Тимур Зульфикаров - Земные и небесные странствия поэта

Ааааа… уууууу… ииии…

Возьми вдохни мой речной возлюбленный брат Тимур-Тимофей святой пыльцовой первой анаши и ты воспомнишь, как ты был камнем минералом, а потом ветер объял тебя и распылил и ты стал пылью песком землей, а потом из земли ты взошел речной юной травой, а от травы ты стал луговым первоагнцем каракулевым курчавым ягненком а от ягненка агнца ты стал небесным неоглядным ягнятником орлом бородачом…

Оооооо!..

О как путь твой далек! мой речной брат!..

Как сладок возврат и бег назад вспять в Колесе Сансары!..

Аум… Мани… Падма… Хум…

…И ты вспомнишь свое бездонное бытие житие, как мой отец Пифагор-Динарий-Мазар воспомнил град исхода своего Мохенджо-Даро!..

Как святой блаженный Будда в рощах Уравеллы воспомнил как миллион лет назад он был ланью в рощах этих тех тех тех тех тех! Эй! Эй… ээээээ…

Эхо в ночных горах летит рождая камнепад!..

Ээээээ…

…Мария-Динария возлюбленная моя!..

И я снова хочу стать тем камнем минералом валуном прибрежным у реки!..

А река — ты!.. а волны у валуна — ты!.. а ветр распыляющий камень — ты! ты возлюбленная моя!..

Любовь — это возвращение к камням к травам к водам к звездам!..

Любовь — это возвращение в рай!.. где Адам как камень как вода наг, где Ева нага как трава как звезда…

Да!..

…И я курю тяну сосу кальян как дитя сосок матери кормилицы и гляжу на Марию-Динарию и вспоминаю вспоминаю воспоминаю…

…Мария-Динария я камень валун а ты река возлюбленная моя! да! ааа…

Мария-Динария и я курю кальян методоточивый колодезный пещерный и забываюсь забываюсь затуманиваюсь и воспоминаю…

И я камень и я ветер и я песок прах летучий святой и я земля и я трава и я луговой росный первоагнец ягненок и я орел небесный необъятный орел бородач ягнятник…

…О Боже! я жив иль утонул? О Боже я не знаю не знаю не знаю…

Да сладко!..

…Мария-Динария возлюбленная моя речная ночная неискусомужняя моя дева!..

Мое древо о двух грудях-плодах грушах исфаринских златотелых небывалых нетронутых моя!

Моя бахча о двух неистово избыточных златых златых долгих дынях дынях шафрановых сладчайших!

О дево Мария-Динария мой град многовратный и когда отворишь ночные тайные двери врата тела своего?..

Врата услад тишайших?..

Когда Мария-Динария?..

Егда возлюбленная смертная моя? Егда?..

Егда я расплету гранатовую коралловую покорливую рубиновую завязь?

Когда бутон о двух жасминовых лепестках отдашь раскроешь растворишь мне навек возлюбленная Мария-Динария моя?..

…Когда повенчаемся с тобой речной возлюбленный брат мой!..

Когда во храме русском православном мы обвенчаемся речной брат мой…

И станешь ты речным вечным мужем моим возлюбленный мой!..

Когда загорятся венчальные свечи для нас с тобой брат мой!..

Когда разом во храме мы задуем венчальные свечи, чтобы жить вместе и умереть вместе возлюбленный жених мой!..

…Мария-Динария возлюбленная моя! да ведь сожгли в нашем городе Джимма-Кургане церковь! и кто обвенчает благословит нас?..

И кто зажжет венчальные свечи?..

А Русь далече!..

Да и горят там лишь поминальные свечи!..

…И тут воспомнил Тимур-Тимофей болезное дождливое поле русское и остистый густой шершавый душистый шалый слепой колос ржаной в гортани своей и темно пагубно стало ему.

И вспомнил он обет молчанья средь русских сиротских полей…

…Тимур-Тимофей мой речной брат! мой речной жених!..

А мы полетим на Русь как мой отец Пифагор-Мазар!..

И там на Руси найдем храм! и обвенчаемся там!..

И там возгорится наша венчальная свеча!..

И там под свечой я стану твоя дева жена!..

Но для полета на Русь нам нужно много анаши пыльцовой первача!..

Мой речной жених! пойдем в ночные росные лунные конопли!..

И там будем нагие бегать и потеть тлеть гореть и нагими телами урожаи пыльцы пьяные летучие собирать да хунзахским двуострым ножом с наших кож святое конопляное свежее тесто месиво снимать сдирать собирать соскребать!..

Пойдем в пьяные конопли, пойдем полетим мой речной брат мой жених!..

Айххха!..

…Ай нощь!..

Ах нощь нощь в лунных пресветлых чудящих чудовых бредовых ворожащих пьяных дремных одичалых зыбких сыпких коноплях коноплях коноплях!..

Ай нощь! ай возлюбленная невеста теплото моя Мария-Динария моя!..

И я наг.

И ты нага!

И мы наги в нагих лунных пьяных коноплях!..

И мы бежим! плывем! летим в лунных коноплях!..

И летит вихрится сеется плещется на нас тучный ночной хмель яд сон бред тьма тлен сонь морок муть мга мгла марь одурь обморок оторопь конопляная саранча пыльца пыльца пыльца!..

Айя!..

И я наг и ты Мария-Динария невеста моя нага!..

И мы смежаемся льнем ластимся тремся друг о друга густыми шалыми необъятными телами кожами и бежим в бредовых лунных лунных лунных чадных мглистых зарнистых жемчужных коноплях…

Ай Мария-Динария! и что ты лишь невеста моя?.. а не жена?..

Айя!

И я дрожащим адовым хунзахским ножом сбираю снимаю месиво конопляное с тела зрелого ея…

…Ах Тимур-Тимофей и что ты лишь мой жених а не муж мой?..

И она дрожащим адовым райским хунзахским кинжалом щекочет манит теребит зовет меня сдирая тесто пыльцевое хмельное с тела зрелого спелого моего… с груди с живота с ног со ствола початка упроченного удесятиренного разъяренного а усмиренного моего…

Айя!..

И болят чресла взбешенныя неосушенныя неистраченные неизлитые неутоленные безвинные моя…

…Ай нощь в лунных коноплях!..

Ай нощь лунной тунной тщетной святой нетронутой невесты и лунного тунного жениха!..

Ай нощь свята!..

Ай нощь пьяна!..

Ай где наша венчальная свеча?..

Ай да в такую нощь взять камень да навеки сладко оскопить усечь себя как древний сладострастник Аттис ай возлюбленная моя!.. Super alta vectus Attis celeri rate maria… [2] Катулл

О Господь! Аллах! А может в этом тайна обрезанья мусульман? Тайна древляя Твоя? А?..

И ты хотел иметь народ-отшельник, народ-скопец, народ-дервиш, народ-монах?..

Айххха!..

…А густое пьяное дурное марево стоит колеблется в поле лунных коноплей и над полем дурманное марево зыбкое омутное стоит морок и ночная птица вяхирь иль сова марева бежит, ибо умирает вязнет стрянет она в мареве сем уморяющем удушающем…

И поле лунных пьяных повальных извергающих пыльцы пьяны коноплей чадит дымит горит…

И семя Тимура-Тимофея ярое огненное вступило в чресла в ствол его и ждало и жаждало излиться забыться отозваться в лоне нетронутом девьем Марии-Динарии…

И мучился он в лунных коноплях…

И тогда Мария-Динария дева непочатая дева луннотелая густотелая дева врановласая увидела муку тела его и полегла в коноплях и покорно сказала:

— Жених мой, возьми меня в коноплях этих.