Алла Герцева - У Вечного огня

— У меня пенсия маленькая! — вздохнула женщина.

— Я шить умею! Огород свой, прокормимся! Здесь все опостылело. Володи нет! Не смогу даже в дом войти! Пусть государство забирает!

— Так, наверное, конфискуют все. Павел Андреевич говорил, твои вещи не тронут.

— Мне ничего не надо! — Тамара приподнялась на постели. — Все это преступным путем нажито!

— Ну, будет! — Зоя Ивановна погладила дочь по плечу. — Тебе волноваться нельзя!

— Я не волнуюсь! — глаза Тамары заблестели. — Даже, рада!

После ухода матери, Тамара поворачивается то на один бок, то на другой. Пытается заснуть. А перед глазами, словно в калейдоскопе мелькают в беспорядке картины из прошлой жизни. Свадьба с Вадимом! Суд! Изуродованное, после аварии, тело сына. Выплакаться в подушку? Но слез нет! Хоть исплачься, ничего не изменишь! Теперь засветился маленький светлый лучик. Счастья? Нет, счастье еще далеко! Свобода? Да, свобода! Я одинока и свободна! Рада я такому повороту судьбы? Снова и снова спрашивает себя, женщина. Боюсь думать о будущем. Прошлое не хочется вспоминать, а надеяться на будущее, не смею! Она закрыла глаза, и на ее голову посыпались, словно снег, белые лепестки цветущей яблони в саду у бабушки. Каждое лето они с отцом и матерью приезжали в деревню к бабуле. Высокий, худенький парнишка из соседнего двора, залезал на забор.

— Томка, дура!

— Сам дурак! — огрызалась Тамара, и бросала в парнишку мелкие камешки.

Потом Ванька прыгал в сад, и они мирно играли под яблоней.

После замужества, Тамара ни разу не была в деревне. Бабушка писала, Иван ушел в армию, стал капитаном, плавал по миру на огромном корабле. Где он сейчас? Как сложилась его судьба. Ведь, именно он заставил ее сердце замереть в первом поцелуе. Тамара подложила ладонь под щеку, зевнула. Детство уходит, остаются только воспоминания.

Наташа, склонилась над тетрадью, ровным почерком, выводя слова, диктуемые учительницей. Сегодня, у нее с утра все ладится. Не болит живот, не кружится в голове, не тошнит. Посмотрела на часы. Скорее бы урок закончился. Школа ей давно стала неинтересной. Прозвенел звонок. Наташа собрала книги, вышла на улицу. Зайти, к тете Наде, или пойти домой. Остановилась, раздумывая.

— Ушла, ничего не сказала! — подбежала к ней подружка.

— Что говорить!

— Конечно! — усмехнулась Люда. — Молодая мамаша! Скоро с коляской гулять станешь!

— Тебе, какое дело! — оглядела девушка, Людмилу. Резко повернулась и пошла по дорожке. Легкий ветерок разлохматил волосы. Вот и весна на подходе. В прошлом году в это время, подружились с Сережкой. Он будто, в один миг заметил, как она превратилась из ребенка в очаровательную девушку. После школы, ждал ее у ворот, гуляли по парку, или шли в кино. Едва гасили свет, накрывал ее руку своей ладонью, и гладил, перебирая пальцы. А у нее, сердце начинало громко стучать. Осторожно переводила дыхание, чтобы не спугнуть парня. Хотелось положить голову ему на плечо. Но долго не могла решиться. Однажды, набралась храбрости, и прислонилась плечом. Сергей часто задышал от ее прикосновения, прижался лбом е ее щеке, вдохнул незнакомый, но удивительно, как ему показалось, приятный аромат.

— Какие у тебя духи!

— Красный мак! У бабушки в сундуке нашла! Когда закончатся, не знаю что стану делать! Их сейчас в магазине не продают.

— Для тебя из-под земли достану! — Сергей осторожно обнял девушку.

Наташа помахала перед лицом ладошками, отгоняя воспоминания. Как было хорошо рядом с ним! Она споткнулась о камень, одиноко лежащий, на тротуаре, отбросила мыском сапога. Я тоже как этот камень! Одна, и всем мешаю! Мама с бабушкой не хотят моего ребенка. А я уже смирилась! Люблю своего малыша. Родится, никому не отдам! Даже прикоснуться к нему не разрешу! Не хотят и не надо! Он мой! Она подняла воротник куртки, подтянула молнию, бодро застучала каблучками.

Варвара Михайловна накрыла полотенцем вымытую посуду в сушилке. Вытерла руки. Подошла к окну. Мелкие капли дождя стучат по железному подоконнику. Вот и весна пришла! День сегодня хороший! Любаша пошла на работу. Отошла от окна, села на табуретку у стола. Сняла с головы косынку. В коридоре щелкнул замок. Видно Наташка со школы пораньше пришла. Сейчас обедом накормлю.

— Наташа?

В кухню вошла Люба, прислонилась к дверному косяку.

— Любаша? Что случилось? Заболела? Лица на тебе нет!

— Вадима Евгеньевича арестовали, ресторан закрыли! — Люба прошла к столу, села на табурет, расстегнула пуговицы на пальто.

— Как арестовали? За что? — старушка приложила ладони к щекам, покачала головой.

— У него давние дела с милицией. С прежней службы, бежал. Обосновался в нашем городе. Теперь его нашли.

— Ох, ты, Господи! Беда, какая!

— Как жить станем? На твою пенсию!? — Люба потянула с головы платок.

— Ты и не разделась! Давай помогу! — подошла к дочери старушка.

— Ой, мама! Меня даже уборщицей не возьмут, из-за моего сердца. Кому нужен больной работник. Это Вадим закрывал на все глаза, потому, что мой Мишка взял всю вину за преступление на себя! — она скинула пальто на пол. — Наташка скоро родит, чем малыша кормить! Эх, что ж это за жизнь моя такая! Жить не могу, и помереть не могу! Мучаюсь сама и мучаю других! Словно проклял, кто!

— Любаша, что ты говоришь! Господь с тобою! — Варвара Михайловна встала, налила в стакан воды из чайника, поставила перед дочкой. — Попей водички! Легче станет! Придумаем что-нибудь!

— Ой, тяжко мне! — Люба оттянула ворот свитера, тяжело задышала. Потом вдруг уронила голову на стол, тело ее обмякло, и съехало на пол.

— Доченька, Любаша! — бросилась к ней Варвара Михайловна, подняла ее голову. Из открытых губ Любаши вырвался хрип. Сердце схватило. Не иначе, инфаркт! — Погоди, я скорую вызову! Сейчас, потерпи, Любонька! — она оперлась рукой о пол, встала, метнулась в комнату. Набрала номер.

— Скорее, приезжайте. Сердечный приступ! — прокричала в трубку. Открыла дверь в прихожей, вернулась в кухню, склонилась над дочерью.

— Господи! Что ж такое!? Скорее бы приехали!

Скорая приехала быстро.

— Пульс прослушивается слабо! — врач раскрыл ящик, набрал лекарство в шприц, ввел в вену. — Несите в машину!

— Я не могу поехать с вами! Внучку дождусь, она приедет! — Варвара Михайловна поняла, сил встать, у нее нет, тело онемело.

— Вам помощь нужна?

— Мне ничего не нужно! — Варвара Михайловна взглянула в глаза врачу умоляющим взглядом. — Ей помогите! Спасите!

— Сделаем все, что в наших силах!

Варвара Михайловна осталась сидеть на табурете, словно связанная по рукам и ногам. В голове звенит. Заложило уши.

Наташа удивилась открытой настежь двери в квартиру.

— Бабуль! Ты где!