Жорж Сименон - Поезд из Венеции

— Что с тобой, Жюстен? — спросила Доминика.

— Ничего. Только мне придется снова пойти в контору. Мы получили новый каталог «Сирс-Робак». В этом году он весит не менее килограмма, а патрону нужно, чтобы в понедельник утром я ему уже представил список новинок…

— Вот как! Впрочем, все равно льет дождь…

Он сразу понял смысл ее ответа.

— Что бы ты делал дома? По телевизору нет ничего хорошего, а я обещала детям свести их позавтракать к Клемане…

Жюстен рассеянно поел, через двадцать минут был снова на авеню де Нейи и спросил швейцара:

— Мадемуазель Денав пришла?

— Нет, мосье, а разве она должна прийти?

— Мы должны закончить срочную работу… Вы не видели патрона?

— Он уехал с мосье Марселом около десяти часов…

Кальмар шагал взад и вперед по кабинету, сконфуженный, обеспокоенный, понимая всю смехотворность ситуации. А разве не был он смешным всю жизнь, разве не потешались над Червяком еще в детском саду?

На лестнице раздались ее шаги и, остановившись посреди кабинета, он услышал, как она копошится в своей комнате. Затем дверь открылась…

— Послушайте, Жюстен… Я знаю, что не должна вас так называть, но сегодня не могу иначе…

Она была возбуждена, взволнованна, пальцы ее теребили платок с каймой из тонкого кружева.

— Видите ли, я не могу спокойно жить, зная, что вы несчастны… Вы понимаете? Я уверена, что вы не могли не заметить, что я люблю вас, и ничего не сделали, чтобы меня отвадить…

Кальмару показалось, будто он вдруг попал в густой туман. До него доносились слова, он понимал их смысл, не постигая реальности происходящего. Ему хотелось крикнуть: «Да вы сошли с ума! Вы просто рехнулись…»

Взять пальто, шляпу, выбежать на свежий воздух, к нормальным людям, которые не будут говорить ему такое…

— Все на работе жалеют меня оттого, что я одна, но они не понимают, что никто так не одинок, как вы.., Верно, Жюстен?

— Не знаю… Ничего не могу понять…

— Бросьте, вы все прекрасно понимаете… Вот уже несколько месяцев, после возвращения из отпуска, вы все время ищете, кому бы довериться… Ведь ужасно держать на душе такую тайну. Вы должны были прежде всего подумать о жене, о вашем друге Бобе, мало ли о ком, но вы не смогли…

Она была так взволнованна, глаза ее блестели, и чувствовалось, что она вот-вот заплачет…

— Из всех машинисток вы стали отдавать предпочтение мне… Вы меня изучали… Такое не может пройти для женщины незамеченным… Много раз вы хотели мне что-то сказать…

— Уверяю вас, мадемуазель…

— Молчите!.. Если бы я рассказала вам, что мне известно…

— А что вам известно?

— Возможно, я знаю и не всю правду, но об остальном догадываюсь…

— Вы думаете, что у меня роман?

— Не теперь!.. Вероятно, это было в конце августа, в начале сентября… Вы познакомились с ней в Венеции или в поезде на обратном пути… Вы вернулись совсем другим… Из-за этой женщины вам понадобились деньги… Простите меня… Я вмешиваюсь не в свои дела, но ведь я не виновата, что люблю вас, что вы единственный мужчина, к которому меня влечет…

Она была на расстоянии не более метра от него и вдруг зарыдала навзрыд.

— Вот что я хотела вам сказать с глазу на глаз… Я точно не знаю, где вы взяли деньги, но я подозреваю… Вы настолько порядочны, что вас больше мучит не то, что это может открыться, а то, где взять деньги, чтобы возместить… Так вот, послушай, Жюстен…

Она перешла на «ты». Она шагнула к нему. Она бросилась ему на грудь и, обливаясь горючими слезами, сказала:

— У меня есть сбережения, но они мне не нужны. Мы с мамой всегда жили очень скромно. Поскольку я никогда не выйду замуж…

Он не решался высвободиться. Он был взволнован, но не ее словами, а внезапно нахлынувшей жалостью к самому себе.

