Андрей Портнов - Автово

Уже заметно потемнело. В кустах нам сидеть надоело, главным образом из-за неимоверной наглости комаров, которые только в Астрахани ещё не вымерли в октябре. Мы стали разминать ноги.

Ругая на чём свет стоит сломанную машину и утихомиривая Катю, которая визжала от укусов комаров, мы и не заметили, как стемнело совсем. Ну, просто наступила кромешная темень.

Ещё раз от нечего делать, проводив взглядом бегущего Ларисиного папу, который последнее время стал как-то странно поглядывать на нас, мы переглянулись друг с другом и поняли, что думаем об одном и том же. Да, похоже, сегодня ничего не удастся. Кто поедет сейчас ночью в какие-то Харабали? Ещё немного постоим, и придётся идти по домам. А тут ещё Катя стала причитать, что сейчас за ней придёт Виталик — её парень, и они уйдут.

— Да ты чё? — наперебой заголосили мы. — Пусть тоже остаётся, с нами посидит.

— А, он стеснительный очень.

— Пропустит две-три, перестанет стесняться, — это, конечно, Костик сказал.

— Да не пойдёт он!

— Слушай, тебе самой не обидно? Несколько часов на комарах сидели и вдруг уйти. Нет уж, будем стоять до последнего. Из принципа.

— До последнего, до последнего, — заорал кто-то и примолк, так как к нам приближалась фигура. Эта была сама Лариса. Не знаю, как она нашла нас в этой кромешной тьме, ведь мы уже давно не сидели в условленном месте, но это сейчас никого не волновало. Все с жадностью ловили каждое её слово.

— Ребята, простите, пожалуйста, что я так вас задержала, машина что-то никак не чинилась. Но сейчас уже всё нормально. Сейчас они собираются.

— И что, сейчас гулять будем? — спросил неуверенно кто-то.

— Ну, а чего такого. Сейчас уедут, и я вас позову.

Напряжение спало, все свободно вздохнули, и вдруг всех опять пронзила одна и та же мысль. Но теперь уже совершенно другого характера — чисто физиологического.

— Ой, больше не могу! — со всей уверенностью заявил Султан и убежал куда-то в ночь. За ним сразу же побежали и скрылись из глаз ещё несколько человек.

— Куда это они на ночь глядя? — с беспокойством спросила меня Катя.

— Зов природы! — ответил я.

Удовлетворив своё девичье любопытство, Катька молча наблюдала за бегающим туда-сюда Ларисиным отцом, который прихватил с собой ещё свою жену и саму Ларису. Последняя пробегала мимо нас, как будто, вообще, нас не видела и не знает. Конспирация!

Стали возвращаться наши. Спустя некоторое время, мы увидели Виталика, который шёл за своей ненаглядной.

— Я, конечно, попробую его уговорить, но, скорее всего, ничего не получится, — сказала Катя.

И она пошла быстрым шагом к своему, который очень удивился, что она тут, на улице.

Немного поболтав с ним, она грустно повернулась в нашу сторону, помахала рукой на прощание и ушла с ним гулять.

— Ну, вот, нас уже стало на одного меньше, — донёсся мрачный бас кого-то из наших.

— Ничего, ещё немного ждать осталось, — послышался ответ.

И мы ещё немного подождали…

Даже не знаю, как случилось это чудо, но из Ларисиного подъезда вышли её родители с сумками !!!

Радость наша была неописуемой, когда они затем сели с багажом в машину, захлопнули дверцу и поехали. Готовые завизжать от восторга, мы ринулись было в манящий подъезд, как вдруг я увидел нечто ужасное: машина вдруг резко затормозила, не проехав и пару десятков метров.

— Стойте, — дико, но не очень громко заорал я, — смотрите, они остановились.

Все дружно остановились и непрерывно стали смотреть в одну единственную точку — на эту чёртову машину.

Не знаю, наверное, злость наша достигла таких пределов, что, может быть, под воздействием наших взглядов, машина вновь завелась и тут же умчалась прочь. На этот раз навсегда.

Уже не став дожидаться личного приглашения Ларисы и стараясь не думать о том, что же будет, если родители сейчас вернуться, мы забежали на 3-й этаж, ворвались в квартиру, которая к счастью оказалась Ларисиной, и быстро начали действовать. Только здесь, в тёплой квартире, мы поняли, как сильно мы продрогли и как жутко голодны. Кто-то ринулся на кухню готовить, кто-то в зал — накрывать на стол. Меня же силы природы позвали в туалет, с которым в этот вечер мне ещё не раз предстояло увидеться.

Спустя некоторое время, на столе уже появилась скромная студенческая закуска: картошка, салат из капусты и какие-то консервы. Ну, и всё, что к ним полагается. Не берусь указывать, сколько было бутылок — я просто не обращал внимания — но их количество хватило для удовлетворения потребностей присутствующих, а кому-то даже с лихвой. Ещё раз хочу напомнить, что за стол мы сели продрогшие и голодные. Но все мысли сейчас были только о предстоящей вечеринке.

— Ларис, где рюмки, давай их расставим, — к месту спросил Игорь.

— Да вот они, на!

— Так, держи — это тебе, это тебе, это Султану передайте, это тебе…

— А больше нет что ли?

— Не-а.

— А как же я? — это у меня прорезался голос, когда я вдруг обнаружил, что именно мне-то рюмки и не хватает.

— А я тебе сейчас стакан принесу. И не успел я даже возразить, как передо мной уже стоял обыкновенный советский гранёный стакан.

— Да вы чё? Совсем что ли?

— Не боись, всё ништяк будет.

— Ладно, я за себя не отвечаю.

Открыли первую бутылку, и начался разлив. Разливал Рябушко, дай Бог ему здоровьица.

— Ну, куда ты льёшь-то, — заорал я, когда уровень водки в моём стакане стал равен уровню водки в других рюмках (на ножках), — мне же тут на пять раз.

— Спокойно, только спокойно, выпьешь, — успокоил меня Рябушко.

— Надо выпить, — подвёл чёрту Игорь. Делать нечего, кто-то произнёс тост, и я сам не заметил, как содержимое стакана переместилось в мой совершенно пустой желудок.

— Уф! — только и смог сказать я, заедая быстрей тем, на что в первую очередь наступила моя вилка.

— Надо ещё выпить, — высказал умную мысль Игорь через несколько минут.

А я уже немного повеселел и согрелся. И равнодушно смотрел, как гад Рябушко наливал мне полстакана беленькой. Но я не возражал. Первая пошла довольно легко, почему бы её примеру ни последовать и второй. Хотя стоило бы призадуматься о том, что я ещё никогда не пил водку в таких количествах за раз.

И вторая прошла просто великолепно. Вокруг вдруг всё стало розовым, наши стали какими-то не такими. Вся мебель в доме качалась, и никто не знал почему. Все болтали какую-то чушь, и я предложил пропустить по третьей. Рука сама потянулась за бутылкой и предательски налила полстакана водки.

И пошло-поехало. Мне захотелось осмотреть Ларискину квартиру, и я встал. Ох, лучше бы я этого не делал. У меня вдруг резко всё поплыло перед глазами, и я поспешил сесть. Сидящий напротив и тоже в стельку пьяный Владик раскачивался на стуле, как-то странно дёргал руками, периодически разводя их в стороны и растопырив пальцы. При этом все свои загадочные действия он сопровождал дико-истерическим хохотом или визгом. Можно было подумать, что его дёргают за заднюю кишку. Это была моя последняя хоть чего-то выражающая мысль. Мне стало дурно, но я старался совладать с собой попытался прислушаться к разговору, чтобы как-то отвлечься. Но это не помогло. Тогда я встал, и, с невероятным трудом пройдя два метра, опустился в мягкое кресло в надежде успокоиться и отдохнуть. Ни хрена! Противная гадость подступала комом к горлу, и я уже было испугался, что блевану сейчас прямо на стол. Нет, такого допустить я не мог. В то далёкое время я был мальчиком приличным, и у меня ещё оставались какие-то следы примерного воспитания, так что до сих пор блевал я у себя дома. Но чтобы осквернить чей-то чужой унитаз — одна эта мысль приводила меня в дрожь. А если ещё и в зале…