Анатолий Козинский - КРИТИЧЕСКАЯ МАССА ЯДЕРНОГО РАСПАДА. книга вторая.

— Ну, а как же быть с «окопами»? Там-то кто-нибудь остался?

— Сидят, конечно, — остались: вон зашевелился контуженый подносчик патронов, а вон там развели костёр и разбирают на металлолом остатки атомоходов, кораблей и другого военного снаряжения бывшие штабники. А вот та группа оборванцев в военной форме — стоят и чего-то ждут. Видно им совсем некуда податься.

— А как же внешняя линия обороны?

— Это уж как и кому. Некоторые паны — из бывших врагов захватят власть и сделаются героями. Они будут готовы продать и линию обороны, и бойцов, и землю — всю страну в розницу и целиком был бы покупатель. Страну Советов, советский народ и его славную историю они ненавидели лютой злобой. Всё, что кровью и потом этим народом было сработано, они разрушали и, приватизируя народное добро, взамен ничего не создавали.

— Ну, а паны побогаче, с собственной историей?

— Те, если хватит ума и поймут, что чужой дядя может попросту у них всё отнять, то начнут строить новую линию обороны. Ежели совсем поумнеют, то начнут отстраивать страну вместе с собственным народом. Как ни крути колесом истории, но все мы смертны. Сколько не бесчинствуй — в могилу всех денег не унести. И деньги, и наши дела остаются людям.

Всё это сбудется почти, что один к одному, а сейчас… — сейчас кончилось лето. Тройка — «Бывалый», «Трус», «Балбес» и присоединившийся к ним Антон, в кают-компании на ПКЗ вечером «забивали» доминошного козла. А чего: торпедные и ракетные стрельбы выполнены с отличными оценками, экипаж уже забыл что он «второй». Они исправно содержали в назначенной боевой готовности корабль и готовились сменить на боевой службе РПК СН «К-19». Этот корабль на боевую службу командование флота готовило спешно. К не очень опытному молодому командиру Кулибабе В. приставили «дядьку» — зам комдива. «Нащипали» из других экипажей «варягов», закрыв ими дыры в недостающей штатной численности подводников, и вперёд — «рыть землю» в Северную Атлантику.

— Куда спешишь? — спросил у капитан-лейтенанта Сливы Антон, встретив его перед самым выходом «К-19» на боевую службу.

— Невезуха мне, Антон Владимирович, — ответил тот. Вместо отпуска угодил в автономку, да ещё на «Хиросиму».

— Будем надеяться, что «железо» тут ни при чём. «Хиросима» — это деяние рук человеческих. Всё зависит от людей. Как говориться «на бога надейся, а сам не лови ворон!». Несколько переврав пословицу, Антон пожелал ему семь футов под килем и, спохватившись, добавил:

— Кстати, мы вас на боевой службе меняем. Два месяца в жизни людей — один миг. Всех тебе благ! — Антон попрощался и Слива, будто ватными ногами, медленно и нехотя зашагал по пирсу к подводной лодке проекта 658М «К-19». Соседствуя с ней, растопырив крылья рубочных рулей, чёрные в резине, вытянув длинные тела, то ли жуки, то ли бабочки стояли новенькие «АЗЫ» — РПК СН проекта 667А.

— Такая «бабочка» раскроет шестнадцать крылышек шахт, зажужжит баллистическими ракетами — любому дядюшке «Сему» мало не покажется. Пока же «пашем» мы, — рассуждал Антон. Авторитет, регалии, имя «31 дивизия» они у нас отняли. И в море мы ещё с «ружьём» ходим. Ничего, «попашете» и вы ещё как миленькие! И на вас этой Холодной войны хватит с избытком….

— Эй, старпом, уснул что ли? Закрой фишки! Наш супротивник Каковкин так и «пасётся» в твоих «камнях», — предупредил Гошин Антона.

— «Камни» на стол! — подал команду Антон. Он размахнулся и со смаком хлопнул фишкой по столу — Рыба!

— Ваше счастье! Промухай, был бы вам козёл, да ещё и офицерский! — Каковкин выложил на стол фишку «пусто-пусто».

— Хватит разглагольствовать! Козлы-то вы с замом! Айда дружненько: по три раза проблеяли и вызывайте «козлика» на колёсах. Вы же — штабники, недавно разбогатели — получили новый автомобиль. Так что подбросить нас домой сам бог велит, — сказал Гошин, обращаясь к Каковкину.

— Так это всё благодаря «АЗАМ», — ответил тот. На «головном» командиру за испытания дали «Героя». Остальным за ту же работу — фигушки. Все их звания, ордена перекочевали на землю в штабы флота, флотилии, а вместе с ними и положенные им автомобили «газики-козлики».

Обдерут эти «АЗЫ», как липку. Вот и нам «от щедрот» командующий флотилии «шмат» отвалил. Чужого добра-то не жалко!

— Ладно, проехали! — сказал Гошин. Нас-то уже давно ободрали: и по автономному пайку, и по снабжению, и по заслугам. И всё, понимаешь, делают с целью «улучшения»!? Старпом, а тебя там в загашнике по одной «буль-буль» найдётся? От ваших разговоров что-то настроение падать стало, — он вопросительно посмотрел на Антона.

— Ну, раз душа просит, как тут откажешь, — сказал Липовецкий. Только закуси у меня никакой.

— Ладно, закусим дома, — согласился на такой вариант командир.

Они зашли в каюту к Антону, выпили по стопке разбавленного водой спирта и поехали по домам.

Однажды зародившись, жизнь человека, подхваченная течением времени, сквозь месяцы и годы неслась к своей завершающей зрелости.

Дети маленькие и юные росли и радовались, что их время текло медленно, а деревья, горы, да и все взрослые люди были для них высокими и большими.

Достигнув зрелого возраста, они трудились в поте лица своего, за заботами не замечая, невозмутимо стремительного бега неутомимого Хроноса.

Став совсем пожилыми, умудрённые знанием и опытом, они видели и замечали всё, понимая, что время для них бежит быстро, мелькает последними днями месяцев и годов их индивидуального шествия по жизни. Замедлить бег времени сил у них больше не хватало. Остановить его персонально для себя они могли, но это смерть и небытиё — то есть состояние непостижимое для живого человека, за границей которого обрывается мир его ощущений в реальном месте и пространстве.

В экстремальных случаях по стечению роковых обстоятельств в жизни людей бывает так, что время для них как бы останавливается и они своими органами чувств и ощущений не могут понять: живые они или уже мёртвые.

Каждый человек живёт свою и только свою жизнь. Каждый человек волен и может целиком и полностью распоряжаться жизнью своей, но управлять своей смертью никому не дано. С «того света» ещё никто не возвращался.

Жизнь прекрасна и удивительна! Для того чтобы не потерять надежду и смысл своего существования, почувствовать вкус и обрести счастье во всём его многообразии, пока человек жив, при любых обстоятельствах он должен находить в себе силы и веру для преодоления многочисленных неприятностей и невзгод на своём пути. Не каждому это дано, хотя такой подвиг совершить может каждый человек, если он родился человеком.

Придя домой, Антон поцеловал Светлану и начал выслушивать восторженный рассказ, возбуждённо прыгающего вокруг него Владимира.