Розамунда Пилчер - Синяя спальня и другие рассказы

На полпути к ферме близ дороги стояло одинокое дерево. Это был старый дуб, как-то умудрившийся укрепиться в болотистой почве у берегов ручья. Терзаемый северными ветрами, исковерканный и узловатый, он сумел-таки достичь весьма внушительных размеров. Листья с его ветвей уже облетели, и Оливер, спускаясь с холма по дороге в деревню, вволю попинал их ногами в резиновых сапогах. Но сейчас, на обратном пути, при виде их он замер от ужаса: среди листьев лежал трупик кролика с разодранным боком, из которого торчали отвратительные красные внутренности.

Судя по всему, здесь только что пировала лисица — наверное, сейчас она смотрит на него из зарослей своими голодными ледяными глазами. Оливер торопливо огляделся, но не заметил никакого движения, разве что опавшие листья тихонько шевелились от ветра. Ему стало страшно. Повинуясь неосознанному порыву, он поднял голову: высоко в бледном ноябрьском небе кружил ястреб, готовясь броситься вниз. Хищник, смертоносный и прекрасный. Природа жестока. Жизнь, смерть, выживание — все проходило сейчас перед его глазами. Оливер еще немного посмотрел на ястреба, а потом, забросав мертвого кролика опавшими листьями, заспешил вверх по холму.

Как приятно было вернуться на ферму, сбросить резиновые сапоги и войти в натопленную кухню. За накрытым к ланчу столом сидел Уилл, читая газету; увидев мальчика, он сразу отложил газету в сторону.

— Мы уж боялись, что ты заблудился.

— Я видел мертвого кролика.

— Их тут много.

— Над ним кружил ястреб.

— Это пустельга. Я тоже ее видел.

Сара, стоя у плиты, разливала по тарелкам суп. На столе стояло блюдо с воздушным картофельным пюре и лежал каравай серого хлеба. Оливер намазал кусок хлеба маслом, а Сара присела напротив него, слегка отодвинувшись от стола, потому что ей мешал живот.

— Тебе не пришлось искать магазин?

— Нет, и там был еще мужчина, такой высоченный, рыжий, с бородой. Продавец называл его Бен.

— Это Бен Фокс. Он снимает у Уилла маленький домик прямо на вершине холма. Его крыша видна из окна твоей спальни.

Это звучало страшновато.

— А чем он занимается?

— Плотничает. У него тут мастерская, и дела идут неплохо. Живет он сам по себе, но у него есть собака и несколько кур. Проезда к домику нет, поэтому он держит грузовик внизу на дороге и таскает все необходимое вверх по склону на себе. Иногда, если груз слишком тяжелый, например новый культиватор, Уилл одалживает ему трактор, а он взамен помогает нам в сенокос, или когда ягнятся овцы.

Оливер, поедая суп, размышлял об их соседе. Судя по рассказу сестры, тот был человеком безобидным и дружелюбным, однако чем объяснить его неприветливость и холодность во взгляде голубых глаз?

— Если хочешь, — сказал Уилл, — я тебя с ним познакомлю. Одна моя корова повадилась подниматься на холм — убегает при первой же возможности, и теленок за ней. Вот и сейчас она там. Удрала сегодня утром. После обеда я собираюсь пойти привести ее назад.

— Надо починить изгородь, — заметила Сара.

— Мы захватим с собой пару колышек и проволоку и посмотрим, что можно сделать. — Он широко улыбнулся Оливеру. — Ты как, не против?

Оливер ответил не сразу. По правде говоря, он не горел желанием снова встретиться с Беном Фоксом, однако его одолевало любопытство. Кроме того, в присутствии Уилла Бен не сможет причинить ему никакого вреда. Оливер принял решение.

— С удовольствием, — сказал он, а Сара засмеялась и налила ему в тарелку еще половник супа.

Полчаса спустя они вышли из дома, по пятам за ними бежала овчарка Уилла. Оливер нес моток проволоки, а Уилл пару крепких колышек, положив их на плечо. Тяжелый молоток оттягивал карман его рабочих брюк.

Они миновали поля и начали подниматься по склону холма к верещатникам. На границе поля в каменной ограде зияла дыра, которую корова расширила, копытами выбив несколько камней, — она явно решила во что бы то ни стало прорваться наверх. Уилл положил на землю колышки, молоток и проволоку, и они двинулись дальше, через густые заросли папоротника-орляка и ежевики. Там проходила узенькая дорожка, почти полностью скрытая разросшимся утесником; по ней они дошли до каменистой осыпи, где между двумя валунами начиналась ложбинка, ведущая к вершине. Ее торфяное дно поросло мхом, из которого там и тут выступали покрытые лишайником обломки гранита. Оливер полной грудью вдыхал морской воздух, соленый и свежий. На севере был виден океан, на юге простирался верещатник, а между ними стоял крошечный домик. Казалось, они наткнулись на него совершенно случайно. Домик был одноэтажный и скрывался в низине, словно спасаясь от буйства стихии. Из трубы поднимался дымок; к домику прилегал сад, обнесенный каменной стеной. У стены, мирно пережевывая траву, стояла их беглянка — корова со своим теленком.

— Что за глупое животное, — отругал ее Уилл.

Они оставили ее пастись и, обогнув дом, оказались во дворе, где стоял просторный деревянный амбар, крытый рифленой жестью. Дверь амбара была приоткрыта, и изнутри доносился визг цепной пилы. Раздался громкий лай и из дверей выскочил черно-белый пес: вид у него был устрашающий, но, как Оливер с облегчением понял, бросаться на них пес не собирался.

Уилл присел на корточки и погладил собаку. Визг пилы затих, и через мгновение в дверях амбара появился Бен Фокс собственной персоной.

— Уилл, — произнес он своим могучим басом. — Ты пришел за коровой?

— Надеюсь, она ничего тут не попортила.

— Вроде бы нет.

— Я сейчас починю изгородь.

— Лучше бы ей оставаться на пастбище, здесь для коров опасно. — Бен заметил Оливера, который, замерев на месте, смотрел на него во все глаза.

— Это брат Сары, Оливер, — представил мальчика Уилл.

— Мы же виделись сегодня утром, не так ли?

— Да. В магазине.

— А я-то и не понял, кто ты такой. — Он снова повернулся к Уиллу. — Угостить вас чаем?

— Только если ты сам хочешь.

— Пойдемте-ка в дом.

Они прошли за ним через калитку, которую Бен сначала отпер, а потом снова закрыл на задвижку. Садик был ухоженный и явно урожайный: в нем ровными рядами росли овощи и несколько карликовых яблонь. Бен Фокс сбросил резиновые сапоги и прошел в дом, пригнув голову под притолокой. Уилл с Оливером последовали за ним и оказались в комнате, которая произвела на Оливера столь глубокое впечатление, что он еще долго не мог прийти в себя и только недоверчиво оглядывался вокруг. Все стены комнаты были заняты книжными полками, а полки тесно уставлены книгами. Мебель тоже оказалась необычная: большущий мягкий диван, изящное кресло с гобеленовой обивкой, стойка с современной стереосистемой и кучей долгоиграющих пластинок. На деревянном полу тут и там были разбросаны коврики, которые показались Оливеру красивыми и наверняка очень дорогими. В камине горел огонь, а на мраморной каминной полке стояли восхитительные часы, золотые с бирюзовой эмалью, в которых сквозь стекло был виден весь механизм.