Владимир Микушевич - Будущий год

— Куда же они деваются? — пролепетал Анатолий.

— Кто в рай, кто в ад, больше некуда, — ответила Софья Смарагдовна. Исчезновение было спасением для хранителей Чаши и погибелью для тех, кто на нее покусился.

— Значит, Чаше ничего не грозит? — спросил Анатолий. — Она сама за себя постоять может?

— Да, если Чаши коснется недостойный, он исчезнет. Сам дьявол не может завладеть Чашей, но ею может завладеть человек, на котором проклятие, — Антихрист. Если Чаша попадет ему в руки, он отдаст ее дьяволу, к Люциферу вернется его утраченное могущество, и тогда ни один человек на земле не спасется.

— А как это предотвратить?

— Никто вам не подскажет, кроме вашего сердца. Решайте сами. Но так или иначе с этой минуты вы тоже хранитель Чаши.

— Как? Она все еще здесь?

— А вы все еще не поняли? Да, на улице Лонгина в доме 7 хранится Чаша Грааля. Показать вам ее?

Анатолий увидел в полутемном углу комнаты старинный поставец. Софья Смарагдовна взяла со стола свечу и приготовилась распахнуть поставец, но Анатолий замахал руками:

— Нет, нет, что вы. Я вам и так верю. Возвращаясь домой по темным улицам, Анатолий Зайцев думал, не вверить ли дачу № 7 милицейскому надзору, но тут же ужаснулся собственной мысли: а что если тогда начнут исчезать милиционеры?

Когда в государстве Сюр началась деконструкция, я был уже безработным. Я преподавал историю в школе, откуда меня уволили за пьянство. Одно время я преподавал историю в поездах, на базарах и на вокзалах, но меня арестовали и посадили на пять лет. В заключении я тоже преподавал историю на досуге, причем не только заключенным, но и начальникам. Пока я сидел, моя жена продала наш дом и уехала неизвестно куда, так что, выйдя из заключения, я оказался бомжем, но мне было не до того. Я увлекся борьбой с привилегиями. Эту борьбу провозгласил некто Орбис, отставной провинции советник. Верховным советником государства Сюр был тогда Лихаим, проводивший политику реформ. Население государства Сюр состояло из работников и советников. Вся власть принадлежала работникам, но подчинялись работники советникам. Раньше порядки были еще строже. Над государством Сюр стоял вождь, вождю подчинялись вожаки, а вожакам подчинялись работяги. Само название государства «сюр» означало «сверх», но фактически оно расшифровывается как «союз юрких». Лихаим предложил заменить название «Сюр» на «Сор» («Союз организованных»), и это предложение было поддержано большинством голосов. При Лихаиме население разделилось на лидеров и дилеров. Кроме них появились еще харизматики, среди которых быстро выделился Орбис. Лихаим сразу же предложил Орбису выбирать между должностью советника и миссией харизматика, Орбис предпочел должности миссию и не прогадал, так как в самом слове «миссия» угадывается Мессия, а кто же Мессия, если не харизматик? Осознав свою миссию харизматика, Орбис выступил против привилегий. Привилегии состояли в том, что советники ходили по потребности, а работники по нужде. Орбис потребовал, чтобы в государстве Сор допускалось только хождение по нужде. Харизматика Орбиса поддержали многие, в том числе и я. Впрочем, все бомжи поголовно были на стороне Орбиса, так как для них и хождение по нужде было высшим благополучием. Реформы Лихаима, в общем, сводились к тому чтобы ходить не по потребности и не по нужде, а по надобности, но ходили слухи, что сам-то Лихаим со всеми привилегированными продолжает ходить по потребности и популярность харизматика Орбиса необычайно возросла. Орбису противодействовали. Была предпринята попытка утопить его в отстойнике, но Орбис, в прошлом чемпион по плаванию, вышел на очередной митинг через канализационную трубу.

Однажды, когда я говорил в поддержку Орбиса на базаре, подъехала закрытая машина, и меня забрали. Я думал, что меня опять посадят, но оказался я не в тюрьме, а на даче, где ходят по потребности. Первый, кого я там увидел, был Орбис. Я подумал, что его тоже посадили, но сразу же увидел еще одного Орбиса, потом еще одного, потом еще, еще… Их было несколько десятков, и я один из них. Впрочем, на базарах меня часто принимали за Орбиса, который пошел в народ. Признаюсь, я не всегда отрицал это, в особенности, когда мне наливали. Теперь я был среди себе подобных, Нам сказали, что мы все участвуем в конкурсе на роль Орбиса в фильме «Идиллия». Потом выяснилось, что все мы зачислены в школу двойников. Дисциплина в школе была строжайшая. Мы не знали наших преподавателей по именам. Обращаться к ним полагалось «гражданин наставник» или «гражданин исправник». Исправник отличался от наставника тем, что везде, даже на пляже, носил с собой резиновую дубинку. Дубинка эта бьет очень больно. Нас тоже никогда не называли по именам. У каждого из нас был свой номер. Например, мой номер 13. Иначе меня и теперь не называют, когда я не при параде и не при народе. Когда меня называют «тринадцатый», я вздрагиваю, как от удара резиновой дубинки.

Занятия сводились к тому, что нас учили копировать Орбиса. Уже на первых занятиях я заметно выделялся среди других конкурсантов. Главная проблема со мной заключалась в том, что я не отличаюсь от Орбиса, когда я выпью, а когда я крепко выпью, то я и веду себя соответственно, так что без дубинки меня не утихомиришь. Однако развитие событий настолько ускорилось, что выбор наставников и исправников остановился на мне. Меня перевели в отдельную дачу на берегу моря. Дача называлась Софор. До меня на этой даче был изолирован двойник Лихаима. В результате был отстранен от власти сам Лихаим. Должность лидера была ликвидирована вместе с государством Сюр. Лихаима невзлюбили из-за того, что у его жены (кажется, ее звали Асира) были крайне неудачные двойники. Но, конечно, главной причиной был провал реформ. Никто не понимал, что значит ходить по надобности. Государство Сюр было окончательно переименовано в государство Сор. Харизматик Орбис провозгласил себя главарем Сора. С тех пор в государстве имеется главарь, главы и головы. При этом никому и в голову не приходит, что фактически главарь государства — я, тринадцатый, то есть первый.

А произошло нижеследующее. Придя к власти, Орбис немедленно заявил, что ляжет на рельсы, если кому-нибудь из голов не будет позволено ходить по нужде. Ручаюсь, что после этого Орбис на людях не появлялся. Не исключено, что он действительно лег на рельсы. С тех пор вместо него выступаю я, именно мне приписывают свод законов в одной фразе: «От каждого по потребности, каждому по нужде». В результате главы живут по потребности, а головы вымирают по нужде. При мне же государственным гимном было объявлено двустишие, сочиненное в свое время пролетарским поэтом по имени Яков Разиня: