Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви

Откуда Они здесь?..

Ойхххйо!.. О!..

Но змеи Карагача присмирели притихли от Них и прячут яды свои…

…

Но я радостный улыбчивый вхожу в Чайхану в последнюю мою?..

О Господь мой!

И тут в сладких маковых дымах я слышу весёлые хмельные хрустальные голоса, голоса, и великой любовью и радостию дышат тут на меня…

И дохнуло, плеснуло тут на меня великой нестерпимо человечьей а может и ангельской уже нездешней любовью повеяло тут на меня, и я поплыл, как в тёплом море, в руках материнских струящихся плывёт дитя, дитя, дитя…я плыву я я я…

Аййхххйя!

И там на суфе над самой несметной бездной на райских персидских павлиньих фазаньих древних коврах сидели Они в сладчайших дымах, но в дымах я не узнавал лиц Их…

И только подумал скоротечно, млечно, сонно, дымно: откуда в кишлачной убогой наскальной чайхане эти ханские бесценные ковры?

Но такая теплота и любовь колыбельные плыли на меня от Них, словно много матерей моих и много отцов моих собрались здесь, и любят бездонно меня, и лелеют бездонными очами и руками ищут обнимают меня меня заблудшего…

И столько я видел любви на земле, а человек и кочует по земле только в поисках колыбельной материнской и отчей любви, и я много кочевал по земле в поисках любви человеков, и много испытал любви этой, а иногда и сладко тонул в любви этой и возлюбил всех человеков на земле, как родных…

Но такой любви, как в этой убогой призрачной Чайхане не чуял я никогда на земле…

Словно необъятный тёплый талый ветер с гиссарских и рамитских хлебных полей повеял на меня … и понёс в талые смарагдовые небеса…

Айххххйа!

И чистобородый ясноликий снежнозубый Чайханщик обнимает меня, аки старший трепетный брат или отец мой, и приносит мне пиалу с дымной шурпой из кипчакского курчавого козленка, и пиалу шахринаусского вина, и тающий в дыму малиновом струйчатом павлиньем кальян чилим — этот Сосок материнский для всех человеков…

Айххйа!

…вначале шумногубо ем, хлебаю алчно шурпу с козлёнком, а потом пию, тяну вино плескучее дремучее, а потом сосу афганский мускулистый фазаний радужный ликующий сосок материнский мак, мак, мак-текун кукнар…

…текун течет по венам по костям по легким по жилам моим, и вены мои стали гранатовые сады арыки мака, и я весь теку, и люблю люблю люблю этих человеков в дыму, как не любил никого на земле…

Айхххйе!

А для великой любви ко всем человекам рожден Мак… да! да! да!..

Айхххйа!

А Мак а кто они?

А? Мак?..

В дыму теряются лики святые их и голоса в дыму неузнаваемо, бродильно, томительно текут…

Мак!

…Они? Кто?

…говорят древние мудрецы раввины: не знаю… не знаю… не знаю… И я не знаю, но чую…

Отец Касым убитый молодой мой что ли пришел? Мак!.. Матерь возлюбленная моя Людмила старая усопшая пришла что ли к

сыну своему чтобы утешить его и проводить как провожала в детстве?.. Мак!.. Возлюбленные усопшие друзья мои что ли пришли — Борух! Ботур! Ро

берто! Акмал! Ирина! Анвар! что ли пришли утешить меня и усладить исход мой что ли?

…Тимурчик!.. Тима! Тимоша!.. Мальчик! не бойся… Мы пришли встретить тебя… Тут блаженно… вечно… нежно… Мы с тобой… вечно вечно вечно…

… Мак Мак Мак текун и теку я… К вам теку плыву в дыму, возлюбленные мои?.. Ииии… Не знаю, не знаю в дыму сладчайшем, не чую я, кто они, но великая любовь идет от них ко мне и пьянит уносит волной океанской…

Мак… Мак…

Айхххйа!..

Куда? куда? куда? Я хочу с вами, но вы уже уж нездешние, бездыханные, а я всё еще дышу здесь, а не чую дыханья вашего из уст ваших тепла текучего человечьего плотяного…

И там, где вы сидите на суфе, на коврах снег жемчужный хрустящий лежит и не тает, хотя в Чайхане и окрест неё в горах весна талая свежо сыро дивно веет творится, и снег остаточный лежит только на вершинах гор под моими любимыми деревами нежноизумрудной арчи…

Да!.. Айхххйааа…

Душа бессмертна, но весной и она талая течёт тало…

Но меня сладко тянет влечёт от мака к снегу этому на суфе, и я тайком беру снег этот от суфы и ем нежно бережно обильно снег этот…

О Боже! о если я съем снег этот — может они отмёрзнут и освободятся от снега и Ты вернёшь им на миг дыханье их?

О Боже! Я съем снег смерти их и они оттают и придут ко мне а не я к ним?

О Боже!

Но срок пришел? пришел? пришел? Пришел!

Тогда не медли Боже Боже Боже

Ойххххйо!..

Тогда снежнозубый Чайханщик улыбаясь берёт долгий тавар-топор для рубки столетних чинар и арчи и нежно подрубает тополиные брёвна на которых висит суфа…

Ойхйа!..

Тогда Чайхана медленно как кибитка в ночное землетрясенье дрожко колеблется, мается, снимается, тянется рассыпается мчится летит со скалы что ли? птица она что ли? что качается пред полётом?..

Тогда павлиньи маковые лазоревые дымы дымы ослабевают, отходят что ли?..

…напоследок вижу, что за дастарханом на коврах сидят улыбчивые Мужи

И Один в золотом полыхающем солнечном одеянье — Будда

И Второй — в багряной плащанице — Иисус Христос

И Третий — в снежном бурнусе — Мухаммад

И их было Трое, но говорили Они голосами родными, многими…

И Они улыбаются мне и шепчут устами материнскими устами отчими:

— Дитя дитя ангец божий мы пришли мы с тобою мы с тобою….

И здесь и там мальчик… агнец вечный… мы с тобою мы с тобою… не страшись… не бойся… Мы с тобою!.. Мы — ты…

Ойхххйёо!..

Тогда Чайхана сходит срывается с горы, с обрыва и летит, летит скачет как камень великого камнепада как струя наскального пенного водопада яро мчится несётся в бездонную пропасть? или в небеса срывается восходит она?

Не знаю… не знаю… бездонно необъятно радостно не знаю я…

Айхйа!..

А персидские ханские павлиньи ковры яростно летят сворачиваясь в необъятном лазурном талом воздухе и сокрывают покрывают пеленают сидящих на них…как родные ночные бухарские цветастые одеяла сокрывают блаженно спящих…

Тогда Чайханщик младой яробородый обнимает меня, и борода его пахнет чистопородной басмой и хной и ласкает лицо моё, и он шепчет:

— Дитя агнец не страшись не бойся… Ангел Азраил твой старший брат всегда бездонно необъятно радостно с тобою с тобою с тобою…

И обережет тебя и проводит нетронуто…

…на дне бездонной пропасти таятся грифы-могильники и орлыбородачи и алчут твоей пади твоей плоти! Айяяяяхййяяяяйхйяяяффф!

Но древнезороастрийские тленные птицы трупоеды тебя уже вечного не тронут!..

…ты навек ушел от них…

И твоя Чайхана Суфа летит не на землю а в небеса… Айххха!..

…к тебе пришли Три Вечных Пророка

И проводили тебя в рай и улетели в персидских коврах одеялах

И Они ближе родней тебе чем мать и отец твои

И Они вечные Матерь и Отец твои… Они — ты…

Ийхххииии!..