей Шляхов - Записки школьного врача

Сегодня такой вот «долбанутый» уселся рядом со мной в вагоне и поинтересовался:

– Далеко едем?

Лихорадочно горящие глаза, кривая усмешка, подергивающаяся щека. Не лучший вариант собеседника. И видно, что очень активный, энергия так и переполняет, так и перехлестывает через край. Отвязаться явно будет непросто.

Для таких у меня заготовлен простой в своем изяществе прием. Называется «я – глухонемой». В ответ на вопрос изображаешь мычание и делаешь пару жестов рукой, после чего спокойно едешь дальше. Какой интерес разговаривать с глухонемым, не способным ни слышать, ни соглашаться?

Сегодняшний кадр оказался особо стойким.

– Ничего, ничего! – сказал он мне. – Они за всех ответят, и за тебя, братан, тоже!

Ничего удивительного – «они» всегда за всех в ответе. Такая уж у «них» горькая планида – отвечать всяким настырным идиотам.

– Вот ты куда едешь? На работу?

Вжившись в роль, я молчал.

– На работу, куда же еще, – ответил себе мой собеседник. – Куда еще человеку в такую рань ехать?

Говорил он громко, без труда перекрывая шум движущегося поезда. Настоящий голос педагога.

– А у меня нет работы! Потому что я не желаю прогибаться и стелиться…

– Пенсия есть? – вырвалось у меня.

– Е-есть, – кивнул придурок, опешивший от того, что глухонемые умеют разговаривать.

– Потому и прогибаться не хочешь! Посидел бы голодным – по-другому бы запел!

Хорошо что поезд прибыл на мою станцию, а то неизвестно, куда завела бы меня эта дискуссия с сумасшедшим. Сам не понимаю, что на меня нашло. Наверное, в глубине души я сильно страдаю от своего вечного конформизма, только вот не осознаю этого.

Несколько взбалмошное начало дня грозило обернуться дальнейшими приключениями. Так и вышло, только приключения эти были не мои, а более глобальные, общегимназические, если можно так выразиться.

Первое приключение косвенно коснулась и меня. По возвращении с ежедневного снятия пробы на кухне я столкнулся в коридоре с географичкой Соковиковой. Нет, не столкнулся, а чуть было не был таранен географичкой Соковиковой, так будет точнее.

– Что с вами? – только и спросил я.

– Сергей Юрьевич, – Соковикова затормозила и развернулась ко мне, – вы сейчас ничем срочным не заняты?

– Прямо сейчас нет.

– Тогда пойдемте!

За руку, как маленького ребенка меня затащили в кабинет географии, где занимались своими делами одиннадцать учеников.

– Побудьте здесь, пожалуйста, пять минут, я сейчас вернусь.

Соковикова умчалась.

Правила запрещают педагогам оставлять класс без присмотра во время урока, но иногда правилами приходится пренебрегать. Не всегда можно вызвать кого– то из коллег или завуча и передать ему класс.

Я не возражал – и так ясно, что если педагог сломя голову мчится куда-то во время урока, то не просто так, а по срочной надобности.

Усевшись за учительский стол, я с любопытством оглядел класс. Ученики не обращали на меня никакого внимания – читали, возились со своими мобильниками, разговаривали, разглядывали потолок. Судя по лежавшему на столе журналу, это был восьмой «В».

Скучать мне пришлось недолго – минут через пять в классе появились Эмилия Леонардовна и Вячеслав Андреевич, за спинами которых маячила Соковикова.

– Где диск? – пробасил зам по безопасности.

– Я его не вынимала, – ответила Соковикова.

– Так вынимайте, – велел Вячеслав Андреевич. – И все остальные мне тоже давайте на проверку.

– М-м-м… а перчатки у вас есть, Вячеслав Андреевич?

– Какие перчатки?

– Ну там же могут быть отпечатки пальцев…

– Маргарита Михайловна!

– Ну, как скажете.

Соковикова извлекла из стоящего на столе ноутбука диск, вложила его в черный пластиковый контейнер с наклейкой «география 8 класс» и вручила контейнер Вячеславу Андреевичу, который сразу ушел.

– Дорогие ученики! – приветливо, чуть ли не ласково, сказала Эмилия Леонардовна. – Приношу вам свои извинения за проблемы на уроке. Маргарита Михайловна, можете продолжать!

Мы с директором вышли из класса.

– Нет, ну как маленькие дети, честное слово! – пыхтела Эмилия Леонардовна. – Прибежать посреди урока, устроить переполох, сорвать с места меня и Вячеслава Андреевича! Тоже мне – мисс Марпл нашлась, преступника ей ищи по горячим следам! Я и без того знаю этого преступника – во всей гимназии на такие шутки способен только Яков Соломонович. У него очень своеобразное чувство юмора!

Лезть к директору с вопросами я не рискнул, но любопытно мне стало до невозможности, поэтому, как только прозвенел звонок, я отправился в учительскую.

Пришел как раз вовремя – Маргарита Михайловна, охая, ахая и ужасаясь, делилась пережитым с коллегами.

Сегодня восьмому «В» предстояло познакомиться с Восточной Сибирью. Маргарита Михайловна вставила в компьютер соответствующий диск и приготовилась рассказывать, но вместо ожидаемых панорам величественной и суровой природы на интерактивной доске появилась сцена из порнографического фильма.

– Двое мужчин и одна женщина! – подчеркивала Соковикова, словно это имело какое-то значение.

– Можно подумать, что если бы на доске-экране появились две женщины и один мужчина, это было бы лучше.

Соковикова остановила показ и бросилась к директору.

– Я подумала, что так будет лучше – вдруг на диске и контейнере остались отпечатки пальцев, но… Эх, что теперь говорить.

Эмилия Леонардовна отчитала Соковикову за «паническое поведение», сказав, что надо было продолжать урок без демонстрации учебного фильма, а о случившемся сообщить во время перемены.

– И ведь диск точно такой, как был! Даже наклейку скопировали!

– Что ее там копировать, – высказалась подруга Соковиковой учительница физики Пашинская. – На принтере распечатал – и готово!

Вопрос «кто это мог сделать?» завел собравшихся в тупик. Диски хранились в кабинете географии в шкафу, который чисто символически запирался на чисто символический ключ.

«Пошутить» мог любой ученик и любой педагог, если уж на то пошло. Мысль о педагогической шутке была высказана, но сразу отвергнута.

– Среди нас таких идиотов нет и быть не может! – заявил учитель биологии Власов.

«Знал бы ты версию Эмилии Леонардовны», – подумал я, но озвучивать версию не стал. Захочет директор – сама скажет, незачем раньше времени нервировать Якова Соломоновича, тем более что навряд ли это он. Если человек любит пошутить, это еще не означает, что он способен на такое паскудство. Нет, скорее всего это кто-то из учеников. И вероятнее всего, из того же восьмого «В» класса. Ведь неинтересно устраивать пакость, если нет возможности увидеть результат собственными глазами.

Во время пятого урока случилось новое чрезвычайное происшествие. В столовой при попытке подбросить контейнер с тараканами был задержан один из охранников, причем не простой охранник, а старший смены.