Ирина Богатырёва - Движение без остановок
- Название:Движение без остановок
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Ирина Богатырёва - Движение без остановок краткое содержание
Роман о жизни неформалов. Под названием «АвтоSTOP» был издан в 2008 году издательством «ЭКСМО» в серии «Роман поколения NEXT». На ThankYou.ru публикуется под авторским названием.
Мы вольные странники бесконечных дорог. Друзья всем дальникам и драйверам, мы их амулеты, талисманы, мы их ангелы-хранители, и даже менты не трогают нас — они знают, кто мы такие и куда мы идём. Мы сами можем не знать этого, смеяться и махать в сторону солнца, но менты знают — они чертыхнутся, пожмут плечами, вернут паспорта и пошлют нас на все четыре, всё равно нас не остановишь, а им не понять.
Нас много. Мы — точки, разбросанные по дороге, романтические последователи гуру Керуака, мы братья одного ордена, и на нашем гербе можно вывести: «In via veritas» или проще: «Дорога всегда права». У нас разные цели, разные маршруты, но все мы едины в своём ощущении: только здесь, на дороге, мы становимся свободными.
Нам двадцать и плюс-минус немного, у нас ещё нет прошлого, мы не смотрим в будущее, а в настоящем — перспектива, асфальт и радость от того, что тебя все потеряли.
Мы недавно вышли, мы ещё разбегаемся, мы кайфуем и обнимаем нашу дорогу, мы ждём её подарков и не знаем, куда она нас приведёт.
А ты, дорога, ты своенравна, то смеёшься, то негодуешь, и как уловить момент перемены твоего настроения? — облака. Ты жизнь, ты судьба, ты единственный из всех возможных комбинаций случай: именно здесь, именно сейчас, именно с этим человеком, а прочего нам — не дано.
Движение без остановок - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Будет нечестно, если скажу, что у меня слёзы шибануло из глаз. Нет, кедровое моё спокойствие не так-то просто разбить. Стою и соображаю, сама себя пытаюсь привести в чувства мыслями: как теперь быть? А где-то на другом конце мозга: вот для чего он столько дров заготовил. Получается, он обо мне позаботился…
Тут слышу в палатке шорох. Лезу туда, нахожу зажигалку, щёлкаю — от меня в разные стороны разбегаются мелкие бесхвостые мыши и в панике карабкаются на стенки.
— Чёрт! А ну кыш! Кыш! Все, все вылезайте!
Мыши в ужасе не могут найти выход, я хватаю вещи, трясу спальники, из них вываливаются всё новые и новые мыши, бегают. Начинаю ловить их и выталкивать наружу, они не ловятся, потом одна обнаруживает проход, выскакивает и писком сзывает остальных. Вот остаётся последняя, но она забилась в дальний угол и не знает от ужаса, как быть. Мы крутимся с ней, пытаясь друг друга обойти, мечемся, пока не раздаётся снова писк — первая мышь вернулась в палатку, отставшая бросилась к ней, и вместе они прыгают наружу. Одним рывком закрываю полог, забиваюсь в угол и вдруг в наступившей тишине отчаянно и ясно прозреваю своё одиночество.
— Мелкая, а Мелкая, тебе не страшно?
— Лес спокоен и глух. Озеру нет до меня дела. Все мыши ушли и больше сюда не зайдут. Я не боюсь.
— Мелкая, а Мелкая, ведь ты осталась совсем одна.
— Вот лес, вот горы, скоро взойдёт луна, отразится в воде, осветит ледяные пики. Под чёрным небом — земля, на ней полым холмиком — палатка, внутри — я, единственное, что может назвать этот лес лесом на километры вокруг. В городе нас таких миллионы, но это не делает меня там более счастливой.
— Мелкая, ты хромаешь, и у тебя мало еды. Ты плохо разводишь огонь и не знаешь дороги назад. Что будешь делать завтра, когда взойдёт солнце? Чу, слышишь: ворон кричит на каменистой горе.
— Да: это добрая моя Кара не забывает обо мне даже здесь.
Наверное, я задремала или вижу сон: неистовая девочка-шаманка пляшет у костра с бубном, то поднимая его к небу, то опуская до самой земли. Слышу и бой, и песню, и бормотание то тише, то громче, и как будто даже варганный беспрерывный ритм. Она прыгает, крутится, разлетаются ветром вокруг неё лоскутки и ленточки сложной её одежды, я смотрю заворожено, я смотрю в оцепенении, пытаюсь разобрать искажённые экстазом черты лица — это она, наша Чачкан, из камня ожившая. Тут она подскакивает ко мне одним прыжком, наклоняется к больной ноге, дёргает как будто из неё или рядом — и я ясно вижу в её руке маленькую извивающуюся чёрную змейку. Но это — миг, она уже подскочила к костру и кидает в огонь это чёрное. А я опускаю глаза к лодыжке и не могу сдержать смех: с десяток мелких бесхвостых мышей на задних лапках танцуют рядом со мной в такт неистовому этому камланию.
