Клер Дедерер - Йогиня. Моя жизнь в 23 позах йоги

Второй ветвью были ниямы, качества благочестия: чистота, довольство, строгость, самоизучение и смирение перед Богом. Третьей ветвью были асаны, четвертой — пранаяма, йога дыхания. Пятой — пратьяхара, вовлечение чувств вовнутрь, которому пыталась обучить меня Фрэн; шестой — дхарана, концентрация; седьмой — медитация, и восьмой — самадхи, или блаженство.

Все инструкции передо мной выложили, но у меня не было ни малейшего желания им следовать. Одно дело — читать об успокоении колебаний сознания, и другое — попробовать осуществить это. Кроме того, мне нравились колебания сознания. Я ими на жизнь зарабатывала. Мне не хотелось, чтобы мой ум затихал. Напротив, я стремилась быть умнее и, может, даже пригласить домработницу. Отсутствие колебаний не помогло бы мне ни в первом, ни во втором случае.

Как всегда в йоге, здесь находилось противоречие. Эти указания выглядели как правила, но им было невозможно следовать. О восьми ветвях мало было просто прочесть, их нужно было практиковать, то есть проживать каждый день.

Я все равно купила книгу, расплатившись карточкой за высокой деревянной стойкой, которую украшал перекидной календарь. Потом вернулась за кофе, который оставила на полке. Его горький вкус утешил меня. Пересадив Люси с одной руки на другую, я вышла из магазина.

Меня тревожило то, что я — ненастоящая йогиня. У меня было такое чувство, что, занимаясь йогой в классе и не зная всей исторической и философской подоплеки, я являюсь фальшивкой. Начала замечать за собой уколы вины при встрече с выходцами из Индии.

Будучи книжным критиком по профессии, я должна была раздобыть больше печатной информации — это был мой предпочтительный источник.

Итак, я прочла всё, что могла, о Патанджали. Известно о нем немного. Как правило, его называют мудрецом, что в моих глазах делает его похожим на аватарку из ролевой игры. В своих «Йога-сутрах» он первым попытался свести воедино учения йоги, и было это почти две тысячи лет назад. Он не изобрел йогу, а всего лишь описал традиции, которые уже были древними на момент, когда он их записал. «Йога-сутры» стали началом классической йоги, которую иногда еще называют раджа-йогой. Как бы то ни было, это единственный текст, который ученые считают ортодоксальным.

Патанджали опирался на вековую традицию фольклора и мифов, которые постепенно сложились в описанное им учение. Тексты, существовавшие до него, не имели пометки «йога», а были частью огромного литературного наследия раннеиндийской культуры.

Дальнейшее исследование показало, что самым ранним текстом, где упоминается йога, является «Бхагавад-Гита», или просто «Гита», как ее называют крутые, знающие йоги. Этот текст — часть «Махабхараты», длиннейшей эпической поэмы, когда-либо написанной в мире (хоть это и трудно доказать. Уверена, какой-нибудь ненормальный религиозный фанатик из Вайоминга или житель лесной хижины с окраины Гренландии в своей жизни сочинил и подлиннее).

Найти «Бхагавад-Гиту» было легко. Она оказалась как книги Дэна Брауна: вроде и читать их не особо хочется, но они везде, куда ни посмотри. «Гита» обнаружилась у меня дома на полке. И как она туда попала?

В «Махабхарате» рассказывается история Арджуны, воина, который никак не может заставить себя никого убить. Кришна — возничий колесницы Арджуны и его бог — проводит с ним долгую беседу по поводу того, что означает служение богу. «Бхагавад-Гита» — переложение этой беседы. Также в «Гите» впервые в истории подробным образом объясняется, что такое йога.

Кришна говорит Арджуне, что йога — вопрос преданности богу и, убивая, Арджуна тем самым служит богу, поскольку практикует карма-йогу — или йогу действия.

Если вам кажется противоречивым, что в первом тексте о йоге, известной своей идеей непричинения вреда, пропагандируется убийство, что ж, добро пожаловать в наш клуб. Чем больше я читала, тем более цепь противоречий казалась бесконечной. Йога охватывала поистине обширную территорию и десятки разновидностей. Исторических направлений было не счесть: хатха-йога, разумеется, карма-йога, раджа-йога, бхакти-йога, йога джайнов и многие другие. Я чувствовала себя безнадежно отсталой из-за недостатка знаний в области индийской истории, казалось невозможным постичь основные идеи йоги без этих знаний. В своем смятении я была не одинока. Даже Арджуна говорил Кришне: «Мой ум озадачен, ведь в твоих словах я вижу противоречие».

Я прочла беседу Кришны и Арджуны. Прочла ее так, как ребенок читает взрослый роман — выискивая самые смачные эротические места. Только в моем случае я искала упоминания об асанах. Асаны были йогой, которую я знала и понимала, моей точкой соприкосновения с этой странной древней легендой. Но я ничего не нашла. Там было что-то о сидении в медитации — хоть понятно, о чем речь. И не лишенные здравого смысла советы, которые тоже были мне понятны: «Посвяти свое сердце работе, а не вознаграждению за нее. Работай не за награду и никогда не прекращай трудиться». Да, можно было делать позу царя голубей вечно, стремясь к идеальной форме позы, но в чем смысл? Разве сам этот процесс не способен был чему-то меня научить? Разве этого было недостаточно? А может, в самом процессе и крылся смысл? Если я надеялась, что однажды мои бедра полностью раскроются, я надеялась зря. Это был недостижимый горизонт. Нет, я должна была трудиться, никогда не прекращая.

Как и положено хорошей ученице, дальше я перешла к вторичным источникам. Это потому, что оригинальные источники меня не на шутку смутили. И я подумала, что, возможно, западные исследователи рассматривают йогу под углом, который будет мне более понятен.

Когда я пыталась выяснить, какая же книга по йоге считается наиболее авторитетной и важной, всплыли два имени ведущих западных ученых в этой области. Мирсеа Элиаде, румынский историк, проводивший исследование йоги в течение нескольких десятков лет в первой половине XX века. И Георг Фойерштейн, ученый-индолог, перу которого принадлежало огромное число работ. Имена Элиаде и Фойерштейна привели меня к плеаде менее известных ученых, и вскоре я по уши закопалась в мудреной паутине индийской истории и философии.

И вот что я узнала: если вы делаете асаны, не думайте, что вы занимаетесь йогой. Оказывается, многих западных историков коробит от одного вида белых людей, миллионами практикующих асаны; они из кожи вон лезут, чтобы объяснить: хатха-йога и раджа-йога — не одно и то же.

Столетиями рядовые индусы практиковали именно раджа-йогу с ее суровой и сложной философией, которая не имеет ничего общего с тем, что происходит в нашей йога-студии. Раджа-йога — это попытка познать Бога или достичь полной осознанности. Но кто этот Бог и что это за осознанность? Ответить на этот вопрос уже сложнее.