Алла Герцева - У Вечного огня

— Не хотел тебя тревожить, чтобы молоко не пропало. — Павел отодвинул, пустую тарелку. — Выходит, есть справедливость! Совершить такое преступление, и после жить со спокойной совестью?

— Ты становишься жестоким! Я тебя разлюблю!

— Прости! — Павел подошел к жене, обнял, прижался лбом к ее щеке. — Как перевоспитать наше общество!

— Это безнадежно! Люди совершают все новые и новые преступления! Надо менять само общество!

— Ты права! Спасибо за ужин, дорогая! — он поцеловал жену в щеку, и вышел из кухни. Осторожно приоткрыл дверь в комнату, подошел к детской кроватке. Маша, закинув ручки за голову, спит. Почему дети, когда спят, поднимают руки вверх? Улыбнулся Павел. Наверное, и я так спал! На цыпочках прошел по ковровой дорожке, осторожно сдвинул створки двери. Сел на диван, щелкнул пультом. Засветился экран телевизора.

О чем думал за ужином? Вспомнил Павел. Как изменить общество? Круто загнул! Но что-то надо делать! Очень много злобы среди людей! Распался союз! Вырос новый класс олигархов! Новые русские! И почти все, выходцы из преступного мира, Как Вадим! Сколько лет его искали! Обыкновенный вор! Ограбили банк! Спрятали деньги! Поубивали друг друга. Один вышел победителем из кровавой бойни. Таких тысячи! Не хватает штата и времени у милиции, чтобы досконально всех проверить! С чего начинали эти деятели? Каков их «творческий» путь! Спекуляция! Фарцовка! Мошенничество! Список можно продолжать. И вряд ли там окажется хоть один пункт, связанный с честным трудом. Работая на заводе, или фабрике, даже будучи членом академии, вряд ли можно скопить такую сумму денег, чтобы построить ресторан, завод и еще какое предприятие, приносящее прибыль. Стать во главе нефтяной компании, построить дом на «Рублевке». Без начального капитала это невозможно! Разворовали государственную собственность по кусочкам. Переводят награбленное за границу, а потом, подставные лица, возвращают эти средства, как иностранные инвестиции. Иностранцы не переведут свои капиталы в Россию! Они не заинтересованы в процветании нашего государства! Во времена НЭПа, буржуазии отдавали заводы, фабрики. Но тогда все это было построено царской властью, хотя при жестокой эксплуатации бедного люда, рабочих и крестьян. За годы Советской власти выстроены жилые дома, детсады, и прочая недвижимость. Руками Советского народа, на деньги народа. Значит, и принадлежит народу. Разве можно все это отдать в руки частников? Тем более, за бесценок? Перестройка разбазарила государственную собственность. Чиновники намеренно выставляли на торгах и аукционах, предприятия по заниженным ценам. Если государство обеднело, не может содержать народ, вынуждено продавать имущество. Так есть иной выход. Аренда! Не продать навсегда, а сдать в аренду на обговоренный в договоре, срок.

— О чем задумался! — Нина положила руки на плечи мужа.

— Сам не знаю! Далеко меня, однако, занесло! — вздохнул Павел. — Давно пора на отдых! Завтра новый день!

Каждый утро, все четыре месяца, Надежда Ивановна шла с маленьким внуком на процедуры. Заносила малыша в кабинет, и, не смотря, на разрешение медсестры, остаться, выходила в коридор. У нее не было сил смотреть на маленькое, синюшное тельце, безжизненный, поворот головы, искривленный ротик, руки и ноги, как плети, лежащие возле тела. Будто, каждая часть этого живого существа, живет сама по себе, своей жизнью. Поворачивается головка, а все остальное, неподвижно. Застывшие глаза! Видят или нет! Она садилась на лавочку возле двери физиотерапии, и ждала. Сердце ее замирало от страха, при каждом скрипе, или даже, малом шорохе. Боялась, выйдет врач, и скажет, самую ужасную для нее весть, о смерти мальчика. Она постоянно готовила себя к этому страшному известию. Но каждый раз, заканчивалось время процедуры, и молоденькая сестричка, с улыбкой, предлагала забрать малыша.

— Забирайте своего внука, Надежда Ивановна! Он у вас, молодец!

Она пеленала, прижимала к груди теплый комочек, и торопилась, если совпадал рабочий день, на дежурство. Или шла домой, по дороге, посещая магазин, беря все необходимое на три дня вперед. Чтобы выходные никуда не отлучаться, и быть постоянно рядом с ребенком. За своей спиной, почти всегда слышала одни и те же слова.

— Черная вдова! Мужа схоронила, сына! Наташка родила дистрофика, она и возится с ним. Не пожалела ребят! Прокляла! Вот и сама пожинает плоды своего проклятия! Возится с уродцем, тратит на него время, а только, одному Господу известно, выживет он или нет!

Не оглядываясь, она шла по улице. Он должен выжить и поправиться! Слышишь, Сереженька! Поправляйся скорее! Молилась она про себя! Я никому не сделала зла! Значит, ребенок должен поправиться.

Часто, после лечения, опаздывала на работу. Заходила в отделение, ожидая упреков. Но девчонки, исправно выполняли необходимую работу, стараясь, не вызывать у нее раздражения, предупреждая наперед, каждое ее распоряжение. Она не знала, что Георгий Львович наказал, ни о чем ее не расспрашивать.

Сегодня заканчивается курс лечения. Пеленая ребенка, женщина внимательно смотрела на мальчика. Кажется он, покруглел, глазенки повеселели. Губки стали розовые. Или мои глаза видят только то, что хотят видеть! Все бы отдала за его здоровье! Какой приговор скажет врач? Стоит надеяться, или нет? Назначит новые процедуры?

Завернув малыша, она пошла к городской больнице.

Глаза Надежды Ивановны ловят каждый жест Веры Никитичны. Послушала грудь гребенка, повернула на спинку. Погладила ножки, развернула ручки, соединила маленькие ладошки, согнула и разогнула ножки в коленях.

— Дистрофию мы побороли! — Вера Никитична сняла очки. — Сколько бессонных ночей ты провела у его кроватки!

— Не думала, не верила, и не считала! — вздохнула Надежда Ивановна. — Разверну пеленки, а у него ручки, ножки, как плети. Рыгает постоянно!

— Сегодня ему четыре месяца. Теперь он быстро пойдет на поправку. Вздохни уже свободно! Кризис миновал! Как ты управляешься на работе?

— На дежурство с собой беру! Двое суток дома! — Надежда Ивановна улыбнулась. — В сад тоже не буду отдавать! Справлюсь!

Он тебя мамой станет звать! Ты ж еще не старая! На бабку не похожа! — рассмеялась доктор. — Тебе бы мужика хорошего! Счастья женского ты так и не испытала. Сыну жизнь посвятила, теперь с внуком возишься. Считай, с того света мальчонку вернула!

— Это он меня к жизни вернул! — Надя поправила на малыше одеяло.

— Чаю хочешь! — Вера присела к маленькому столику. — Иди сюда! Вон мне какие пирожки принесли.

Надежда присела к столу.

— Словно, с того света вернулась! Вспоминать страшно!

— Не вспоминай! Воспоминания разрушают душу! — Вера откусила пирожок, запила чаем. — Вкуснятина! И есть же у женщин время на хозяйство. У меня всегда его не хватает. Работа все отнимает. Хорошо, муж не ворчит, и часто готовит. Сын вырос, я не и не заметила.