Тимур Зульфикаров - Земные и небесные странствия поэта

И Тимуру-Тимофею стало жаль его в этих несметных мокрых хищных травах косматых гривастых змеиных…

И тут поэт вспомнил притчу о Ходже Насреддине, которую сотворил придумал он некогда в бухарской чахлой блошиной придорожной чайхане…

…Ходжа Насреддин стал старым. И стал часто болеть. То голова болит, то зубы, то сердце, то живот, то кости ноют страждут по ночам…

Скелет болит… Старость — это когда ты понимаешь — из чего ты составлен!.. Айя!..

И тогда Ходжа Насреддин надел новый халат и пал на колени в поле и обратился к всемогущему Аллаху:

— О Аллах! зачем ты так сложно сотворил человека? Зачем столько органов и костей человеку? нельзя ли было попроще составить человека?..

Тут проезжал ученый муж мулла на осле и услышал мольбу Ходжи Насреддина. И он сказал:

— О Ходжа Насреддин! Я тоже часто думаю — зачем столько частей костей органов человеку?…

Нельзя ли было составить его проще?..

Ну, скажем, из двух частей: головы и фаллоса?.. А?..

Тогда Ходжа Насреддин поглядел на него, встал с земли и сказал:

— Ты прав, о ученый мулла! Но зачем тебе к такому фаллосу еще и голова? А?..

И Тимур-Тимофей вспомнил притчу свою и поглядел в дожде на сирого сутулого жалобного ученого мужа Николая-Герострата и улыбнулся ему и возлюбил его и пошел с ним…

И они шли в дожде и огонь зыбкий трепетный шел впереди них..

И привел их в дубовую золотистую рощу, о которой мечтал грезил поэт в диком глиняном текучем топком гибельном поле поле поле…

И в роще ливень был тише и глуше…

И там Тимур-Тимофей и Николай-Герострат увидели черный осмяглый дуб, под которым некогда два беспутных пианицы убили и зарыли Поэта, сотворившего поэму-молитву о Пришествии Иисуса Христа на Русь безбожную.

И там все еще стоял самодельный намогильный крест и на нем жили вырезанные ножами слова: «Есть Бог на Руси. Есть честь на Руси. Есть поэт на Руси»…

Да…

…О Господи! но у какого дуба зарыты захоронены они?..

Господь укажи!..

А ведь у человека одна жизнь, и много смертей…

И поэт тонул в реке, и убивали пулями его, и резали ножами его, и зарывали в землю…

А вот он бредёт живой в травах?..

О Боже… Живой ли?..

А Русь тысячу раз убивали — а Она живая!..

Воистину живая и вечная!..

Да!..

…И там под дубом тлел худой мутный неохотный костер из сырых дубовых ветвей…

И у костра на палой золотой листве сидели Крестители Родители Творители Радетели Руси, Гости дальные древлие святые живые вечноживые, пришедшие на Её Праздник Тысячелетия Крещения.

И там были Володимер Первокреститель…

И святой Авва Иоанн Лествичник…

И Святой Афанасий Афонский…

И блаженный целитель Руси Святой Пантелеймон…

И Авва Иоанн Кукузель покровитель мускусных коз…

И Первоапостол Руси сопутник состранник Иисуса Христа Андрей Первозванный…

И Николай Чудотворец Мир-Ликийский с тремя тщетными узельцами сиротского злата…

И жена покровительница тучных стад а ныне сирота Параскева-Пятница…

И Архангел Михаил воин русской неутоленной печали…

…О Русь! гляди — пришли твои кроткие Гости долгожданные, а где ты Хозяюшка? как встретишь? как угостишь накормишь напитаешь напоишь?..

Как уложишь на святой ночлег на пуховых вологодских подушках перинах одеялах?..

Какие веселые ситцевые герани на подоконниках поставишь, Мати?..

О Русь! где Ты? чего не встречаешь? где Твои домы? приюты? храмы?..

Где Ты вольная светлая Хозяюшка в девичьем кумачнике тереме келье крепости ограде сарафане?..

Где Ты ягодка малинушка Хозяюшка хлопотливая трепетливая застенчивая праздничная дивная дивая чудовая прекрасная?..

Но святые Гости неухоженные брошенные непрошенныя тихо сидели у тлеющего сирого костра…

И костер чадил от многого дождя и не горел и чадный дым ел Святым Крестителям глаза…

А у костра хлопотала Мария-Динария в смоляной промокшей насквозь бурке..

И она пыталась разогнать костер и виновато застенчиво дула на огонь, но сырые дрова ветви шли горьким слезным дымом а не веселым беглым огнем…

А в костре пеклись лежали осклизлые тощие осенние водяные картофелины, которые Святые Апостолы Руси на голодных русских дорогах собрали в голодных нищих полях русских и теперь хотели отведать…

Но ливень заливал костер и не давал испечься хилым клубням…

И Святые Гости Руси безбожной сидели на палой рухлой золотой листве и мерзли и мокли в тяжком дожде…

И только поочередно курили турецкий кальян Марии-Динарии и немного согревались забывались от золотой анаши-первача и дремали…

О Боже!..

О голодное Святое Небесное Собранье Воинство!..

О как Тебя встречает Земля русская и народ ЕЁ в день своего Тысячелетия?..

…Тьма была в дубовой атласной золотой роще златой палой…

Ливень был неостановимый необъятный…

Русь была безбожная неприютная чужая…

И Тимур-Тимофей поэт затосковал застыдился увидев бездомных Гостей Святых Странников бездомников…

И тоска эта превзошла радость от встречи с невестой его потерянной Марией-Динарией…

И тогда во тьме он стал мучительно озираться оглядываться и искать ту путеводительную свечу? факел? светоч? звезду? лампаду? лампу? которая спасла его от трав и привела в рощу к Святым Крестителям и Марии-Динарии.

И он взмолился во тьме:

— Свеча? Лампада? Звезда? где ты? куда ушла? изникла в дожде истаяла погасла?..

Зачем изникла?..

Но тут он увидел знакомый огнь во тьме рощи.

И огнь шел и остановился у черного осмяглого дуба.

Там был высокий Муж в долгом плаще милоти и римских плетеных сырых сыромятных самодельных сандалиях.

И в далеко вытянутой простертой Его руке билась вилась трепетала металась свеча…

И Тимур-Тимофей подивился, что дождь не мог погасить свечу, а ветер забить задушить задуть…

Одна свеща в ночи бездонной!

Одна свеща один огонь в Руси греховной потопленной погубленной многоводной…

И тут Муж в милоти склонился над дремлющими Святыми Крестителями Руси и стал бережно нежно подносить свещу свою к спящим мокрым лицам их.

И осветились.

И очнулись.

И проснулись они.

И тут Тимур-Тимофей увидел кроткие великие бессмертные всевечные живые Лики русских Крестителей, Князей Церкви русской…

И тут Тимур-Тимофей увидел в жемчужном свете свечи Лик Князя Володимера, и Лик Иоанна Лествичника, и Лик Святого Афанасия Афонского, и Лик целителя Пантелеймона, и Лик Аввы Иоанна Кукузеля, и Лик Андрея Первозванного, и Лик Николая Чудотворца Мир-Ликийского, и Лик Параскевы-Пятницы, и Лик Архангела Михаила.

И тут Тимур-Тимофей содрогнулся, потому что из уст каждого Крестителя шли пагубные остистые колючие колосья и были Их языки и гортани измяты изъяты избиты и были Их языки немые на немой Руси богозабытой…