Александр Лекаренко - Последнее путешествие Клингзора

- Я не желаю вас, - медленно сказал он, опуская глаза в пол. - Я восхищаюсь вами.

- Неправда. Вы восхищаетесь вашим восхищением, волк нашел осколок зеркала в мусорной куче. Знаете ли вы, почему красота так неуловима?

- Почему? - жадно спросил он, поскольку ее слова были эхом его мыслей.

- Потому, что она не существует нигде, кроме вашего сознания. Сколько граней у листа конопли? - неожиданно спросила она, садясь в позу “лотос”.

- Семь, - подумав, ответил он, несколько озадаченный.

- Верно. Древние называли человека “растение с семью лепестками”, потому что куст конопли - это аналог человека в растительном царстве. Но не всякого человека. Есть люди с пятью, тремя и даже одним лепестком. Поэтому одни люди могут пить водку, а других она убивает. Одни люди невосприимчивы к красоте, а других, - Диана усмехнулась, - красота поражает, как молния.

Вопреки своим ожиданиям, после сауны он действительно почувствовал себя лучше. Возможно, помог жар. А может быть, его предстательная железа, стимулированная присутствием Дианы, выбросила в кровь ударное количество половых гормонов, пришпоривших его нервную систему. Как бы то ни было, но он ощущал себя почти здоровым, хотя и не рискнул нырять в холодную морскую воду вместе с Дианой. Странная галлюцинация прошедшей ночи поблекла и стала тем, чем была - странной галлюцинацией. Теперь он сидел в каминном углу и допивал вторую чашку горячего настоя, приготовленного Дианой.

- У вас есть бинокль? - она вошла в холл, бело-розовая от жара и холода, черный шелк кимоно прилип к влажному телу.

- Есть. А зачем?

- Там что-то случилось в поселке. Народ собрался на берегу.

Они взяли бинокль и прошли на второй этаж, к окну, из которого был виден поселок.

Люди толпились у самой воды, вокруг длинного тюка, обмотанного зеленой рыбачьей сетью. Вот кто-то отошел в сторону, освободив обзор, и стали видны босые человеческие ноги, торчащие из тюка.

- Утопленник, - сказал он, передавая бинокль Диане и продолжая смотреть в окно: из поселка по короткой дороге к дому уже пылил автомобиль.

Они не успели обменяться мнениями, они едва успели спуститься в холл, как автомобиль остановился у дома, и из него выбрался мрачный лысый человек с черной папкой под мышкой.

- Тело выглядит так, - говорил следователь, - как будто по нему проехал асфальтоукладочный каток, все ребра сломаны.

- Но как вы можете быть уверены… - начал, было, он.

- Вот снимки, сделанные в психиатрической больнице, - перебил следователь, бросая на стол фотографии.

На одной густо заросший рыжим волосом, голый Юрген тупо пялился в объектив. На его груди четко была видна татуировка, красно-сине-черный дракон, спускающийся с правого плеча. На другой Юрген стоял в профиль, на левом его предплечье синела еще одна татуировка, русалка с черепом вместо лица и вздыбленными змеями вместо волос.

- А вот фотографии, которые я сделал только что, - продолжил следователь, бросая сверху пару свежих кодаковских снимков.

На одном была бледная, рыжеволосая грудь с тем же драконом, но в пятнах кровоподтеков. На другом, отдельно, рука с русалкой.

- И еще у него был шрам на левом предплечье, - сказал следователь. - Вот этот шрам.

На третьем фото был виден узкий, белый шрам, змеящийся от запястья и почти до локтя сфотографированной руки. Он хорошо помнил этот шрам. Он присутствовал при том, как в Гамбурге пьяный американский солдат поранил Юргена осколком бутылки.

- Мы пока еще не идентифицировали отпечатки пальцев, - сказал следователь, - но у меня нет никаких сомнений. Это Юрген Рэнч. Рыбаки нашли его на рассвете, в пяти километрах от поселка и в километре от берега. Без головы. Тело запуталось в сетях. Как он мог туда попасть?

- Вы у меня спрашиваете? - удивился он. - Это вы его арестовали, вы держали его в тюрьме или где там. Откуда мне знать?

- Рэнч сбежал из психиатрической больницы вчера утром, - сказал следователь. Пожевал губами и спросил напрямую. - Он не приходил сюда, к вам?

- Вы что? Этот человек убил мою жену. И что ему было здесь делать?

- Ладно, - кивнул следователь. - Вы разрешите осмотреть дом?

- Пожалуйста.

Следователь сунул нос во все углы. Его оловянные, ничего не упускающие глаза обшарили каждый кубический сантиметр пространства. Но что он мог упустить? Дом просматривался навылет. В нем не было никаких подвалов, никаких кладовых, в нем не было даже комнат.

- Эта штука на ходу? - спросил следователь в ангаре, неуклюже указывая скрюченным пальцем на красавицу-яхту.

- Что вы имеете в виду? - усмехнулся он.

- Ею можно пользоваться? - набычился следователь, уловив сарказм.

- Понятия не имею, - он пожал плечами. - Яхта принадлежала моей жене, не мне.

- И все же, - следователь задал вопрос уже вне дома, внимательно осмотрев заржавленные рельсы, - что вы думаете по этому поводу? Что произошло, и почему он оказался именно здесь?

- Возможно, он связался с контрабандистами. Возможно, они отобрали у него деньги, а самого избили и бросили за борт. Потом его затянуло под винты какого-то судна.

- Откуда у него деньги?

- Ну, если он смог сбежать из психушки, то мог и денег добыть, грабежом, например. А, кроме того, кто может просчитать действия сумасшедшего? Он мог попытаться добраться до Турции вплавь. Или даже совершить самоубийство.

- Может быть, - сказал следователь. - Может быть. Я попрошу вас никуда не уезжать из этого дома, пока не закончится расследование.

- Меня, кажется, подозревают в убийстве, - сказал он, когда следователь отбыл.

- Конечно, - кивнула Диана. - У Юргена была причина вернуться сюда - за яхтой, чтобы удрать на ней за границу. А у вас была причина разделаться с ним - из ревности и мести. Что объясняет зверские повреждения на трупе.

- Вы меня успокоили, - усмехнулся он.

- Я успокою вас. Есть обстоятельство, которое исключает вас из числа подозреваемых.

- Какое обстоятельство?

- Я. Я - ваше алиби. Я могу показать, что вы ничего подобного не совершали. Вы заметили, что этот следователь не задал мне никаких вопросов?

- Он просто проигнорировал вас. Почему?

- Потому, что он прекрасно понимает то, что я вам сейчас объясню, на то он и следователь. Мои показания - это свидетельские показания. Если их зафиксировать протоколом допроса, то он лишится своего единственного подозреваемого. И что он скажет своему начальству? Следователь - это, прежде всего чиновник. Пока он возится с вами - он при деле. Потом дело можно будет и приостановить. А потом и похоронить под грудой других дел.

- У вас удивительно подробные знания по части уголовного процесса, - заметил он. - Но не может же этот следователь возиться только со мной?

- Не может. Особенно, имея в виду бесперспективность этой возни. И перспективу слепить из собранных материалов несчастный случай. Или самоубийство. Но для этого надо иметь эти материалы, нужно время. Поэтому сейчас он параллельно затеет тяжбу с сопредельными конторами по поводу подследственности и территориальности.