Дуглас Кеннеди - Испытание правдой

— Просто хотел узнать — не нужно ли вам чего сделать по дому?

— У нас все в порядке благодаря тебе.

Он снова улыбнулся своей глуповатой улыбкой, но старательно избегал смотреть мне в глаза.

— Сегодня вот работал в доме Бланда. Мистер Симс опять остался без водопроводчика, так что пришлось вызывать меня. Ха-ха.

— Как там все движется, без проблем? — спросила я из вежливости, хотя мне больше всего хотелось поскорее закончить этот разговор.

— Собираются закончить недель через пять-шесть.

— Что ж, замечательно.

Снова повисла неловкая пауза. И тут, спасибо чуткому сердцу малыша, Джефф напомнил о себе истошным криком.

— Пожалуй, мне пора, — сказала я.

— О… конечно.

— Спасибо, что заглянул.

— Вам точно ничего не нужно отремонтировать или прибить?

— Если мне что-нибудь понадобится, ты первым об этом узнаешь.

Я закрыла дверь и подошла к манежу, где надрывался Джефф. Я взяла его на руки, вдохнула запах подгузника и поморщилась. Стоило мне уложить его на пол, чтобы переодеть, как зазвонил телефон. Я потянулась к трубке, одновременно расстегивая подгузник и задаваясь вопросом, не Билли ли звонит и как мне относиться к его странному дружелюбию. Но вместо этого я услышала мужской голос:

— Ханна Лэтам?

— Точнее, Ханна Бакэн.

Короткий смешок.

— Ах да, забыл, что ты замужем.

— Кто это?

— Тоби Джадсон.

— Кто?

— Ты что, забыла, что мы встречались? Тобиас Джадсон.

До меня дошло.

— Постой, ты — Тобиас Джадсон, прославившийся сидячей забастовкой в Колумбийском университете?

— Тот самый. И мы встречались накоротке вместе с твоим отцом в Бостоне… несколько лет назад. Вспомнила?

Конечно, я вспомнила. Это был тот вечер, когда я увидела отца с той женщиной.

— Откуда у тебя мой телефон, Тоби?

— Мне его дал твой отец.

— Понятно.

— И он сказал, чтобы я, если буду проездом в Мэне, навестил тебя.

— Так ты сейчас в Мэне?

— Слышала когда-нибудь о ресторане «Гудвин», где продают «Ужас-ужас»?

— Ты в Бриджтоне?

— Так точно, и я тут подумал: нет ли у тебя уголка, где бы я мог приткнуться на ночь?

Мой двухминутный разговор с Тоби Джадсоном заставил меня нервничать. И не то чтобы он сказал что-нибудь странное и двусмысленное. Что ни говори, а этот парень был само обаяние. Усмехнувшись, он объяснил, что «сбежал» от своей докторской диссертации в Чикагском университете (с защитой которой опаздывал уже на целый год) и путешествует по стране. Еще он сказал, что прекрасно понимает — мне надо переговорить с мужем, принимая решение, стоит ли пускать на ночлег малознакомого человека, и дал мне номер телефона в ресторане «Гудвин», чтобы я могла перезвонить и сообщить, может ли он выдвигаться в сторону Пелхэма. В остроумной речи Тоби не было ничего дурного — подумаешь, позвонил друг друзей, представился и попросил приютить на одну ночь, для него все это было в порядке вещей. К тому же он был не просто другом друзей… он был другом моего отца, героем национальных новостей, превратившим Колумбийский университет в поле идеологической битвы во время крупнейшей сидячей забастовки. Тоби Джадсон был легендой радикального студенчества, так что я уж точно знала, кто он такой.

Но что меня беспокоило, так это — как сказать? — его всезнающий тон, непринужденная фамильярность, легкий саркастический смешок, закравшийся в голос, когда я поправила его с фамилией (несомненно, он мысленно тут же списал меня как безнадежно буржуазную особу). Возможно, моя неловкость была вызвана тем, что я, в свою очередь, ненавидела себя за эту нерешительность, осторожность, буржуазность. Все-таки я была замужней женщиной, жила в очень маленьком городке, так что…

Я записала номер телефона, повесила трубку и перезвонила своему отцу в Вермонт.

К моему великому удивлению, он оказался дома. Более того, он совсем не торопился. Казалось, его искренне обеспокоило тяжелое состояние отца Дэна, и еще ему хотелось знать об успехах Джеффри, маленьких жизненных достижениях единственного внука.

— Я знаю, что за мной визит, — сказал он. — Просто дел невпроворот, никак не могу выбраться.

— Кстати, о визитерах, — сказала я и упомянула о звонке Тоби Джадсона.

— Это вполне в духе Тоби — вот так свалиться, как снег на голову, — сказал отец. — Может, он и самый яркий парнишка, который встретился мне за последние тридцать лет, но для забега на длинную дистанцию совершенно непригоден. Это один из самых блестящих ораторов — живой, остроумный, невероятно начитанный, да к тому же сам отлично пишет. Ты бы видела статьи, которые он публиковал в «Рэмпатс» и «Нейшн». Великолепный слог и непревзойденное аналитическое мышление.

— Тебя послушать, так просто гениальный парень, — сказала я, перебивая восторженную речь отца.

— Ты не могла бы приютить его на пару дней? — спросил отец.

— Но, как ты знаешь, Дэн в отъезде.

— И могут пойти пересуды?

— Что-то вроде этого.

— Предупреди Дэна, а заодно и всех соседей, прежде чем они начнут распускать слухи. Это проверенный новоанглийский способ борьбы со сплетнями. И не беспокойся, Тоби не станет утомить тебя разговорами о политике. Это не в его стиле.

Повесив трубку, я позвонила Дэну в Гленз Фоллз, но мне никто не ответил. Я посмотрела на часы. Почти половина восьмого — не могла же я заставлять парня ждать в «Гудвин» всю ночь. К тому же я решила, что Дэн не станет возражать, поэтому набрала номер ресторана.

Тоби, должно быть, так и стоял у телефона, поскольку ответил сразу.

— Мой отец передает тебе большой привет, — сказала я.

— А он предупредил, что у меня нет клыков, и я не сплю в гробу?

— О, тебе были даны наилучшие рекомендации.

Снова сардонический смешок.

— Рад слышать, — сказал он. — И твой отсутствующий муж не возражает?

— У него сейчас другим голова забита. Его отец при смерти.

— Хреново.

Изящный речевой оборот, мистер.

Я молчала.

— Извини, — сказал он. — Я не слишком силен в сочувствии.

— Послушай, я смогу приютить тебя только на одну-две ночи.

— А я и не планирую задерживаться дольше.

Я рассказала ему, как найти нас в Пелхэме.

— Это не сложно. Примчусь, как только найду попутку.

Я повесила трубку, спешно прибралась в доме, вымыла посуду, убрала пару пеленок, что сушились у плиты, почистила туалет и ванную и подумала про себя: а ты и впрямь буржуазна. Я даже переоделась, сменив заляпанный детским питанием комбинезон, в котором ходила весь день, на джинсы и мексиканскую блузку, купленную несколько лет назад в модном магазинчике в Бостоне. Блузка до сих пор выглядела достаточно… стильно, я бы сказала.

Потом я снова схватила телефонную трубку и попыталась дозвониться Дэну. Безуспешно. Тогда я набрала местный номер. Медсестра Басс сняла трубку на втором звонке. Слышно было, как всегда, плохо, потому что в доме Бассов орал телевизор.