Леонид Левонович - Ветер с горечью полыни

Петро и Ева незаметно переглянулись: на днях они спорили, Ева с обидой в голосе заявляла, что бывшие партийные боссы захватили все ключевые должности в исполкомах, хватают льготные кредиты, делят вокруг Минска землю под коттеджи, приватизацию превратили в прихватизацию. Петро сперва возражал, но жена убедила, что все на самом деле так происходит. И вот еще одно доказательство непотопляемости партийных функционеров.

— Когда о чем-то начинают говорить, то оно и сбывается. Экология выходит на первый план. Я б добавил сюда экологию души, — задумчиво сказал Петро.

— Так, дорогой мой дружище. Я полностью согласен с тобой, — Андрей пристально взглянул на друга, поднял бокал. — За Новый год! За новую жизнь!

Андрей Сахута, бывший секретарь обкома по идеологии, а теперь главный лесничий радиационного прибеседского лесхоза, впервые почувствовал, что ему не хочется возвращаться в столицу.

На исходе был первый час нового, тысяча девятьсот девяносто второго года.

И над родной Беседью повернулась ночь на другой бок. Сквозь лохматые тучи заблестел рыжеватый месяц, в просветах замерцали звезды. Над безмолвным заснеженным пространством, над вершинами древ мчался упругий леденящий зюйд-ост — ветер из Чернобыля. В его колючем дыхании ощущался неистребимый аромат иссохшей, промерзлой полыни.

Полынный ветер не знал покоя и отдыха даже в новогоднюю ночь.

О Ветер, Ветер! Ты самый могучий на свете! Ты способен просочиться в щель, ворваться в приоткрытую форточку. Ты можешь охватить половину океана и все небо. Ты приносишь дождь, снег и град. Ты срываешь крыши, валишь электромачты, выворачиваешь с корнем могучие дубы, высоченные ели, толстенные ольхи и осины. Я никогда не забуду зрелища, увиденного в сентябре 1963 года. Тогда сын Твой, смерч, истоптал полтораста гектаров прибеседского леса. Словно кули с житом, лежали поваленные деревья, маленькие сосенки Ты прижал к земле, будто погладил ладонью, кучками стояли крученные-перекрученные деревья, словно Ты хватал их за чубы и хотел скрутить перевясла.

О Ветер, Ветер! Ты — самый свободный и самый богатый, ибо сколько людей бросают Тебе слова, время и богатство!

Ты и сам, Ветер, великий труженик. Издревле носишь по морю-океану рыбацкие парусники, военные фрегаты, флибустьерские бригантины, надуваешь косые паруса разных шхун и белоснежных красавиц яхт. Без Тебя, Ветер, Колумб не открыл бы Америку. Ты издавна кормишь человека хлебом, ибо неутомимо машешь крыльями ветряков, меля зерно. Тебе по плечу спасти мир от экологической катастрофы, Ты можешь обеспечить человечество самой дешевой электроэнергией.

О Ветер, Ветер! Я приветствую Твой свежий порыв! Радуюсь, когда ты вздымаешь морские волны, потому что люблю нырять в них, чтобы схватить за пенистую гриву бурлящий вал соленой воды. А как тешат сердце и взор блестяще-зеленые волны, которые Ты катишь по житному полю. Любишь Ты, проказник ветер, задирать девичью юбчонку, ласкать манящие коленки…

А когда Ты, Полынный ветер, залетаешь в дом, то призываешь к обновлению. Ты рушишь все, что устарело, сгнило и отжило свой век. А сам Ты, Ветер, нигде не рождаешься и нигде никогда не умираешь, ибо Ты вечен.

Как вечна наша Земля-Матушка. И на ней Человек.

Декабрь 2002 — март 2008

Прости мне мой вздох глубокий:

В душе задувает ветер.

О, как одиноко на этом свете,

Хоть столько напротив окон!

В душе задувает ветер,

Ветер, словно в поэме Блока.

(Перевод А. Тявловского)

Сянни — сегодня ( диалект. ) — прим. перев.

Нядзеля — воскресенье ( белорусск .) — Прим. перев.

Трасянка — смесь белорусских и русских (иногда еще украинских и польских) слов, выступающая «заменителем» белорусского языка в разговоре. Свидетельствует о низкой языковой грамотности собесянника. — Прим. перев .

Иль они, Беларусь, полетели

За твоими сынами вдогон,

Что забыли тебя, проглядели,

Отреклись и отдали в полон?

Бейте в сердце их — бейте мечами,

Разбивайте холодный гранит!

Пусть узнают, как сердце ночами

О родимой сторонке болит…

(Перевод А. Тявловского)

«Белорусскому языку — государственность!»

Дзяды (Деды) — традиционный День поминовения усопших у белорусов.

«Тутэйшыя» — «Тутошние» ( бел .)

«Нет того, что раньше было…» — строка из стихотворения Максима Богдановича ( прим. перев. ).

В новом дне все красивым будет,

Он взойдет над счастливой землей.

Поднимайтесь, хорошие люди,

Вместе к солнцу идти со мной.

(Перевод А. Тявловского)