— Ты сможешь мне вернуть потом… Но ты вновь обретешь покой и хорошее настроение… Ты полон сил, ты это прекрасно знаешь, и было бы ужасной нелепостью поддаваться унынию из-за какого-то мелкого грешка…

— Но…

— Чемоданчик. Вчера. На Восточном вокзале…

Она глядела на него сквозь слезы и вдруг прильнула к его губам своими жадными неопытными губами.

— Тише!.. Молчи!.. Сейчас ты мне все расскажешь, не так ли?.. И мы вместе обсудим, как быть…

Она стала осыпать его поцелуями. Несмотря на небольшой рост и миниатюрное сложение, она оказалась удивительно сильной, и они оба упали на ковер.

— Возьми меня, Жюстен! Умоляю!.. Я так давно ждала этой минуты…

Голова пошла кругом. Он больше ничего не сознавал. Его рука скользнула по ее горячему бедру, и, когда он овладел ею, она закричала от боли.

В тридцать два или тридцать три года она была девственницей. Ему стало стыдно, но она с такой силой прижалась к нему, что он не мог высвободиться, не мог вздохнуть.

Когда же она обмякла и он поднял голову, то увидел на ковре мужские ботинки, ноги, затем пиджак и, наконец, невозмутимое лицо мосье Боделена. Он неловко поднялся, а мадемуазель Денав продолжала лежать на полу, потом поднялась и медленно опустила платье.

— Простите, мосье Боделен…

Только тут Кальмар увидел всю нелепость ситуации, нелепость всего, что произошло после поездки в венецианском поезде, нелепость всей своей жизни, а может быть, и жизни других смертных.

И как тогда, когда он дал пощечину Мимуну, не было времени, чтобы он мог осмыслить свои действия, взять себя в руки. Он бросился к окну, неловко открыл его и шагнул. Шел дождь. Мостовая была словно глянцевая. Он услышал крик, почти такой же, какой испустила, отдавшись ему, мадемуазель Денав, и среди хаоса пятен вдруг увидел тоненькую фигурку девочки в красном, которая взмахнула рукой, продолжая посасывать трубочку с мороженым.

И(Фр)

С 37

Сименон Жорж.

С 37

Трубка Мегрэ: Повести. /Пер. с фр. — М.: Мысль, 1981. — 576 с.

Повести Жоржа Сименона, крупного представителя детективного жанра в современной зарубежной литературе, вошедшие в это издание, делятся на две части. Одни из них относятся к серии о знаменитом Мегрэ, комиссаре уголовной полиции Парижа, другие посвящены психологическому исследованию человеческих характеров, формирующихся в условиях буржуазного общества. И те и другие произведения отличают занимательность и гуманистическая направленность — черты, которые характерны для всего творчества Сименона.

С

70304-192

004(01)-81

(без объявл.) 4703000000

И(Фр)

© Составление. Издательство «Жазушы», 1981.

© Оформление. Издательство «Мысль», 1981.

ТРУБКА МЕГРЭ

(перевод с французского)

Редактор В. Полевская

Художник В. Суриков

Худож. редактор А. Николаевский

Техн. редактор Н. Галицкая

Корректор Ш. Мукажанова

ИБ № 2288

Сдано в набор 31.07.81. Подписано в печать 20.10.81. Формат 84x108 1/ 32. Бум. газетная. Литературная гарнитура. Высокая печать. Печ. л. 18. Усл. печ. л. 30,24. Уч.-изд. л. 31,93. Тираж 700 000 экз. (2-й завод 350 001—700 000 экз.) Заказ 176. Цена 3 р. 60 к.