Грация Деледда - Свирель в лесу

— Стоп, приятель! Дальше нельзя. Ты запачкаешь ячмень, и нам есть будет нечего. Мать ходит стирать заключенным белье, чтобы хоть немного заработать. Отец сидит в тюрьме, — сказал мальчик, наклонясь над устьем печи.

Словно пораженный этим сообщением, кабаненок выпрыгнул из печки, и его маленькие коричневые глазки с красноватыми веками уставились в большие черные глаза мальчика. Они поняли друг друга и с той поры стали неразлучны, как братья.

Их всегда видели вместе: кабаненок обнюхивал грязные пятки своего друга, а мальчик гладил его по мягкой золотистой шерстке и накручивал на палец колечко смешного хвостика.

Счастливые денечки наступили для обоих друзей! Кабаненок целыми днями рыл носом каменистый напоминавший ему родные горы, а мальчик, растянувшись на солнышке, подражал его хрюканью.

Однажды по узенькой улице мимо их дома проходила высокая статная крестьянка: красивая, здоровая, кровь с молоком. За ней шел мальчик с розовым личиком и копной белокурых волос, окружавших его голову золотистым ореолом.

Увидев кабаненка, золотоволосый мальчуган сразу закричал:

— О, какой хорошенький! Хочу кабаненка! Хочу!

Кабаненок бросился в кухню и юркнул в печку, его хозяин поднялся с земли с потемневшим от гнева лицом и приблизился к мальчику.

— Он твой? — спросила крестьянка.

— Мой.

— Отдай его мне. Я тебе подарю лиру, — сказал белокурый барчук.

— Не отдам, хоть лопни.

— Грубиян, как ты смеешь так разговаривать!

— Если не уберешься отсюда, возьму и камнем тебе голову прошибу.

— Поганый пастух! Вот скажу папе!

— Идем, идем, — позвала крестьянка. — Я все рас­скажу его матери.

И в самом деле, спустя несколько дней, как-то вечером, крестьянка снова появилась в их доме. Она вошла в кухню как раз в тот момент, когда прачка делилась с мальчиком, как со взрослым, всеми своими бедами.

— Да, дорогой Паскаледду, — сокрушалась она, тяжело дыша и выкручивая мокрый передник, — если отца не освободят, не знаю, как жить будем. Сил моих больше нет, удушье замучило. А заработка твоего брата едва хватает ему самому. Что же нам делать, Паскаледду? Чем платить адвокату? Я заложила брошь и серебряные пуговицы, чтобы купить немного ячменя. Куда я денусь, если хворь моя не пройдет?

Статная румяная крестьянка присела у потухшего очага.

— А где же кабаненок, Паскаледду? — спросила она, оглядываясь по сторонам. Но мальчик встал, загораживая собой печь, и смерил ее злобным презрительным взглядом.

— Убирайся!

— Мария Камбедда, — сказала тогда женщина, обращаясь к матери, которая, выкрутив фартук, встряхивала его, чтобы просушить. — Послушай, ты ведь знаешь, я служу у судьи. В суде он самый главный. И хозяйка моя — богачка. А сын у них один-единственный, и этот чертенок делает все, что ему вздумается. У отца только и свет в окошке, что сыночек. Сейчас мальчишка болен: объелся. Отец и мать просто извелись от горя. Позавчера мальчик видел в вашем дворе кабаненка и теперь никому не дает покоя. Отдай-ка его мне или, еще лучше, пришли завтра с Паскаледду, Если надо заплатить, они за деньгами не постоят.

— Так твой хозяин — судья? — переспросила женщина, задыхаясь от кашля. — Значит, ты можешь замолвить словечко за моего мужа? Через несколько дней будут разбирать его дело. Если его не помилуют, мне конец...

— По правде говоря, о таких вещах я не могу просить хозяина.

— Ладно. Завтра Паскаледду принесет кабаненка. Скажи хоть судье, что мальчик — сын несчастного Франчиско Камбедды... Скажи ему, что удушье у меня, что мы умираем с голоду...

Но крестьянка ничего не обещала: все знали, что Франчиско Камбедда виновен.

И снова мальчик нес на руках своего кабаненка, только на этот раз не через лес, а через весь город. Два маленьких сердца бились рядом, трепеща от тревоги и любопытства. Но если мальчик знал, что должен предать своего приятеля, то кабаненок — увы! — не мог себе этого представить. Вытягивая рыльце из-под рук Паскаледду, он с любопытством оглядывал дома, людей, улицу, мальчишек, которые ватагой бежали следом за ними до самого дома судьи. Один из них даже решился постучать в дверь и, когда на пороге появилась красивая молодая служанка, сказал:

— Паскаледду ревет, не хочет отдавать своего кабаненка. Если сразу его не заберете, Паскаледду убежит вместе со своим кабаненком, и тогда ищи свищи...

— Неправда, я не плачу, убирайтесь вы все к черту! — закричал Паскаледду, протягивая кабаненка служанке. Но та не взяла и заставила мальчика войти в дом. Как раз в это время на пороге появился судья с папкой под мышкой. Он спешил в суд. Судья был невысокого роста, толстый, очень бледный, с большими черными усами и грустными глазами.

— Что случилось? — спросил он служанку, осторожно снимавшую белую ворсинку с рукава его пиджака.

— Да вот тут мальчуган принес кабаненка маленькому барину. Это сын несчастного Франчиско Камбедды, который в тюрьме сидит. Бедные они очень... С голоду помирают... У матери удушье.

Судья махнул рукой, словно желая сказать: «Хватит, и этого довольно», и, глядя на Паскаледду, пробормотал:

— Дай ему чего-нибудь.

Служанка провела мальчика в светлую комнату с белыми стенами, где на кровати сидел барчук, закутанный в одеяло, и рассматривал книгу с забавными картинками, на которых были изображены мужчины и женщины в роскошных мехах, украшенных куньими хвостами, лисьими головами. Вокруг были разбросаны шкуры медведей, кабанов, леопардов. Видно, мальчик с золотыми локонами очень любил хищных зверей. Увидев кабаненка, он отшвырнул книгу и протянул к нему руки:

— Дай, дай мне его сюда!

Мать мальчика, высокая, красивая, белокурая синьора в голубом платье, в испуге наклонилась к сыну.

Радость моя, ты хочешь взять кабаненка в кроватку? Но ведь он бяка! Грязный! Мы отнесем его на кухню, а когда ты поправишься, ты будешь с ним играть.

— А я хочу сейчас! Дай кабаненка, а то я сброшу одеяло и встану!

Ему дали кабаненка, и копоть очага, где нашли мясо овцы, украденной Франчиско Камбеддой, запятнала постель сына судьи.

Паскаледду тем временем подобрал книгу с картинками и стал внимательно ее рассматривать.

— Тебе нравится книга? — спросила синьора. — Можешь взять ее себе.

Паскаледду взял книгу и вышел из дому. На улице его поджидала ватага мальчишек. Они тотчас набросились на него с расспросами, что ему дали за кабаненка, а узнав, стали дразнить и отняли у него книгу.

Но Паскаледду вырвал ее у своих мучителей и, крепко зажав под мышкой, пустился наутек. Только книга и осталась ему на память о несчастном кабаненке.

А его бедный друг познал все муки золотой клетки. Однажды барчук чуть его не задушил. А сколько раз он получал пинки от прекрасных ног, вокруг которых струились оборки голубого платья! Сколько раз служанка говорила: