Эрика Леонард Джеймс - Пятьдесят оттенков свободы (любительский перевод)

Смутно я осознавала, что он терся носом о мой живот, оставляя мягкие, сладкие поцелуи на моей коже. Поддавшись вперед, я запустила пальцы в его волосы.

- Я еще не закончил с тобой, – пробормотал он. И прежде, чем я окончательно смогла вернуться в Сиэтл, на планету Земля, он обхватил мои бедра и стянул меня с кровати.

Что?

Став на колени около кровати, он притянул меня к себе, на свои колени, на свою эрекцию.

Я задохнулась, когда он проник меня. Блядь….

- О, детка, – прошептал он, и, притянув меня еще ближе, замер целуя.

Очень медленно, он выгнул свои бедра, и горячие, настойчивые стрелы удовольствия, пронзили меня изнутри. Он обхватил мою попку и приподнял меня, двигая на себе вверх-вниз.

- Ах, – выдохнула я, и его губы снова накрыли мои, в то время как он медленно, ох, как медленно, начал поднимать и опускать меня… поднимать и опускать. Я обняла его за шею и застонала, отдаваясь его нежному ритму, куда бы он ни повел меня. Ох, это было так глубоко. Я сжала бедра, начиная двигаться на нем… Чувствовать его было так хорошо. Я отклонилась и запрокинула голову назад, широко открывая рот, безмолвно выражая свое удовольствие, наслаждаясь его сладкой властью.

- Ана, – прошептал он и подался вперед, целуя мое горло.

Крепче обнимая меня, он двигался вперед и назад, толкая меня… выше и выше… так изысканно ритмично… с похотливой плавной силой. Блаженство растекалось глубоко, глубоко внутри меня, пока он продолжал удерживать меня очень близко.

- Я люблю тебя, Ана, – прошептал он возле моего уха; его голос стал низким и хриплым, и он приподнял меня снова вверх, и опустил вниз… вверх… вниз. Я скользнула руками по его шее, запуская пальцы в волосы.

- Я тоже люблю тебя, Кристиан, – открыв глаза, я встретила пристальный взгляд, и все, что я видела в нем – его любовь, ярко светящуюся и мягко сияющую в огнях игровой; его ночной кошмар, казалось, был позабыт. И, как только я ощутила, как мое тело приблизилось к кульминации, я осознала, что это было тем, чего я так хотела – эта связь, эта демонстрация нашей любви.

- Кончи для меня, детка, – прошептал он.

И, зажмурив глаза, мое тело напряглось под звуками его низкого голоса, и я громко кончила, погружаясь в интенсивную кульминацию. А он замер, прижимаясь лбом к моему, в то время как тихо нашептывал мое имя и прижимал меня все крепче к себе, находя свое собственное освобождение.

-

Кристиан поднялся и нежно опустил меня на кровать. Я лежала в его объятьях, найдя и, наконец, насытившись своим удовольствием. Он потерся носом о мою шею.

- Теперь лучше? – спросил он.

- Хммм.

- Пойдем в кровать, или ты хочешь спать здесь?

- Хммм.

Я почувствовала, как он усмехнулся.

- Миссис Грей, поговорите со мной.

- Хммм.

- Это самое лучшее, что вы можете ответить?

- Хммм.

- Идем. Позволь мне уложить тебя в кровать. Я не люблю спать здесь.

Неохотно, я повернулась к нему лицом.

- Подожди, – прошептала я.

Он посмотрел на меня своим широко-распахнутым и невинным взглядом, в то же самое время выглядя тщательно оттраханным и довольным собой. Как он мог быть таким очаровательным иногда?

- Ты в порядке? – спросила я.

Он кивнул, самодовольно улыбаясь, как подросток.

- Теперь, да.

- Ох, Кристиан, – заворчала я и нежно коснулась его прекрасного лица. – Я говорила о твоем ночном кошмаре.

Его взгляд тут же замер, а затем он закрыл глаза и крепче обнял меня, уткнувшись в шею.

- Не надо, – прошептал он хрипло и болезненно.

Мое сердце снова сжалось в груди, и я обняла его в ответ, рукой поглаживая его по спине и снова погружаясь в его волосы.

- Прости, – прошептала я, обеспокоенная его реакцией. Твою мать… как я могу справиться с этими переменами настроения? О чем, черт подери, был его кошмар? Я не хотела причинять ему большей боли, заставляя переживать все подробности вновь. – Все о’кей, – тихо пробормотала я, отчаянно пытаясь вернуть игривого мальчика, которым он был мгновенье назад. – Все о’кей, – успокаивающе повторяла я снова и снова.

- Идем в постель, – спокойно произнес он через некоторое время и слез с кровати, оставляя меня опустошенной и с ощущением боли. Я слезла вслед за ним, оставляя шелковую простыню вокруг своего тела, и наклонилась поднять свою одежду.

- Оставь это, – сказал он, и, прежде чем я успела понять, он подхватил меня на руки. – Я не хочу, чтобы ты споткнулась в этой простыне и свернула себе шею, – пояснил он, когда я уставилась на него. Я обняла его за шею, удивляясь тому, что он вернул свое хладнокровие, и прижалась носом к его шее, пока он нес меня в нашу спальню.

***

Я резко открыла глаза. Что-то было не так. Кристиана не было в кровати, хотя все еще было темно. Взглянув на будильник, я увидела, что было лишь полтретьего ночи. Где Кристиан? А затем я услышала звуки рояля.

Быстро выкарабкавшись из постели, я схватила халат. Мотив, который он играл, был грустным… грустным, как плач. Я остановилась в дверях и стала наблюдать за ним: он полностью был освещен светом, болезненно-печальная музыка наполняла всю комнату. Он закончил играть, а затем начал этот отрывок снова. Почему он выбрал такой жалобный мотив? Я обняла себя руками, зачарованно слушая его игру. Но мое сердце сжалось от боли… Ох, Кристиан, почему так грустно? Из-за меня? Неужели я сделала это?

Закончив, он начал играть это в третий раз, и я не смогла больше этого вынести. Я медленно направилась к нему. Он не поднял глаз, пока я не встала возле рояля, но подвинулся немного в сторону, чтобы я смогла сесть рядом с ним на скамейку. Он продолжал играть, и я опустила голову на его плечо. Он поцеловал мои волосы, но не прекратил игры, пока не закончил этот отрывок вновь.

Я взглянула на него, и он настороженно посмотрел на меня.

- Я разбудил тебя? – спросил он.

- Только тем, что ты ушел. Как называется это произведение?

- Это Шопен. Одна из его прелюдий в ми-минор, – Кристиан замолчал. – Она называется «»…

Я заморгала, пристально посмотрев на него, и взяла его за руку.

- Ты действительно потрясен всем этим, не так ли?

Он фыркнул.

- Сумасшедший ублюдок проник в мои апартаменты, чтобы похитить мою жену. Она не желает делать то, что ей велят. Она сводит меня с ума. Она использовала стоп-слово… – он закрыл глаза на мгновенье, а когда снова открыл их, они были холодными и пронзительными. – Да, я достаточно потрясен.

Я сжала его руку.

- Прости меня.

Он наклонился и прижался лбом к моему.

- Мне приснилось, что ты умерла, – прошептал он.

Что?!

- Лежала на полу… такая холодная… И ты не хотела просыпаться.

Ох, Фифти…

- Эй, это был лишь плохой сон, – протянув руку, я обхватила ладонями его лицо. Его глаза обжигали мои, боль, сквозившая в его взгляде, отрезвляла. – Я здесь… И мне холодно без тебя в постели. Вернись в кровать, пожалуйста.