Александр Зиновьев - Желтый дом. Том 1

Хотя было заранее известно, кто получит премии, для поддержания самой идеи конкурса и создания должного впечатления выдвинули многих других. Выдвинули книгу Тормошилкиной о Джордано Бруно, сборник под редакцией Сучкова и Качурина о принципах диалектического материализма в современной микрофизике, монографию Спиридонова о чувашском мыслителе прошлого века Иванове, признававшем первичность материи и изменяемость природы (но еще не общества), три книги Смирнящева о материальной импликации и три сборника на ту же тему, в коих он был редактором. Тормошилкину все поздравляли, ибо она была любимицей института, подобно тому, как в свое время Бухарин был любимцем партии. Качурин ходил с таким видом, будто он открыл с десяток новых элементарных частиц. Смирнящев собрал внеочередное заседание теоретического семинара, на котором сделал косноязычный доклад о новых идеях во взглядах на импликацию в работах западных логиков Монтгомери, Шляпке, Джонса и Рабиновича, которых он не читал по причине незнания иностранных языков.

Воспользовавшись праздничной суматохой, ряд младших сотрудников, которым не светила никакая премия (даже внутриинститутская в размере пятидесяти рублей), покинули институт с явным намерением напиться, ибо иных намерений у младших сотрудников нет и быть не может, когда они обретают самую способность иметь намерения.

Я следил и слежу за всякого рода проявлениями оппозиции к нашему общественному строю и нашей идеологии. И что меня больше всего поражает в ней, так это — ужасающий дилетантизм. Странно, скажете вы, от меня слышать слово «дилетантизм» в отношении других, если я сам таков. Но я имею право так говорить. Во-первых, я — создатель нового идеологического учения. Во-вторых, я через несколько лет стал профессионалом во всем, что касалось создания нового общества и его идеологии. Вот в чем дело! Сталинизм можно обвинить в чем угодно, только не в дилетантизме. Даже ошибки и промахи сталинизма являются показателем чего-то другого, но не дилетантизма. Дилетантизм есть явление последнего времени. Он стал возможен благодаря тому, что от сталинизма несколько отступили, а образовавшиеся пустоты заполнились сразу халтурой, пустозвонством, потугами невежд выглядеть умниками. Если хотите, весь брежневизм есть дилетантизм по сравнению со сталинизмом. Дилетантизм не есть неопытность и неосведомленность. Это — определенный тип людей у власти, определенный тип политического поведения. В дилетантизме нет ничего глубокого. Даже репрессии, проводимые дилетантами, производят опереточный эффект.

— Хотя русский народ не просыхал от пьянства, к проблеме секса он всегда относился трезво, — сказал Учитель на малой лестничной площадке. — Об этом говорит такой старый анекдот, получивший новую жизнь. Выглянул мужик в окно и выругался: мать честная! Соседи коров в поле погнали, а у меня жена еще не сексована.

— Про этого же мужика другой анекдот рассказывают, — сказал Добронравов. — Наслушался он разговоров о стриптизе, пришел домой и велел жене при свете раздеваться. Та сначала отнекивалась. Потом, смущенно хихикая, стала раздеваться. Посмотрел на это мужик. Плюнул. И сказал: и что хорошего в этом нашли на Западе?!

— А мой сосед, — сказал МНС, — как напьется, так говорит своей жене: блядовать — блядуй, но чтобы никакого секса!

Младшие сотрудники, прихватив с собою по дороге нескольких младших редакторов из журнала «Вопросы идее логии», быстро покинули территорию института и сосредоточились за углом, чтобы решить, куда двинуться с цель реализации возникших намерений. Светило солнце, настроение было великолепное.

Солнце — как во время Оно.

Грязь сверкает. Преют лужи.

Важно каркают вороны.

Драный голубь в небе кружит.

Кошки роются в отбросах.

Вон воробышки порхают.

Социальные вопросы

Вместе с серым снегом тают.

— Ах, как хорошо! А не двинуть ли нам, братцы, «Арагви»?

— Там очередь, часа два стоять придется. Да и дороге то. А с деньгами, сами понимаете, туго.

— Очередь не беда. Постоим. А деньги занять можно. Получка скоро, отдадим.

— Занять — надо возвращаться в институт. А это чревато.

— Тогда «Националь».

— Там очередь не меньше. И не дешевле. И подслушивают.

— А где не подслушивают?

— Айда в «Москву».

— Исключено. Депутаты оккупировали. Сессия.

— Чтоб они сдохли. Бывает у нас, чтобы не было депутатов, делегатов, визитеров, посланцев и прочей пакости?

— Не бывает по определению. Неплохо кормят в «Баку и в «Черемушках». И народу немного. И не так уж дороге

— Далековато. Предлагаю «Звездный». Рядом. Правда кормят — хуже не придумаешь, а выпивку с собой брат! Зато рядом и никакой очереди. Сунем трояк, чтобы не при дирались.

— Блеск! Итак, предлагаю скинуться по трешке. Закуск закупает Добронравов. Выпивку, конечно, Учитель. Слушайте, братцы! Шикарный новый анекдот.

Чтобы решить задачу, которая как-то сама собой встала передо мной, надо было исходить из самой гуманной и светлой цели, а именно — выяснить (и создать!), что должен знать о мире, об обществе и о себе самом человек, с которым можно построить коммунистический рай на земле? Иными словами, выяснить, каким должен быть фундамент сознания того «нового человека», который будет на голову выше и все такое прочее. И создать этот фундамент. Выяснить, создавая. Я категорически настаиваю на том, что именно такой была главная цель Сталина, а не причинение зла людям, не убийства, не коварный обман. То были средства, а цель, повторяю, была светлой. Именно благодаря этому Он выстоял и победил. А у его конкурентов были другие цели, какими бы «добрыми» они ни выглядели на Его фоне.

Конечно, Сталин был негодяй. Но Он стремился построить коммунистический рай на земле и сделать людей подходящими для этого. А если из Его замыслов выросла ужасающая мерзость, так это — шуточки неподконтрольной истории, а не продукт преднамеренного умысла негодяя. Конечно, все Его приспешники были негодяями. Но негодяйство вполне уживается со светлыми идеалами. Светлые идеалы уживаются с корыстью. Если они хорошо оплачиваются, они даже светлее становятся. Все они были, повторяю, негодяи. Но негодяйство их было особого рода: оно социальное негодяйство. Оно объективно прет изо всех пор нашего общества. Оно производится самым нормальным ходом жизни. Оно есть закономерный продукт светлых идеалов. А в то время еще никто не знал (да и сейчас очень немногие это понимают), что тут есть диалектическая связь, то самое диалектическое единство противоположностей, над которым иронизирует современная молодежь.