Игорь Шенфельд - Исход

Аугуст вдруг усмотрел в двоичной системе исчисления, на которой основан весь принцип построения и работы компьютера, великое философское начало, главную пружину диалектики, два исходных элемента «да» и «нет», уже давно открытые Гегелем умозрительно, и лишь теперь воплощенные, наконец, в принципе работы вычислительных машин, «думающих» кибернетических систем, в основу «интеллекта» которых положены именно эти самые два кирпичика, два логических элемента: «есть сигнал»» — «нет сигнала»; «тезис»-«антитезис»; «1»-«0»; «да»-«нет». Не есть ли это исток, начало Разума, то есть — Бога? Или это кончик хвоста сатаны, который играется, пока Бог смотрит и ждет: попадется человечешко снова на подлую удочку и предаст ли свою богоподобность повторно, или раскусит уловку и останется предан вере в бессмертную Душу? Так сатана сидит в компьютере, или Бог? Да или Нет? Кто дал двоичную систему человечку? А может быть, Творец сжалился, наконец, видя муки человека, старающегося понять Бога, вместо того чтобы просто верить в него? В конце концов, не он ли сам, Бог, дал человеку разум? И вот решил: «Иди, человече, поднимайся по этой двоичной цепочке, которую Я дал тебе. Ты не захотел поверить в Меня слепо? У тебя есть разум, считаешь ты, заменяющий тебе веру? Что ж, хорошо, отлично: тогда возьми компьютер и вычисли Меня!».

Но не предает ли жалкий человечишко этот очередной дар Божий в очередной раз? Хотя бы тем уже, что вместо поиска Истины и интеллектуального совершенствования с помощью тысячекратно возросшей логической мощи в масштабе всей мировой информационной сети, он днями напролет виртуально расстреливает себе подобных в тупых, безмозглых компьютерных играх и, истекая плотской слизью, плодит и размножает террабайтными тиражами порнографику, окончательно опуская себя до уровня бессмысленной и ничтожной падали земной. Но мало этого: он еще и оружие совершенствует с помощью компьютера, чтобы более эффективно убивать людей уже не виртуальным способом, а натурально: «В натуре!», — как говорят сегодня на Руси.

И вот еще вопрос: почему Творец — если это его затея — дал человеку свой двоичный ключ от главной тайны мироздания только сейчас? Ведь и впрямь очень интересно: а мог бы Рафаэль создать «Мадонну» с помощью «Фотошопа»?; или Бах — сочинить Мессу на синтезаторе фирмы «Корг»? А Пушкин — написать «Евгения Онегина» с расширением «doc.»? Наверное, нет. Следовательно, гении были посланы на землю с другой целью: через гениальные свершения дать человечеству ощутить свою связь с Богом, а значит и поверить в него без лишних раздумий. Но что получилось?: человечек создал гениальное, восхитился им и решил скудным умишком своим, что гений — это он сам и есть. Эксперимент Создателя провалился. Потому что, да: ум у человечка есть; но только ум, умишко, но никак еще не Разум; Разум придет потом, Там, если соискатель будет достоин его, если Он дарует его человечку на Той стороне. Разум же в полном объеме есть только у Творца.

И еще у Творца есть терпение: он может ждать еще очень долго по земному исчислению — ведь у абсолютного Времени нет ни начала, ни конца. В связи с этим напрашивается такое предположение в контексте компьютеризации человечества: Бог просто изменил свою стратегию в отношении человеков. Теперь Он вложил в руки миллиардов Аугустов Бауэров, каждый из которых не есть и никогда не станет больше ни Пушкиным, ни Рафаэлем, ни Моцартом, свой новый инструмент — компьютер, чтобы с помощью его посмотреть, который из Бауэров будет карабкаться вверх по двоичной цепочке, а который из них начнет сползать вниз. Зачем? А затем, чтобы знать в Судный День — кого куда отправить: кого в жизнь вечную, а кого — в забвение. Вывод стучится в открытые ворота: компьютер есть инструмент Судного дня!

Аугуст, очень довольный своими шутливыми умозаключениями, раскрашивал мониторными пикселями неизменных голубых стрекоз над желтой лилией и улыбался, думая: «Господи, Ты видишь сам: я, Аугуст Бауэр, раб твой, на правильном пути к Тебе! Я карабкаюсь к тебе. Спаси меня и помилуй!»… И у Аугуста Бауэра было светло на душе.

И еще в одном должен был с радостью признаться себе Аугуст: он усомнился в обреченности России, его покинуло то ощущение обиды и отчаяния, то чувство свершившейся катастрофы, с которым он покидал Россию десять лет тому назад. Отчасти это было заслугой фирмы Аббаса Геллуни. Через дела фирмы Аугуст видел, как в России рождается милосердие. Простые люди, отнюдь не богатые, скорей даже почти бедные, забирали к себе в семьи детей-сирот, в том числе детей больных и слабых; православная церковь открывала приюты с человеческими условиями жизни; даже государство — сквозь бандитизм, воровство и тотальную коррупцию — начало неуверенно протягивать руку помощи детям своей страны: пока еще путано и невнятно, финансируя тут и там благотворительные проекты и позволяя своей чиновной машине тут же своровать половину всего выделяемого, но все же это была уже попытка придания бюрократически-олигархическому лику государства человеческих черт. Возможно, это тоже была своего рода эволюция власти: медленный процесс узнавания властью своего народа и, с другой стороны, признания народом государства в качестве части самого себя, а не в роли традиционного «крышевателя» и обидчика.

В очень еще осторожной радости готов был признаться себе Аугуст — в радости, которую он боялся спугнуть: Россия оживает, Россия возрождается! Первые живые ростки виделись Аугусту на развалинах покинутой родины. Неужели она поднимется? Неужели встанет опять во весь свой рост — мощная и великая, ослепительная и духом и разумом, знаменитая не только баллистическими ракетами своими и сверхбогатыми олигархами, но и великими писателями, композиторами, учеными — как это было всегда? «Господи, сделай так, чтобы это было, сделай, чтобы это свершилось: скоро и вовеки веков…»… Так шептал однажды, волнуясь, старый Аугуст Бауэр, обращаясь к бездонному звездному небу с берегов чужой реки, и в этот миг он понял вдруг, что верует; что он верит в Бога по-настоящему, искренне, и когда говорит с Ним, то говорит с Ним всерьез, без той снисходительной усмешки интеллектуала, с которой он говорил о Боге прежде. И ведь целую долгую жизнь надо было прожить ради этого простого откровения: всю эту несчастную, и все равно такую прекрасную жизнь!..

Мыслями своими, радостями и открытиями Аугуст Бауэр постоянно делился в электронных письмах с Аэлитой. О, он был теперь очень современный старичок, этот Аугуст Бауэр! Он был владелец «компа», повелитель «харда» и пользователь всевозможных «софтов»! Благодаря фирме Аббаса Геллуни он снова стал современником своей эпохи, догнал время и писал теперь внучке каждый вечер «по электронке», предоставляя ей краткие отчеты о проделанной им работе за истекшие сутки жизни. Если бы его спросили, то он ответил бы совершенно искренне, что жизнь свою прожил не зря, и что чувствует себя вполне счастливым человеком. Ну, или почти счастливым. Полное счастье могут испытывать, наверное, только младенцы и сумасшедшие; у всех остальных всегда найдется какое-нибудь «но» в заднем кармане.