Смеюсь и просыпаюсь. Через стены палатки видно, что на поляне горит костёр. Выглядываю — там сидит Гран и, действительно, негромко играет на варгане. Над костром висит котелок, и пахнет от него так, как я уже забыла, что может пахнуть — варёной картошкой и мясом. Подхожу ближе, но почему-то вместо слов радости из меня выходит истерика:
— Как ты мог оставить меня? Как ты мог меня бросить? Все вы предатели! Все! Все!
— Мелкая, да ты что? — Он встаёт и вдруг хочет обнять за плечи. Мне не хочется этого и стыдно своих слёз, я вырываюсь, отворачиваюсь и причитаю.
— Я им сказал, что мы остались и почему, этим альпинистам, а они предложили с ними на базу, за продуктами. До базы часа два, там баня есть. Я же говорю, дорога нам поможет. Вот выздоровеешь, пойдём вниз, помоемся.
— Помоемся… — произношу мечтательно, будто в первый раз слышу.
Сижу и смотрю в котелок, и от сытного его варева, от запаха и тепла не чувствую голода. Треск костра. Звёзды сквозь лапы кедров. Безветрие и тишина.
— Ты зачем столько хвороста набрал? Зимовать тут собрался?
— Хотел общаться с духами. Но пока шёл с базы, хорошо так стало и тихо. Не захотелось охоты. Такой огромный вокруг нас мир, Мелкая. А мы такие маленькие, хрупкие и одинокие, всё движемся куда-то в этом мире. Но если заглянуть в суть, увидишь, что этого всего нет.
— Как — нет?
— Так — нет. Безграничное тёмное море вокруг, и от этого — трепет. Смотри, Мелкая: лето, и жарко, и вечер, и жёлтый свет на веранде, и запах — запах нагретой и остывающей к ночи земли.
Стоя на веранде под лампой, под тихий шелест крыльев бледных бабочек, будешь вглядываться в сад, и будет казаться, что его нет. Что это тёмное море вокруг, а его, сада, нет. И ничего нет больше, только ты один, выхваченный из темноты кр у гом желтого тусклого света.
«Но что это за искры мерцают? — спросишь ты. — Светляки или звёзды?»
«Звёзды, — отвечу я. — Светляки».
— Да. Понимаю, — киваю я и действительно впервые его понимаю.
Всё было как сон, хотя сном не было. Озеро замерло рядом, и ледники отражались в бездонной его глубине. Небо было холодно и черно. Но нам не было зябко, и о еде мы забыли, а сидели и впитывали всю пустоту, и добрые духи места, добрые мои братья, окружали нас и были почти осязаемы.
Мы ушли в палатку и впервые спали, крепко обнявшись, нам было тепло.
Через два дня мы ушли. Нога моя стала здоровой, идти было легко. На базе встретили новую группу альпинистов, в тоске заглядывающих за ледниковые кручи, в надежде, что явится туча и принесёт с собой снег. «Без снега на перевал не имеет смысла идти», — сетовали они. Мы спешили и не стали мыться.
Шли дальше, и мне казалось, что я узнаю дорогу. Ночевали в лесу, рядом с затопленным лугом. По нему прошли быстро, выбрав тропу, идущую ближе к растущим по окраине деревьям.
Переходили ручьи, спускались по отвесной тропе. Следующая ночёвка выдалась на реке — как оказалось утром, ста метров не дошли до привала со столом и навесом.
Это место было пусто, когда мы дошли до него. Тёмные доски скамьи и стола с ржавыми подтёками вокруг шляпок гвоздей, выглядели тоскливо — глухой отголосок той цивилизации, от которой мы ушли и к которой теперь возвращались. Возле кострища нашли баклашку с перемешанными крупами, оставленную нашими друзьями. Посидели немного и пошли дальше, в долину.
Марс — красная звезда
Степь, ночь, и мы несёмся.
Мы несёмся в красной круглой машине. Машинка эта — японская дэу с правым рулём, и если я выгляну чуть-чуть из-за водительского кресла, непременно увижу на приборной доске светящийся спидометр — только лучше я не буду этого делать, нет, не буду, да поможет нам бог и все добрые его посланники. И так от скорости чувство такое, будто летишь, и за что-то держаться хочется. Только вот не за что тут держаться.
— А чего ты молчишь, Серёжа? — водитель — Грану. — Давай петь! Оой-то-не-вечер-то-не-ве-е-чер! — заводит он такой силы голосом, что меня вжимает в сиденье, и оттуда, как со дна, вижу только клочок чёрного неба в заднем окне, где висит крупная красная звезда.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: