Пол Хенди - Дневник заштатной звезды

– Мистер Питерс. – Голос был низким, с шуршащим американским акцентом. – Я – Тэнк. Я помогу вам выбраться из этой заварушки.

Я-то и понятия не имел, что нахожусь в «заварушке», но Тэнк, очевидно, так не считал. Набросив мне на голову одеяло, он протащил меня мимо репортеров. Из-под надежной защиты одеяла я мог слышать вопросы, сыпавшиеся со всех сторон:

– Вы будете делать тест на ДНК?

– Почему ребенка назвали Джессикой?

– Вас выгнали из «Сливок»?

– Правда ли, что Рикардо Манчини подает на вас в суд?

– Вы когда-нибудь занимались сексом с ослом?

Честно говоря, я не очень понял, к чему был последний вопрос, и предположил, что репортер, скорее всего, из какого-нибудь спортивного издания.

Тэнк зашвырнул меня на заднее сиденье большого серебристого «мерседеса». Сиденье оказалось кожаным и очень мягким. «Мерседес» выглядел именно так, как и должен выглядеть автомобиль для перевозки знаменитостей, и тут я сообразил, что сегодня эта знаменитость – я. Два десятка фотографов окружили машину, громко выкрикивая мое имя. Стекла были тонированными, так что пришлось их опустить, чтобы папарацци могли выбрать ракурс повыгоднее. Тэнк прыгнул на водительское кресло, врубил первую скорость и рванул с места. Если бы не то обстоятельство, что «мерседес» вез меня к увольнению, я бы подумал, что это один из самых захватывающих моментов моей жизни.

Перед входом в ресторан нас поджидала еще более плотная толпа папарацци. Тэнк решил вопрос просто – клином врубился в людскую массу, пробивая дорогу и одновременно выступая в роли живого щита. Меня так и подмывало спросить, готов ли он «принять пулю ради меня», но почему-то я не стал этого делать. Я нырнул внутрь и тут же оказался нос к носу с метрдотелем. Все мои страхи и тревоги хлынули обратно бурным потоком. Я знал, что ему прекрасно известно, что типам вроде меня не место в таком ресторане, как «Холли». Вот сейчас он взглянет на меня и скажет, что таким, как я, здесь совсем не рады, после чего выйдут трое официантов, бесцеремонно выпроводят меня на улицу и напоследок еще дадут хорошего пинка под задницу.

Но ничего такого не произошло.

– А-а, мистер Питерс, – приветливо поздоровался метрдотель, пожимая мне руку так, словно я самый желанный из всех постоянных клиентов. – Мы вас ждали.

Он провел меня в главный зал мимо очереди, судя по всему давно ожидавшей, пока освободится место. Стоило нам войти, как по залу словно пробежала электрическая искра – будто появился кто-то особенный. Я оглянулся назад, но за спиной никого не было. Краем глаза я видел, что обедающие подталкивают друг друга локтями и кивают в мою сторону.

По залу прокатился глухой, почти благоговейный шепоток «Это же Саймон Питерс!»

Когда я проходил мимо одного из столиков, из-за него поднялся Элтон Джон и принялся трясти мою руку: будто мы знаем друг друга с детства.

– Саймон! – Лицо его расплылось в широкой фамильярной улыбке. – Рад тебя видеть. Мои поздравления насчет ребенка и… классная получилась драчка!

Самый настоящий Элтон Джон! Никакой не двойник Я был потрясен, что он знает мое имя. Потрясен настолько, что напрочь забыл, как зовут его.

– Привет… дружище, – ответил я.

Слово «дружище» я пробормотал как можно неразборчивее: так делают, когда не помнят имени собеседника. После чего неловко выдернул ладонь и молча поспешил дальше. Для стороннего наблюдателя все это, вероятно, выглядело так, будто я чересчур занят, чтобы тратить время на пустую болтовню с типами вроде Элтона Джона.

– Да-ра-гуша, – окликнула Лиззи из глубины ресторана.

– Привет, Лиззи.

– Извини, я взяла на себя смелость сделать заказ за тебя. – Она дважды чмокнула воздух где-то в районе моих щек – У них тут обалденная рыба с картошкой. [45] [xlv] Традиционое английское блюдо, обычно продается с лотков, еще совсем недавно существовала традиция порции «на вынос» заворачивать в кулек из обычной газеты.

Ага, именно такое блюдо и нужно заказывать в «Холли». Подадут завернутой во вчерашнюю газету и сдерут с вас сорок фунтов за такое счастье.

Я сел, и Лиззи тут же потянулась ко мне через столик Сначала я подумал, что она хочет меня ударить, но все обошлось. Она схватила меня за щеку и игриво потрепала – так обычно ведут себя мамаши, восхищаясь прелестным пупсом.

Неужто я и впрямь переспал с этой женщиной?

Мы приступили к обеду, большую часть которого Лиззи просто болтала о всякой ерунде. Обычный светский треп. Если она собиралась меня уволить, то явно решила растянуть процесс подольше. Мы как раз добивали десерт из подтаявших в СВЧ-печке батончиков «Марс» (еще одно фирменное блюдо «Холли»), когда Лиззи вдруг прокашлялась и посмотрела мне прямо в глаза.

«Вот оно, начинается, – подумал я. – Сейчас объявит, что я уволен».

– Скажи, Саймон, а есть еще кто-нибудь, кого ты недолюбливаешь?

– Прошу прощения? Я не понял вопроса.

– Мы подумываем превратить твою идею во что-то вроде постоянной рубрики. Каждую неделю ты будешь драться с какой-нибудь знаменитостью. Думаю, прошлый сюжет получился таким натуральным именно потому, что ты искренне ненавидишь Рикардо Манчини. Вот я и спрашиваю: есть еще кто-нибудь из известных фигур, кого ты недолюбливаешь и с кем тебе хотелось бы подраться?

– То есть меня не увольняют?

– Увольняют? С чего ты взял? Разумеется, нет. То, что ты сделал в пятницу, – это лучшее из всего, что я спродюсировала на ТВ за последние двадцать лет. Мы уже продали клип шестнадцати странам, и еще как минимум пять заинтересовались форматом «Сливок» и всерьез подумывают купить у нас права. Я думаю, из этого могло бы даже выйти продолжение: «Мордобой у Питерса» или что-нибудь в этом роде.

– Но ты же сама сказала: «Тебе никогда больше не работать на ТВ».

Пауза.

– Я сказала: «Тебе никогда больше не придется искать работу на ТВ». И это правда, да-ра-гуша, потому что теперь работа найдет тебя сама. Ты что, не понимаешь? Считай, что ты махом сделал себе карьеру.

Я готов был расцеловать ее, но все-таки воздержался, поскольку у нее могло сложиться неверное впечатление.

Обед закончился. Когда я выходил из ресторана, Элтон Джон приветливо помахал мне вслед, но я был слишком сконфужен, чтобы ответить тем же, а потому просто проигнорировал его.

Моя ванна официально «горячая».

Только что звонил Макс. Он сказал, что его буквально засыпали предложениями работы для меня. Оказывается, на сегодняшний день я приглашен в качестве гостя более чем в тридцать пять разных телешоу. Меня даже пригласили поучаствовать в теледебатах на тему жестокости и насилия на телеэкране, а еще на Радио-4 – поговорить об отцах, которым запрещают видеться с их детьми.